Лавка зелий «Вам здесь не рады» (СИ) - Амброва Мирая

— Мне кажется, мы это уже обсуждали. Тут не о чём говорить.

— Ты пойми, я ведь помочь хочу. Вывеску, вот, сделала, а её подпортили.

Алиас потянулся вперёд, ближе ко мне, и процедил сквозь зубы ледяным тоном:

— Я не делал этого. Как ты и сама поняла, у меня есть дела поважнее.

Немного помолчав, я сменила тему:

— Как пёс?

Лицо магиара вмиг изменилось: брови расправились, мышцы челюсти расслабились, и он ответил совершенно спокойно:

— Ему лучше. Если хочешь, ты можешь навестить его.

— Можно? — не сдержала улыбку.

— Раз я так сказал.

Алиас поднялся со стула, кивнул мне:

— Идём.

Пёс лежал всё в том же углу. При виде нас он застучал о пол хвостом, в глазах блеснула радость. Алиас опустился рядом с ним на корточки, стал гладить.

— Как ты назвал его? — спросила я, присаживаясь рядом.

— Никак.

Я посмотрела на магиара с недоумением.

— То есть? Он до сих пор без имени?

— Зачем мне давать ему имя? Я не собираюсь оставлять его.

Я посмотрела на собеседника удивленно:

— Но как же… куда ты его денешь?

— Выпущу на улицу, пусть идёт туда, откуда пришёл.

Я погладила голову пса, и он заглянул мне в глаза. И столько в них было тоски и преданности…

— А если ему некуда идти? Может нет у него ни хозяина, ни дома?

— Это не моя проблема.

Наши руки вдруг столкнулись на шее пса, на секунду мы оба замерли. Это всего лишь легкое прикосновение, но почему-то оно ощущалось как нечто интимное, запретное… На секунду замявшись, я убрала руку. Магиар помедлил, застыл на какое-то время, а затем, словно нехотя, продолжил гладить пса.

— Кого ты обманываешь, — сказала я негромко.

— Что? — опешил он.

— Строишь из себя злого и вредного мага-отшельника, делаешь вид, что весь такой бессердечный, что никто тебя не трогает. Ложь всё это. Весьма топорно сделанная маска.

Алиас резко встал, и я ощутила напряжение, которое исходило от него. Я тоже поднялась. Посмотрела ему в лицо снизу вверх, заглянула прямо в глаза.

— Ты так упорно пытаешься сделать вид, что никто тебе не нужен, а сам? Ты такой злой, что выходил дворнягу. Так ненавидишь людей, а сам позволил мне остаться.

Глаза магиара темнели, но по его лицу я не могла понять, о чём он думает. Я продолжила говорить, не получив отпора:

— Ты не такой, Алиас. Я это вижу. Твои игры в злого дядю меня не обманут.

— Уходи.

Голос его был полон стального спокойствия, но я ощутила едва уловимые нотки гнева. Ему не понравилось то, что я сказала, хоть это была правда. Он схватил меня под локоть и потянул к выходу. Резко отворив дверь, он выставил меня за порог.

— Ты можешь злиться, если тебе так хочется. Но я не верю, что ты такой, каким себя выставляешь. Я не верю, что ты обращаешься к чёрной магии, что ты некромант. И я не верю, что ты мог кого-то убить.

Одним резким движением Алиас сократил между нами расстояние. Он схватил меня, до боли впился пальцами в плечи, прижал к стене. Дверь за ним с грохотом захлопнулась, забрав свет, и мы оказались в тёмном коридоре.

— Не смей даже заикаться об этом, — сквозь стиснутые зубы сказал Алиас. — Или я придушу тебя прямо здесь.

Он был в ярости, я ощущала его гнев каждой клеточкой своего тела. Воздух между нами словно раскалился, завибрировал. Казалось, ещё чуть-чуть, и он действительно задушит меня тут, прижатую его пылающим телом к стене. Что стоит ему, сильному и крепкому, убить меня, слабую и хрупкую? Особенно после того, что я ему сказала? Ничего.

Но во мне не было страха. Я верила в то, что только что говорила ему. Он не убьет меня, не покалечит, не причинит боли. Меня не обмануть.

Легкая улыбка коснулась моих губ, я прошептала без тени сомнения:

— Так убей меня.

Пальцы, сжимающие мои плечи, едва заметно дрогнули. Алиас тяжело дышал, опаляя меня своих дыханием. Шумно сглотнув, он сказал напряженно, словно бежал до этого:

— Ты играешь с огнём, девочка. Лезешь туда, куда тебя не просят. Оставь эти игры, пока не случилось беды.

Он разжал пальцы, и я подумала, что сейчас он уйдет. Но магиар и с места не сдвинулся. Он был всё так же близко, занимая собой почти всю ширину узкого коридора. Нависал, словно скала над тонкой речушкой.

— Я не боюсь, — ответила я ему тихо. — А вот ты боишься.

Я услышала, как Алиас задержал на мгновение дыхание, а затем на выдохе сказал:

— Чего мне бояться?

— Ты боишься, — уже тверже повторила я. — Открыться людям. Выглядеть слабым. Разве это не так? Разве не поэтому ты заперся тут, вдалеке от всех, и волком смотришь на каждого, кого судьба с тобой сталкивает на пути?

— Не тебе судить меня. Я видел то, что тебе, милой магиаре в цветочном платье, даже в кошмарных снах не снилось.

— Так расскажи мне, — попросила я шепотом. — Расскажи про войну.

— Ты и сама знаешь всё об этой войне, мне нечего добавить, — он сделал шаг назад, словно в защитном жесте.

Проблема в том, что я не знала. Я ничего не знала об этом мире, о войне. Мне не с кем особо было поговорить, в доме не было книг, в которых об этом можно было прочесть. День за днём я жила здесь, а знаний не прибавлялось.

Я сделала шаг к Алиасу. Подол платья коснулся его ботинок. Моя рука машинально коснулась его руки в доверительном жесте. Он не отстранился, не отдернул ладонь. Тихо, словно боясь спугнуть его, я прошептала:

— Расскажи мне, что произошло?

Сама не знаю почему я так настойчиво требовала от него этого. Почему с таким упорством хотела заглянуть под эту маску, увидеть настоящего Алиаса. Я ощущала в нём боль, которая мелькала порой в карих глазах, чувствовала его раненую душу. И я не знаю почему решила, что он откроется мне.

Алиас молчал, глубоко вдыхая и выдыхая. Рука его высвободилась осторожно, поднялась. По движению воздуха я ощутила, что он протянул её ко мне. Горячие пальцы коснулись моей щеки, застыли на секунду… Рука быстро опустилась вниз, и уже через мгновение Алиас резко притянул меня к себе. Я ударилась о твердую грудь, чуть не рухнув вперёд. Губы магиара накрыли мои, не дав опомниться. Он впился в них злым, властным поцелуем, будто пытаясь что-то доказать мне. На мгновение я опешила, растерялась. Сердце гулко застучало, и я не могла понять, чей стук был слышен: моего сердца или его. Ноги стали ватными, и я вцепилась пальцами в его рубашку, пытаясь удержаться на месте. Алиас целовал меня так безжалостно, так жадно… Но злость в нём постепенно затихала, и губы становились мягче, движения спокойнее.

Мои пальцы скользнули чуть выше, коснулись кожи на его шее. Алиас будто очнулся ото сна. Он разорвал поцелуй и одним движением отстранил меня от себя. Судорожный вдох донесся до моих ушей.

— Проклятье! — негромко выругался он.

Я растерянно стояла, прижав руки к своей груди. Сердце колотилось, щеки заливал румянец. Что на меня нашло? Нет, что на него нашло⁈

— Тебе лучше уйти, — хрипловато сказал Алиас и открыл дверь в зельеварную. Полоска света упала на него, и я увидела на его лице сожаление. Глянув на меня напоследок, он вошел в лабораторию и закрыл дверь.

Я так и стояла ещё какое-то время, одурманенная его поцелуем. Очнувшись, я пошла наверх, осторожно поднялась по лестнице на дрожащих ногах. Вошла в свою комнату, закрыла дверь так быстро, словно кто-то мог гнаться за мной. Прижалась к ней спиной.

Внутри всё стягивалось в узел, сердце громко стучало. Я не могла с места сдвинуться, заставить себя раздеться и лечь в постель. Мысли мои кружили без конца вокруг того, что произошло в коридоре. Нет, не совсем. Память настойчиво подкидывала мне воспоминания о Максиме, о том, как мы были с ним вместе. Мне казалось, что я безумно люблю его, что никого лучше него на свете нет. И вот сейчас я поняла, что даже никогда не испытывала с ним такого. Настолько сухи и спокойны были его ласки, поцелуи, что у меня даже никогда колени не дрожали. Ни разу я не теряла голову, ведь всё было таким размеренным и спокойным в наших отношениях. На свадьбе я узнала, почему он был ко мне так холоден. Но почему я, веря, что искренне люблю его, никогда не испытывала ни разу настоящей бури эмоций?