Пораженные (ЛП) - Бейкер Р. Д.

— Привет, — говорит она, пытаясь сесть.

— Привет. — Я сажусь рядом с ней. — Как ты себя чувствуешь?

— Немного ослабла, но со мной все будет в порядке. — Она бросает на меня застенчивый взгляд. — Я немного волновалась. Что они, я не знаю, выведут меня на задний двор и застрелят. Теперь, когда от меня какое-то время не будет никакой пользы.

Я решительно качаю головой.

— Они бы так с тобой не поступили, обещаю. Я бы им не позволил.

Она кивает, заправляя прядь волос за ухо.

— Можешь… можешь убедиться, что Мэтта не подпустят ко мне?

— Конечно.

— А можно меня переселить в другое общежитие? — Когда она смотрит на меня, ее глаза наполняются слезами. — Я больше не хочу спать в постели рядом с ним.

— Я распоряжусь, чтобы его перевезли, — говорю я, сопротивляясь желанию протянуть руку и взять ее за руку. — У тебя есть друзья в этом общежитии.

— Спасибо. — Ее голос срывается, и она зажимает рот рукой. — Я просто хотела бы понять, почему.

Кажется, я знаю почему. Я уверен, что точно знаю почему. Но пока я не услышу это от него, я ничего не собираюсь говорить.

— Хотел бы я дать тебе объяснение, — я качаю головой, гнев лавой наполняет мои вены. — Все, что я знаю, это то, что такой парень, как этот, не стоит земли, на которую ты плюешь.

— Я сделала что-то не так? — Ее голос звучит так грустно, когда она это говорит.

Я уверен, что мое сердце вот-вот выскочит из моего тела и разобьется вдребезги об пол.

— Я имею в виду, я…

— Нет, никогда, — я склоняюсь над ней на кровати, и она смотрит на меня снизу вверх, а по ее щекам начинают катиться слезы.

— Ты этого не заслужила, — тихо говорю я и смахиваю слезы большим пальцем. — Мне нужно, чтобы ты это знала.

Я знаю, что не должен, я знаю, что сейчас не время, но я нежно целую ее в лоб. Она не вздрагивает и не напрягается. Вместо этого она издает тихий всхлип.

Я хочу забрать ее отсюда. Я хочу сказать ей, что, если бы она была моей, я бы убил любого, кто хотя бы взглянул на нее так, как мне не нравится. Я хочу отнести ее в свою хижину, где смогу позаботиться о ней и убить любого, кто прикоснется к ней. Я хочу показать ей, как бы к ней относился мужчина, который действительно заботится о ней.

Вместо этого я отстраняюсь от нее и улыбаюсь.

— Я всегда буду защищать тебя.

— Но почему? — Ее губы дрожат. — Я все еще не понимаю.

— Тебе не нужно понимать, потому что это не поддается объяснению. Ты просто заслуживаешь, чтобы о тебе заботились. И я хочу это сделать, если ты мне позволишь.

Она шмыгает носом и кивает.

— Хорошо. — Я провожу своей рукой по ее руке. — Ты в безопасности. Всегда. Я обещаю.

— Спасибо.

Я в последний раз сжимаю ее тонкие пальцы, прежде чем подняться на ноги.

— Мне нужно идти, но я скоро вернусь, чтобы проверить, как ты. — Я неохотно направляюсь к двери.

— Сайлас.

Каждый раз, когда она произносит мое имя, у меня по спине пробегают мурашки.

— Да? — я останавливаюсь в дверях, и серые глаза малышки устремлены на меня.

— Я просто хотела, чтобы ты знал… Я счастлива, что я для тебя не пустое место. — Она пожимает плечами, немного застенчиво улыбаясь. — Я не знаю, мне показалось важным сказать это. И я хотела, чтобы ты знал, что ты не пустое место для меня. Я рада, что ты мой друг.

ГЛАВА 18

ДЖУЛЬЕТТА

— Милая, ты в порядке? — спрашивает Джина, когда мы развешиваем свежевыстиранную одежду на веревке.

Я киваю, борясь с энергичным порывом ветра, который угрожает вырвать майку у меня из рук.

— Да, все хорошо, — я наклоняюсь, чтобы взять пару шорт из своей корзины, и когда я снова встаю, Джина все еще хмуро смотрит на меня.

— Что-то случилось с Мэттом, не так ли? — ее взгляд скользит по синякам на моей шее и груди, которые все еще не заживают. — Это он сделал?

В некотором смысле, конечно.

— Нет, с этим вопросом разобрались, — я избегаю ее взгляда, продолжая развешивать свою одежду.

— Так почему вы с Мэттом больше не вместе? — спрашивает она, подходя ко мне. — Ненавижу совать нос не в свое дело, но ты такая бледная, почти ничего не ешь, и я так волнуюсь за тебя, милая. — Она поднимает руку к моему лицу, нежно обхватывая ее, совсем как сделала бы моя мама. — Пожалуйста, поговори со мной.

У меня дрожат губы, и я не хочу поддаваться чувству горя, которое преследует меня по пятам, куда бы я ни пошла. Я потеряла сознание, когда он начал насиловать меня. Я должна быть рада, что это произошло, верно? Я должна быть рада, что не осознавала этого. Но…

Я шмыгаю носом, пытаясь сдержать слезы.

— На меня напал один из вампиров, — тихо говорю я, и Джина резко вдыхает. — Он затащил меня в кладовку, и… Он…

Я тяжело сглатываю, и Джина гладит меня по щеке.

— О боже мой, милая. — Она выглядит так, словно вот-вот расплачется. — Они его поймали? Кто-нибудь его остановил?

Я киваю, и меня охватывает какое-то теплое чувство, когда я думаю о Сайласе, который всю ночь сидел рядом со мной в клинике, держал меня за руку и гладил по волосам.

— Один из других вампиров, высокий, с темными волосами и татуировками… Он, ну, он меня нашел… И он убил вампира, который был…

Я замолкаю, качая головой.

Джина тяжело вздыхает и заключает меня в объятия.

— О боже мой. Дорогая. Мне очень, очень жаль.

— Со мной все будет в порядке. В конце концов. — Я смеюсь немного горько. — Думаю, время лечит все раны, верно?

Джина отстраняется от меня, ее лицо искажено страданием.

— Как это вообще произошло? Никто из других вампиров не заметил?

Комок в горле мешает мне ответить. Я просто бросаюсь в объятия Джины и позволяю ей обнять меня, а она успокаивает меня добрыми словами, гладя по волосам. Я просто хочу к маме. Я так сильно хочу к маме. Я изо всех сил стараюсь не плакать, потому что плакать утомительно, и я слишком много плакала, но несколько слезинок скатываются по моим щекам.

— Все в порядке, милая, — мягко говорит Джина. — Мы поможем тебе пройти через это.

Внезапно она напрягается и разворачивает нас, толкая меня себе за спину. Она начинает ругаться по-испански, и я смотрю через ее плечо, чтобы увидеть Мэтта, пересекающего двор в нашу сторону.

— Держись от нас подальше! — Джина обвиняюще поднимает палец. Она понятия не имеет, что он сделал, но, очевидно, подозревает достаточно, чтобы понять, что я не хочу, чтобы он был где-то рядом со мной.

Лицо Мэтта искажено печалью, и он поднимает обе руки, подходя ближе.

— Пожалуйста, я просто хочу поговорить с ней. — Он смотрит мимо Джины, на меня, пока я цепляюсь за плечи Джины. — Джульетта, детка, прости меня. Пожалуйста, пожалуйста, поговори со мной.

Я утыкаюсь лицом в спину Джины, и она машет руками.

— Отвали! — она поворачивается, чтобы обнять меня. — Оставь ее в покое, бедняжка и так достаточно натерпелась.

— Пожалуйста, я просто хочу поговорить.

— Я не хочу с тобой разговаривать! — мой голос дрожит, все мое тело сотрясается.

Я не могу смотреть на него. Я не могу смотреть в лицо человеку, который, как я думала, заботился обо мне, но который позволил этому вампиру сделать со мной это.

— Просто оставь меня в покое!

Но он не делает этого, подходя еще ближе. Джина пытается увести меня прочь, в сад, к Кормящимся, которые начинают двигаться к нам, любопытствуя, что происходит.

— Джульетта, ты должна понять, — говорит он. — Во всей этой ситуации я должен был сделать то, что должен был сделать. Это важно.

— Важно? — Все мое тело напрягается от ярости. — Важно! Он изнасиловал меня! Он чуть не убил меня! Это то, что тебе пришлось сделать, да?!

Мэтт проводит руками по голове.

— Ты не понимаешь, я никогда не хотел, чтобы это случилось. Но у меня не было выбора. Пожалуйста, пожалуйста, выслушай меня.

— Нет. — Джина уводит меня. — Нет, я больше ничего не хочу слушать! Ей не нужно тебя слушать, Hijo de puta. — она сплевывает на землю. — Ты больше к ней не подойдешь!