Золушка вне правил (СИ) - Шах Ольга

Аништа усердно осваивала все те рецепты блюд, что я смогла вспомнить. Сейчас, с наличием у нас на кухне мясорубки, процесс превращения мяса в фарш значительно облегчился, да и сам фарш стал сочнее и нежнее. Поэтому в ход пошли пельмени. Их мы делали всем нашим коллективом вечерами. Даже Рихарда привлекали. Как раз тесто раскатывать и нужна была мужская сила. А мы их лепили. При этом пели песни, какие знали, я рассказывала сказки. И они пользовались успехом. Ладно, девчонки, они ещё недалеко ушли от детей, но ведь и взрослые слушали внимательно. Пельмени выносили на мороз, затем, замороженные, складывали их в холщовые мешки.

Так же впрок готовили котлеты, тефтели, голубцы. Их тут вообще не знали, я даже удивилась - при общеизвестной любви немцев к капусте и не готовить это простое и сытное блюдо. Готовились мы к открытию перевала и возобновлению движения обозов. Бринна и Линда пока что только прибегали к нам на день, для дневных работ - приготовить фарш, под руководством Аништы готовить котлеты и прочие полуфабрикаты. К вечеру убегали к себе в деревню. Я и не держала их, пока не было большой нагрузки.

Неожиданно нас навестил казначей, господин Вальтер. Сказал, что проездом в Беллин, везёт годовые отчёты и налоги. Вначале я удивилась, почему именно через мой дом он поехал, прямая дорога из поместья Нойфель до Беллина короче, а через нас надо делать крюк. Но господин Вальтер задержался у нас на сутки, проверил все учетные книги по налогам в городке и в деревне. Сказал, что все сходится, и что я могу через месяц собирать налоги. Пока для меня, как для вдовы, сумма налога невелика, но через пять лет может быть повышена. А сейчас минимальная для приведения хозяйства в порядок и для развития бизнеса.

Нахваливал господин Вальтер и нашу кухню. Особенно ему понравились пельмени, плов и торт в исполнении Аништы. Рецептом я с ней поделилась, но сама больше его не пекла. И глядя на добродушного дядьку, уплетавшего второй кусок торта, я решилась и после ужина позвала его в кабинет. Было у меня к нему дело. А заключалось оно в следующем. За эти дни я закончила плетение гарнитура, который назвала "Морозная полночь". Он состоял из широкого, выпуклого браслета на руку, колье- оплечья и длинных серёг. Выполнен он был из бисера и кристаллов белого, синего и голубого цвета, нанизан на серебряную канитель.

Этот гарнитур идеально подошёл бы какой- нибудь блондинке, но не мне. Я начала было плести для себя на золотой канители из бисера и камней зелёного, бирюзового и изумрудного цвета, но пока отложила, голубой показался мне перспективнее. Среди старых вещей, найденных на чердаке, я обнаружила небольшой деревянный ларчик, высотой всего сантиметров шесть- восемь. Некогда он был изукрашен красивой резьбой, но со временем все забилось пылью и грязью, почему- то закапано воском. Уля, опять поражая меня своим терпением, все отчистила и даже вновь покрыла где- то найденным лаком. Истлевшую внутреннюю подложку я выбросила, натянула на кусок картона белый бархат, кусочек которого тоже нашла на чердаке и закрепила на нем весь гарнитур. И теперь, откинув крышку ларчика, ждала оценки казначея. Тот, замерев в восторге, разглядывал гарнитур. Да, я не ошиблась, господин Вальтер понимал толк в украшениях!

Мало изготовить их, надо суметь ещё продать украшения с выгодой для себя. Здесь, в Нойфельштадте, я не хотела продавать. Вряд ли местный ювелир даст хорошую цену, да и не обрадуется конкуренту, у харчевни тоже с таким товаром не встанешь. Вот и остаётся Беллин, столица всё- таки. Но и там я никого не знаю, чтобы сунуться куда- нибудь, где меня не попытаются обмануть. А знать, если смысл заниматься этим в дальнейшем, мне бы хотелось. Вот в связях господина Вальтера я почему- то не сомневалась, так же как и в том, что он меня не обманет.

Когда он поинтересовался, где и за сколько я приобрела такую красоту, я созналась.

- Господь с вами, господин Вальтер! Откуда у меня такие лишние деньги! Это я сделала сама. Научилась ещё в далёком детстве, служанка у нас была одна, вот она меня и научила. Бисер нашла тут, кристаллы из Яблунцива купила по заказу у чахенских купцов, а канитель у местного ювелира. Цену он, скажу я вам, заворачивает совсем даже немаленькую! Но у меня теперь проблема, я хочу продать этот гарнитур, но… - и я изложила суть своей проблемы.

Господин Вальтер понимающе покивал головой и согласился с моими доводами. Потом, подумав немного, предложил.

- Если вы мне доверяете, госпожа баронесса, я бы мог показать кое- кому эти украшения в Беллине. Я думаю, там найдутся ценители, которые дадут достойную цену. Я буду в столице около недели, на обратном пути обязательно заеду к вам.

Я упаковала шкатулку, и на следующее утро казначей отбыл в столицу. Насколько смогли, настолько снабдили господина Вальтера различным фаст- фудом в дорогу, так, чтобы можно было просто разогреть и есть. Чтобы не ел сомнительные яства в придорожных харчевнях, сейчас, после праздников и в отсутствие караванов, много несвежей еды имеется на постоялых дворах и трактирах. А ехать казначею от нас до столицы почти сутки.

Я и не подозревала, что вскоре вокруг моей персоны начнут разгораться страсти на самом высоком уровне.

ТЕМ ВРЕМЕНЕМ В КОРОЛЕВСКОМ ДВОРЦЕ.

Иоганн в раздражении швырнул грязный камзол на пол и шагнул в ванную. Там суетился его личный камердинер Шульц, готовя горячую ванну для принца. Пять минут назад Иоганн ввалился в свои покои во дворце, мечтая о горячей ванне и сне, хотя бы часа три- четыре подряд. Даже не слушая жалобных рулад желудка, поест он потом, вначале мыться и спать. Но таким сладким мечтам сбыться было не суждено. Следом за ним в его комнаты просочился личный порученец отца Петер. Вот умеет человек быть незаметным и пронырливым одновременно! И отказаться принять его невозможно - пришел он явно не пожелать ему доброго утра, а с поручением от отца. Так и было на сей раз, Петер передал повеление короля принцу прибыть к нему через полчаса максимум.

Так что из всех удовольствий остаётся только ванна и чистая одежда. То, что последние две недели Иоганн провел в горах и лесах, гоняясь за контрабандистами и вылавливая среди них шпионов других государств - никого не волновало, это была его работа. Конечно, можно было бы все повешать на полевых агентов, но тогда вероятно пропустить что- то важное, что агенты могут посчитать незначительным.

Поэтому сейчас Иоганн мог похвастаться насморком, кашлем и обмороженной щекой. А, да, ещё ногу подвернул, когда сорвался с обледенелой кручи. Но результат его травм и болезней был - пресекли несколько контрабандных прорывов, государство теперь получит дополнительные пошлины, выловлены несколько курьеров, идущих к неким заговорщикам внутри Саксонерии. Теперь у него будет кабинетная работа по вскрытию всей сети. Его служба и до этого уже работала по этому заговору, но теперь стали явно видны нити этого заговора, тянущиеся в соседнюю Перуссию.

Обо всем этом он успевал думать, расслабляясь в горячей ванне, пока камердинер намыливал ему голову, тер мочалкой спину, охая при виде новых синяков и ссадин. Тем не менее, через десять минут он натягивал чистое белье, закалывал дорогой брошью пышный галстук, поправлял манжеты рубашки с бриллиантовыми запонками. Шульц уже стоял с расшитым золотой канителью камзолом в руках. Вот, теперь он готов предстать пред строгим взглядом монарха. И никто не узнал бы в этом лощеном красавце- моднике того замученного парня, что ввалился в свою комнату полчаса назад. Чуть надменный прищур синих глаз, небрежное

посвистывание сквозь зубы модной песенки - принц Иоганн шел в кабинет своего отца, короля Карла.

Он ещё не знал о резком повороте своей судьбы, который ожидал его там. В кабинете, кроме отца, были и оба его брата, старший Фридрих и младший Ансельм. Вид у всех троих был серьезно- сосредоточенный. Пригласив среднего сына присаживаться, король велел коротко доложить о результатах его поездки. Что Иоганн и сделал. Выслушав его, монарх вздохнул.