Миледи и притворщик (СИ) - Ванина Антонина

– Тогда, давай спать.

Полночи я не могла сомкнуть глаз, но это было и не важно. Главное, что Стиан спал и видел сны. Явно тревожные сны, что заставляли его вздрагивать и едва слышно вздыхать.

– Что ты видел? – когда под утро он подскочил на месте и сел в кровати, спросила я.

– Ночную улицу в квартале гончаров, – утирая выступивший на лбу пот, сказал он, – потом дыру в осыпающейся кладке ограды. Гро прорыл под ней яму, чтобы было легче пролезть, а когда пролез, то угодил в колючий куст терновника. Потом он крался вдоль стриженых кустов тамариска, и ни один из четырёх охранников, что патрулируют сад, его не заметил. После тамариска были высокие деревья, кажется баньян, а за ними стены дворца. Гро нашёл под ними стоковую канаву, и пролез по ней внутрь прачечной. Там было пусто, ни одной прачки. И там не было дверей. Гро забежал в коридор и попал на склад белья, а оттуда в другой коридор, который вёл в баню. Для кого именно она предназначена, я не знаю, но Гро нашёл там платок, и он пах не женщиной, но и не мужчиной. Запах был иным, новым для него, незнакомым.

– Запах евнуха. – догадалась я.

– Очень может быть. Значит, сегодня я должен отыскать во дворце баню евнухов и узнать, кто хранит ключ от замка, на который её запирают на ночь.

– Так она закрыта?

– Да. Гро нашёл дверь, упёрся в неё лапами, но не смог распахнуть. Пока он пытался её открыть, по ту сторону послышались шаги, и я мысленно скомандовал ему бежать прочь обратным путём и вернуться в дом господина Шиама. На этом всё. Больше я ничего не видел.

Мы немного помолчали, обдумывая каждый своё, а потом Стиан сказал:

– Теперь мы знаем, каким путём можно выбраться из дворца. Но пока не знаем, как этот путь преодолеть.

– Это и невозможно сделать, – покачала я головой. – Ты же всё время под надзором. Стражи и евнухи всё время следуют за тобой и не выпускают из поля зрения.

– Значит, заодно подумаю над тем, как незаметно отделаться от них.

– Разве это возможно? Они головой отвечают за то, чтобы ты не сбежал из дворца. Они даже сейчас стерегут дверь в эти покои.

Стоило мне это сказать, как дверь отворилась, и Сеюм объявил:

– Мой повелитель, новый день настал. Тебя ждут дела и новые свершения.

Как и в прошлый раз, меня выставили вон. Позволив лишь одеться. Сеюм снова смотрел на меня с недовольством и, кажется, раздражением.

Весь день, пока воспрявшие духом девушки, перешёптывались, придёт ли сатрап-искупитель за мной в третий раз, и как долго я выдержу его издевательства, я думала о бане и прачечной. А ещё о стражниках, что стерегут Стиана. И о Сеюме, который вечерами следует за ним попятам. И все эти мысли приводили меня к одному единственному выводу: ничего не выйдет, ни ему, ни мне не дадут сбежать.

Вечером, когда Стиан снова увёл меня из зала младших наложниц под облегчённые вздохи девушек и ехидный взор Сеюма, в покоях он сказал мне:

– Я узнал. Баня евнухов, как и их жилые комнаты, расположена между женской и мужской половинами. Я даже смог пройти по тому самому коридору, что ведёт в баню. Дверь закрыта всего лишь на засов. Нет никакого замка, и ключи не нужны.

– Но как нам пробраться в тот коридор? Как заставить стражей и евнухов заснуть или дружно отвернуться, пока мы будем выбираться из этих покоев и бежать по тому коридору к бане?

– Пока не знаю, но я думаю над этим.

– Пожалуйста, думай быстрее. У нас осталось лишь четыре ночи, а дальше…

Я осеклась. Мне не хотелось даже думать о том, что будет дальше. А напоминать Стиану об этом лишний раз не было никакой нужды.

– Я постараюсь, – тихо сказал он. – Но если не получится у меня, значит, получится у тебя.

– Что? – не поняла я. – Что ты имеешь в виду?

– Ты знаешь.

– Нет, – покачала я головой.

– В баню евнухов можно попасть и из мужской половины дворца и из женской. Ты сможешь пробраться туда ночью, когда все евнухи спят, и никто не присматривает за тобой. И ты сможешь выбраться из прачечной в сад, а там за кустом терновника ты найдёшь подрытую у основания дыру в стене. Так ты вылезешь наружу и окажешься в квартале гончаров, а там тебя будет ждать господин Шиам. Завтра я обязательно передам ему послание. Он не оставит тебя. Он поможет тебе добраться до Румелата. Там ты точно будешь в безопасности.

– Замолчи, – разозлилась я. – Даже слышать ничего об этом не хочу. Я никуда не пойду без тебя. Понятно? Никуда. Либо вместо, либо никак.

– А когда мы уже не будем вместе? – неожиданно спросил он. – Эмеран, ты же сама всё прекрасно понимаешь. У меня есть всего три дня на побег, а у тебя их ещё бесчисленное множество.

– Нет, так нельзя, мы что-нибудь придумаем, – начала умолять я. – Мы найдём способ отвлечь стражей и сбежим от них вместе. Или обманем их, а потом сбежим.

– Эмеран, – неожиданно улыбнулся он, – ты такая фантазёрка.

– Но мы должны что-то сделать, – не выдержала я. – Иначе всё будет зря – тот месяц, что ты провёл в арестантской яме и ритуал с передачей печати Сарпа…

– Нет, всё это было не зря. Я оказался здесь, во дворце рядом с тобой, я установил связь с Гро и направил его на поиски пути для побега. И он его нашёл. Это самое главное. Так что, если я не успею спасти нас обоих, на волю выберешься ты одна. И ты вернёшься домой, живой и невредимой. И скажешь моей семье, что мои последние дни были наполнены комфортом и новыми впечатлениями. И скажешь, что я принял смерть с достоинством и смирением. И ещё поцелуешь от меня Жанну, и скажешь, что я очень люблю её и всегда буду присматривать за ней из Небесного Дворца.

– Нет, я не смогу, – в отчаянии замотала я головой, не в силах сдержать слёзы.

– Что не сможешь?

– Прийти к ним и сказать, что ты умер из-за меня. Они точно возненавидят меня и проклянут.

– Никто тебя не проклянёт, не надо так плохо о них думать. Мама, конечно, очень сильно расстроится, но отец отнесётся с пониманием. Он знает, что такое Сарпаль и насколько он опасен и беспощаден. Поверь, он не станет тебя ни в чём винить.

– Я буду себя винить. До конца жизни.

– Нет, не надо так. Жизнь дана нам всем не для бесконечных страданий. Ты ещё обретёшь своё истинное счастье. Ты не должна отчаиваться.

Не должна? Нет, я не должна опускать руки и поддаваться этим нелепым уговорам – вот что я на самом деле должна делать.

– Уж лучше я найду выход из этой комнаты, чем истинное счастье, – глядя Стиану в глаза, сказала я. – Давай уже начнём исследовать эти покои. Должно же здесь быть что-то вроде запасного хода или вентиляции между стенами, по которой можно уползти в соседнюю комнату. Если у всех аконийских королей в покоях была потайная дверь, чтобы водить к себе любовниц или сбежать из дворца в случае переворота, то и у старосарпальского сатрапа она должна быть. Что-то не нравятся мне эти полосы тканей на стенах. Под ними точно что-то спрятано.

– А ты права, – задумчиво согласился он. – Нам надо осмотреться. Но только так, чтобы наутро Сеюм ничего не заметил.

И мы приступили к делу. В этой комнате без единого окна мы заглянули под драпировку на всех четырёх стенах. Вентиляцию в виде внушительных зазоров между кирпичами под потолком и даже посреди стены мы обнаружили, а вот дверь – нет.

– Ладно, сказала я. – Значит, придётся нам исчезнуть из-под надзора стражи вне этих стен. В гареме неподалёку от зала младших наложниц под лестницей есть каморка, где можно спрятаться. Завтра, когда ты придёшь в гарем за мной, я выбегу в коридор и устрою истерику. Буду кидаться на евнухов, буду кричать, что не хочу идти с тобой, что хочу домой, на волю. Они скрутят меня и потащат в Комнату Раздумий.

– Куда?

– Здешний карцер для непослушных наложниц. В общем, евнухи потащат меня туда, а ты в этой суматохе ускользнёшь в сторону лестницы и спрячешься в каморке. Пока тебя будут искать по всему дворцу, ты отсидишься там до ночи, а потом постараешься пробраться к бане евнухов. Если тебя не заметят и всё получится, то ты будешь одной ногой на свободе.