Когда сядет солнце (СИ) - Морец Татьяна

― Когда я шла сюда, не знала, что под ужином ты имел в виду меня, ― тихо смеюсь в его приоткрытые губы, найдя в себе силы прерваться.

― Прости, ― с хрипотцой рокочет он. ― не сдержался, ты такая вкусная. ― Ведет носом вдоль шеи, осторожно прихватывая тонкую кожу зубами. ― Но ужин все-таки у нас будет.

Шан ведет меня вглубь каюты. Мимо того самого стола из красного дерева. Рядом распахнута дверь. В первое посещение она оставалась закрытой. Оттуда доносится теплое благоухание сандала. Не помню, чтобы слышала его в прошлый раз. Но сейчас отчетливо понимаю: в неповторимом аромате Шанриасса выразительно звучат эти древесные ноты.

Следующее помещение существенно просторнее кабинета для официальных встреч.

Внимание приковывает огромная низкая кровать. Значительно больше моей: на ней свободно поместится не один шайрас. Рядом с ней дверь поменьше, предполагаю, там находится гигиенический отсек.

Вторая сторона каюты занята большим шкафом, утопленным в стену, и невысоким квадратным столиком, вокруг которого разбросаны подушки для сидения или лежания.

Оригинально. Для космического звездолета.

Столик сервирован, аппетитные запахи долетают до носа, и желудок жалостливо дает о себе знать голодной трелью. Он видел только рыбу с утра. И совсем ничего ― после. Я снова забыла про еду. Зейрашш меня напичкал внутривенными коктейлями, но это все не то.

Шанриасс помогает удобно устроиться на подушках и сам, пуская по полу хвост, полулежа располагается напротив, облокотившись на одну руку. Кончик хвоста ловко стаскивает с меня мягкие мокасины и, надавливая на свод стопы, разминает уставшие за предыдущие дни ноги. Прикрыв глаза на несколько минут, млею от удовольствия.

Тихий звон приборов дает знать о начале трапезы. Лениво разглядываю своего мужчину, пока он раскладывает угощение по тарелкам. Это не те блюда, что можно заказать в столовой.

С огромным удовольствием пробую нежнейшие кусочки мяса в ягодном соусе и запеченные овощи, так напоминающие мне батат и тыкву. Из тонких синих фужеров пью каири, терпкий из-за специй, но при этом освежающий, приготовленный из незрелых плодов манго.

Я немного привыкла к шайраским специям в столовой, но эта еда совсем другая. Как будто я дегустирую блюда в хорошем ресторане. Сочетание вкусов и пряностей щекочут рецепторы. А их острота запускает внутри тела маленький реактор. Мне становится жарко.

Закатываю рукава рубашки и расстегиваю парочку верхних пуговиц. Замерев, командор отслеживает мои действия и следом размыкает верхние магнитные застежки своего, до этого наглухо застегнутого одеяния.

До меня доходит: он осторожничает. Опасается, что я снова закроюсь, сбегу, спрячусь. Там, на Болотах, мы чуть не погибли, прекрасно понимаю, что произошедшее послужило толчком к нашей близости. И мужчина передо мной тоже это осознает.

Придя сюда, я не только на ужин согласилась. Но так сразу признаваться не стану.

― У тебя красивый сюртук, ― утолив сильный голод, можно поговорить. На безопасные темы.

Пиджак мне на самом деле нравится. Но еще сильнее его хозяин в нем.

― Это шервани, наша национальная одежда. Мужчины носят ее дома и надевают на разные значимые события, ― охотно делится Шанриасс, угощая меня орешками в специях и кисло-сладким фруктом, солнечно-желтым по форме напоминающим гроздья винограда. ― Деловые шьются из костюмной ткани. Для дома ― поудобнее и попроще, а на праздники ― с вышивкой. Здесь я таким выбором не обладаю. На службе китель ― основная одежда.

Культуру наагшайрасов я не изучала. Просто не было на это времени. Все в общих чертах. А потом грибок захватил нас целиком и полностью. Стоило ли тогда отказываться от экспресс-обучения?

― Тебе идет, ― смешливо заявляю, представляя, как командор в облике шайраса скользит по подиуму, ― ты был бы очень популярен в модельном бизнесе. Экзотичные модели пользуются спросом.

― У наших женщин тоже красивая одежда, ― делится Шан и плавным движением поднимается, протягивая мне ладонь.

— Иди ко мне, — и притянув меня к себе, доверительно сообщает, — не могу больше ждать.

Формальная часть ужина закончилась, понимаю я.

Сейчас я тоже не обладаю терпением.

― Ты наелась? — мурчит в губы, целет и попутно стягивает с меня рубашку.

С чего я решила, что командор осторожничает? Мне очевидно показалось.

― Да, было очень вкусно, ― отвечаю между поцелуями, теряя следом лиф.

Мы вроде бы про костюмы говорили.

― Предлагаешь заняться примеркой? ― насмешливо уточняю я.

Расстегиваю и стаскиваю с его плеч шервани. И только потому, что вышивка царапает нежную кожу моей груди.

― Именно так, ― Шанриасс разворачивает меня спиной к себе, стягивает брюки с бедер и, помогая хвостом, оставляет меня в одних трусах.

На пару секунд наклонившись к лежащему пиджаку, ловко надевает на меня подвеску на длинной цепочке. Это турмалин в обрамлении белого металла под цвет моим скромным гвоздикам. Но, в отличие от сережек, этот кулон далек от скромности.

Ярый любитель минимализма и сдержанности во мне потерялся где-то по дороге сюда. На секунду возникла мысль, что я не принимаю такие подарки. «Заткнись», ― говорю я ей. Ему можно. Хочет — пусть дарит.

Поворачиваю голову, тяну его к себе и целую своего шайраса в напряженные губы. Все же он не знает, чего от меня ждать.

― Спасибо. Мне очень нравится. Предлагаешь его носить так? ― спрашиваю с серьезным лицом, оценивая свой костюм.

В то время как его руки ласкают полушария моих обнаженных грудей.

― Так — только в нашей спальне, ― зубы чувствительно прихватывают холку. А пальцы ощутимо сжимают напряженные горошины.

Меня снова бросает в жар. И потом догоняет смысл его слов.

В нашей?

― Когда и где ты успел? ― удивляюсь, собираясь с мыслями.

Вспоминаю, где была Аруна с моего появления. Откидываю голову Шану на грудь и замираю в его объятиях. Действительно, когда? Это произошло точно до Топей.

― Когда я понял, что ты должна быть моей, ― с непоколебимой уверенностью заявляет он, ― после официального знакомства здесь, в кабинете. У меня была возможность сделать заказ и организовать доставку на базу по дороге.

― А если бы этого не случилось? ― интересуюсь я, не способная скрыть натянутость в голосе.

Тяжело мне мириться с его диктаторской натурой. При этом понимаю: на этом месте не может быть другой мужчина. Только такой. Уверенный, идущий к своим целям и знающий, чего хочет. Такого склада, как он, мог понравиться мне, а не слабый и нерешительный.

― Я бы обязательно что-нибудь придумал, ― обещает мне он и разворачивает лицом к себе.

Закрывает мой рот проверенным способом, пока я вновь не расслабляюсь, отпуская все напряжение. Мягко подталкивает к кровати.

Правильно, хватит болтать.

Шанриасс сам опускается на низкое ложе. Стягивает уверенно вниз по ногам последнюю деталь моей одежды. И сажает верхом на себя. Снова ласкает губами шею, грудь и опять пускает в ход зубы. Неожиданно сильно прикусывает сосок, посылая разряд болезненного удовольствия вниз. С моих губ срывается гортанный стон. В порыве хватаю его за косы и тяну назад, а когда он послушно запрокидывает голову, сама не щадя, кусаю его за нижнюю губу. Тут же зализывая укус. У меня тоже есть зубы.

Из груди Шанриасса слышится глухое рычание. Впивается пальцами в бедра, он резко двигает меня ближе, сильнее притирая к себе. Сам вгрызается в мой рот, балансируя между жесткостью и настойчивостью, изучая глубоко, жарко, ненасытно.

С хриплыми стонами открытой плотью ерзаю по нему вперед-назад, стараясь получить большее. И он дает мне это, наполняя собой. Долгожданно. Глубоко. Необходимо.

Снова и снова. Так, что мы вместе горим в этом неистовом чувственном огне.

Остро и ярко.

Как в опьяняющем аромате специй.

ГЛАВА 31. РАЗГАДКА ЗМЕИ

Наутро мне становится ясно, почему сегодня выходной.