- Хорошо, но я требую полной свободы действий.
- Все, что пожелаешь, матушка, - улыбнулся Инар и поцеловал ее руку.
- Льстец, какой же ты льстец, когда хочешь. И я очень надеюсь, ты проявишь такие же чудеса обольщения на балу, - решила воспользоваться ситуацией Паэль, полностью уверенная, что он тоже не сможет отказаться.
- Всегда извлекаете свою выгоду, - поморщился он.
- А ты думал, это качество у тебя от отца? – усмехнулась Паэль. – Отдашь на откуп Солнечного принца?
- Солнечного принца? – не понял повелитель.
- А еще дежурный отряд драконов и… изрядный кусок нашей казны.
- Про казну я понял, а зачем драконы?
- Будем возрождать традиции, - хитро улыбнулась повелительница. – Уверяю тебя, сын, этот бал запомнится надолго, и все, кто испуганно поджал хвосты и посмели сбежать, тысячу раз пожалеют об этом.
С этими словами она встала, оправила платье и гордо посмотрела на сына.
- И милый, хоть иногда вспоминай, что у тебя не самая глупая мать.
- Я никогда не сомневался в этом.
- Вот и не забывай, - требовательно ответила она, лучезарно улыбнулась и отправилась давать указания приближенным, слугам, распорядителям и всем, кто даже косвенно участвовал в подготовке бала. Ведь за свои слова всегда нужно отвечать, и это еще одно из бесценных качеств характера, которые она передала любимому и единственному сыну.
Инар представил размах будущих действий матери и нахмурился. Ураган Паэль мог запросто переполошить дворец и весь Дарранат, если дать ему волю. Впрочем, сейчас это было на руку. Паэль, как никто умела сглаживать углы. И он даже не сомневался, что завтра, самое позднее послезавтра, сплетники забудут о мятеже в Дарранате и переключатся на новые сплетни, которые без сомнения, если не возникнут сами, то их предоставит окружение повелительницы. Да, слишком рано он перестал учитывать пользу, которую она может принести в управлении Илларией, слишком рано.
* * *
Знакомство с повелителем Илларии совсем не обрадовало Эву. Она его боялась до ужаса. Вроде и не делал ничего, был спокоен и вежлив, когда с ней заговорил, а она дрожала от его пристального взгляда, словно кролик перед удавом. Он подавлял своей силой, внутренней мощью, и только теперь она поняла, почему все, кто с ним встречались лично, говорили исключительно шепотом. Боялись, а вдруг он их мысли услышит? Мысли-то они такие, не всегда их контролировать получается. И вроде не думаешь ни о чем таком, а иногда в голову такое забирается… Например, ревность. И не понятно, откуда взялась, и почему, а больно было увидеть господина Кари с другой… Или вот, когда думала о нем, улыбаться хотелось, или чтобы рядом был, всегда. Глупо, но хотелось ведь. А иногда мысли в желания превращаются, и сбываются нежданно негаданно. Как сейчас, хотела его снова увидеть, пока обедала в компании принцессы, и он появился на пороге комнаты Теи, хмурый, взъерошенный, но пришел ведь. И ее погулять пригласил. Разве могла она «нет» сказать, да еще тому, кто нравился очень. И вроде знакомы всего ничего, и дня не прошло, а, кажется, будто всю жизнь его знаешь, и даже дольше.
И дворец красивым оказался. Тея обещала поискать ей комнату рядышком. Она, конечно, сопротивлялась, неудобно было и стыдно очень, но и страшно тоже. Эвен сказал, что майор Леда не скоро в столице появится, задание какое-то у нее важное, и отпускать в академию он ее не хотел. Думал пока во дворце оставить, при принцессе, а потом решить, как с ней быть. Эва обидеться хотела, или потребовать немедленного возвращения в Академию, но почему-то не обиделась, испугалась даже. Ведь пока она здесь, может видеть его каждый день, слушать голос, и ощущать себя в безопасности, спокойно.
- Ты чего притихла? – забеспокоился он, но разве могла Эва признаться, что ей просто хорошо рядом с ним. Вот и таилась, молчала, да рассматривала украдкой, но напрямую взгляд не поднимала, чтобы не увидел он в глазах ее интереса и симпатии.
- Красиво тут, - пробормотала она, когда молчание затянулось сверх меры. Эвен оглядел старый пожухлый садик, который Паэль почему-то терпеть не могла и запрещала убирать, и скептически выгнул бровь.
- Да неужели? О чем задумалась, ребенок?
- Я не ребенок, - все же обиделась Эва. Она уже два года как совершеннолетняя.
- Для меня ребенок. Знаешь сколько мне лет?
- Тогда вы старик, - буркнула девушка и пошла к старой деревянной беседке. Хотела там посидеть и даже сделала попытку, но скамейка прогнила насквозь. И лежала бы обиженная Эва на грязном полу, если бы Эвен снова не спас, подхватить успел и поставил на ноги.
- Осторожнее.
- Простите, - покраснела девушка. Ей было так стыдно и неудобно, прямо как вчера, когда пришлось ему дом, где ночевала, показывать. А он просто стоял, так и не отпустив ее руки, и сверлил пристальным взглядом. Эва знала, что он смотрит, а глаза поднять боялась, пока сам не заставил, подняв пальцем ее подбородок. Страшно вдруг стало и волнительно очень, и взгляд никак не отвести, но это позволило увидеть серебряные искры в его глазах, особенно когда они приблизились. Она ожидала и страшилась, что он ее поцелует, и сердце билось так сильно и громко, прямо о ребра, и в ушах шумело, и ноги подкашивались. Хорошо, что он ее держал, иначе бы точно упала.
- У тебя веснушки забавные, - прошептал он, хрипло так, словно сам боролся с чем-то, и от этой хрипотцы по позвоночнику, словно ток пробежал, или толпа мурашек. – Никогда не видел у девушек веснушек. И мне хочется их поцеловать. Можно?
Ответить она была не в силах, разве что кивнуть едва заметно.
А губы у него сухие и горячие очень, и они ожоги на коже оставляют. Вот где поцелует, там и горит, нос, щеки, уголок глаза и губы, она их непроизвольно облизала, а получилось, что и его тоже. Смутилась страшно, отпрянуть хотела, но он не дал, схватил ее лицо в ладони, горячие, сильные, но очень нежные и снова поцеловал. Эву никто никогда так не целовал, чтобы в самом сердце отдавалось, чтобы там нежность разлилась настоящая, да затопила его целиком, и горячо стало в груди, и страх пропал, только захотелось очень, чтобы и у него осталась частичка того тепла, что горела в ней. И когда он ее отпустил, прикоснулся лбом ко лбу, тяжело дыша, ничего никуда не пропало. Тепло осталось с ней, и теперь ей страшно стало его потерять. Ведь душе тоже холодно бывает от одиночества, а она уже год одинока без семьи, без близких, без Сокола своего.
- Прости, я не должен был этого делать, - почему-то начал извиняться он. За что? Она ведь не против. Или не пара она ему? Конечно не пара. Где она, а где он? Тень самого повелителя, первый ловелас Илларии, да на него такие красавицы вешаются, куда ей до них, обыкновенной, невзрачной, да еще видящей. Это в работе ее дар уникален, а в жизни… видящие редко находят того, кто готов терпеть их… эпизоды. Эва столько таких историй знала, даже и не верила, что сможет встретить кого-то, и только знакомство с майором Ледой и ее мужем вселило в Эву надежду, что когда-нибудь она тоже встретит настоящую любовь. Только не думала, что случится это так скоро, да еще когда она будет такой… никем.
