По воле северных богов (СИ) - Стрельникова Александра

Через какое-то время Хьюго пришел в себя и, отбросив упавшие на лицо волосы, огляделся.

— Сэр Ансельм, один очухался, — тут же возвестил ехавший сбоку охранник.

— Который? — раздалось из головы колонны.

— Самый здоровый! Может опять его по башке треснуть?

— Пока ведет себя тихо — не трогать.

— Кто вы? — неприязненно поинтересовался Хью.

В голове гудело, шишка на затылке саднила и дергала, как больной зуб. Руки и ноги, немилосердно стянутые веревками, начали затекать.

— Скоро узнаешь, а может и нет. Но в любом случае не от меня. Заткнись, пока снова не получил.

— Спасибо на добром слове, — угрюмо процедил рыцарь и уставился перед собой.

Вскоре пришел в себя сэр Гай, а потом и Дик Престон, но переговариваться им не дали. Они ехали молча, внимательно оглядываясь по сторонам в тщетной попытке узнать места, по которым их провозили. На привал остановились только когда стемнело. Пленных стащили с лошадей и тут же привязали к толстому дубу в центре поляны, на которой остановился отряд.

— Дайте попить-то хоть, сволочи, — проворчал Хьюго и тут же получил увесистым кулаком по лицу.

Сплюнул кровь и, усмехаясь разбитым ртом, продолжил:

— Да ты, я вижу, настоящий смельчак! Это же надо было решиться! А вдруг я бы укусил?

— Вот высажу тебе все зубы, так и кусаться нечем будет! — страж вновь занес руку.

На этот раз Хью удалось вовремя отдернуть голову, и кулак негодяя с хрустом врезался в кору дуба. Он взвыл и, укачивая больную руку, принялся бить связанного рыцаря ногами. «Милое» развлечение так захватило его, что он не заметил, как слишком приблизился к неподвижному до сих пор Гаю, который не замедлил воспользоваться этим. Он подтянул к себе колени, а потом резко распрямил ноги, ударив сторожа под зад так сильно, что тот кубарем выкатился к костру, вокруг которого расселись остальные похитители. Раздались смешки.

— Что, Джон, дружище, несладко тебе пришлось?

— Сейчас будет солоно им, — тот, кого назвали Джоном, поднялся и, захватив увесистую дубину, направился к пленным.

— Хватит! — резко бросил один из похитителей.

Хьюго и Гай тут же уставились на него, справедливо принимая за предводителя, однако, ни тот, ни другой не знали этого человека.

— Ты что-нибудь понимаешь, сэр Гай? — тихо проговорил Хьюго.

Кираса уберегла его от большинства ударов, но голова гудела, а во рту стоял солоноватый вкус крови. Он потрогал языком ранку на нижней губе и поморщился.

— Я думал об этом всю дорогу. Мы оба, ты, — сэр Хьюго, и я, — меньше месяца, как вернулись в Англию. Не было нас достаточно долго, а по новой никому дорогу перейти не успели. Так что у меня есть только одно объяснение… Если, конечно, Дикон не обрюхатил какую-нибудь красотку, и это не ее разъяренные родственники.

— Не было такого, — незамедлительно раздалось с той стороны дуба.

Хьюго улыбнулся одним уголком рта, стараясь уберечь разбитую губу.

— Тогда кто они, сэр Гай?

— Люди графа Мейнского.

— Вот че-е-ерт! — задумчиво протянул Хью, по привычке дернувшись, чтобы запустить пальцы в волосы на затылке, но связанные руки остались за спиной, и он еще раз выругался. — А ведь ты, должно быть, прав. Сейчас проверим.

Скорый на действия, Хью обернулся в сторону костра, нашел глазами предводителя и крикнул:

— Сэр Ансельм, когда рассчитываешь добраться до Мейна?

Мужчина вздрогнул, резко вскинул голову, с минуту злобно изучал пленников, но потом расслабился и усмехнулся.

— Через пару дней, сэр Хьюго. И я, на твоем месте, вел бы себя потише, если хочешь добраться туда более или менее целым.

— В этом есть смысл?

— Не мне судить.

— А кому? Говорят, старый граф помер…

— Замолчите, или мне придется заткнуть вам всем рты кляпом, — миролюбиво пообещал предводитель и принялся за еду.

Пленники, у которых не было маковой росинки во рту со вчерашнего вечера, отвели глаза. Впрочем, на ночь их все-таки напоили.

К концу третьего дня отряд добрался до замка Мейн. Пленников спешили и, подгоняя, провели, нет, не в зал, а сразу в подземелье. С невольным содроганием они осматривали страшные орудия палаческого искусства, словно нарочно выстроившиеся по пути их следования. Наконец, их дотащили до комнаты, освещенной чадящими факелами. У дальней стены стояли стол и кресло, а в нем расселся богато одетый человек лет тридцати пяти — сорока, высокий и, пожалуй, даже красивый, если бы не печать порочности на бледном лице. Он отпил из золотого кубка, отставил его в сторону и, уперев руки в столешницу, принялся пристально изучать вновь прибывших.

— Отличная работа, друзья!

Хьюго отметил, что сэр Ансельм не спешит сообщить хозяину о бегстве слуги, как видно, из боязни наказания.

«И не мудрено», — подумал он, оглядываясь вокруг.

— Все это вы еще сможете рассмотреть поближе, сэр Хьюго, — гадко улыбаясь, вновь заговорил тот, что сидел за столом.

— Мне казалось, мы с вами не знакомы, — откликнулся Хью и легко поклонился.

— Это поправимо. Тем более что я собираюсь стать вашим ближайшим родственником.

— Каким же это образом?

— Я более чем уверен, что такой высокородной даме, как леди Реджина Гилфорд, не пристало выходить замуж за какого-то никому не известного молокососа. Титул графини Мейнской ей будет больше к лицу.

— Вы граф Мейнский? — игнорируя все остальное, подчеркнуто светски поинтересовался Хьюго.

И неожиданно увидел, что этот вроде бы простой вопрос задел собеседника.

— Похоже, что нет, а сэр Гай? — издевательская улыбка тут же появилась на заросшем черной щетиной лице Хьюго.

— Да и шансы, по всему видать, не велики, — с ненавистью меряя глазами фигуру за столом, сквозь стиснутые зубы проговорил молодой рыцарь.

— Стало быть, старый граф жив… — Хьюго задумчиво выпятил нижнюю губу. — А ведь я его помню, сэр Гай. Он был хорошим приятелем моего отца. И знаешь что? Просто-таки славился своим упрямством… — Хью поцокал языком и с показным сочувствием глянул на их похитителя. — Бедняжка.

— Хватит! — рявкнул он, став почти зеленым от бешенства. — Этого, — он ткнул пальцем в Дика Престона, — отдайте Эльвире. Она любит таких молодых да гладких, — мужчина гаденько усмехнулся. — Этого, — палец переместился на Гая Клермона, — на корм крысам в колодец. — А этого, — и незнакомец с каким-то маниакальным нетерпением уставился на Гилфорда — раздеть и привязать. С ним разговор у нас будет особый.

Однако с последней частью его указаний возникли сложности. Для того чтобы снять с Хьюго кирасу и кольчугу, нужно было развязать ему руки, а рыцарь, похоже, только того и ждал. Два трупа со свернутыми шеями уже лежали на полу к тому моменту, когда кто-то изловчился и, подкравшись сзади, опустил тяжелую дубину на голову крестоносца. Хьюго, не выпуская из рук свою последнюю жертву, свалился на пол. Только после этого могучего воина смогли раздеть, а потом, прикрутив намертво за руки и за ноги, распяли на пыточном колесе. Впрочем, толку от него все равно теперь не было. Удар по голове поверг пленника в глубокий обморок, из которого его не смогли вывести ни холодная вода, ни раскаленная сталь. Повозившись с ним немного, мучители решили плюнуть и вернуться к начатому несколько позже, после чего, ругаясь, покинули подземелье.

Едва тяжелая дверь со скрежетом захлопнулась за ними, Хью раскрыл глаза и с тоской уставился в серые плиты сводчатого потолка. Думы его были невеселыми. Нелегко было вытерпеть и никак не показать того, что он пришел в себя, зато теперь дальнейшие пытки отсрочились. Вот только надолго ли? Сможет ли он вынести их? Хью не сомневался, что его будут мучить до тех пор, пока он не согласится отдать Куини в жены этому монстру. Потом, конечно, через достаточно долгое время, как-то случайно, быть может, на охоте, погибнет Брайан… А после и самого Хьюго найдут в его спальне мертвым. Отравили? Кто станет разбираться?

Гай уже сгинул в сырых подземельях Мейна…

Нет! Он будет бороться! Слишком многое зависит от того, хватит ли у него сил устоять… Быть может, удастся что-то придумать… Вдруг им смогут помочь… Надежда, слабая, но была. Слуге удалось бежать. Это был надежный парень, в прошлом егерь, для которого лес, что дом родной. Хью верил — Питер не бросил своего хозяина, с которым прошел всю Палестину, а проследил их путь, и теперь спешит в Гилфорд с сообщением. Но успеет ли? Да и что смогут сделать там? Тир! Что почувствует она, узнав о его пленении? Будет ли переживать? Быть может плакать? Хью оборвал самого себя.