- Что со мной будет? Что должно получиться?
Яозу не успел ответить. В палату вошел высокий и широкий мужчина. Лицо его показалось Вере чрезвычайно добрым и печальным. Яозу встал и потупил взор. Вера догодалась. Это и был тот самый Тагат Естаев.
- Наконец-то мы встретились, Вера.- Проговорил он низким хриплым голосом.- Не бойся, жаным. Уже завтра вечером ты отправишься домой.
Он сел в кресло и сложил пухлые руки на объемный живот.
- Мне никто не отвечает.- Набравшись храбрости, сказала Вера.- Что со мной сделают?
- Я хочу… купить одну вещь.- Медленно проговорил он.
- Но у меня ничего нет.
- Ошибаешься, айналайын, то, что мне нужно, есть только у тебя.
- И что это?
-... Твоя питаль.- Немного помолчав, проговорил Талгат.
- Что?
- Видешь ли. Я уже давно стар. Не так, конечно, как твой жигит Агафоклис. Мне три сотни лет с бараньим хвостиком. Я жил в одиночестве и только и мечтал найти мою любовь, менын махабатым. И вот когда я встретил ее… Я был по-настоящему счастлив. И был бы до сих пор счастлив, если бы с моей Акмарал, не приключилась беда.
- И что произошло?
- Мы десять лет жили в счастливом браке. Я просил ее не работать, быть дома и веседиться с подружками. Но она не соглашалась. Продолжала проводить свои химические физические эксперементы. И последний ее экперемент плохо кончился. Она получила облучение. Пострадали многие ее органы. И я нашел доноров для каждого. Но, если не пересадить питаль, она так и не сможет жить.
- Почему нужна именно моя питаль?
- Она больше всего подходить по структуре.
- Откуда вы знаете?
- Я потратил много денег, что бы это узнать.
- Но разве я смогу жить без питали?
- Сможешь, айналайын.
- Почему тогда ваша жена не сможет? Почему не вырезать ей питаль и все?
- Не так все просто, балам. Если бы я мог, я бы не стал похищать тебя.
- Но почему не попросили? Вы сказали, что хотите купить. Могли бы по хорошему предложить цену и объяснить ситуацию сразу!
- Я предлогал твоим родителям.
- Что? Они все знали?
- Да, и они отказали.
- И правильно сделали! Вы жестокий человек!- Вскричала Вера.- Вы не достойны счастья, раз готовы сделать столько плохого!
- Я имею право быть счастливым! И я буду! Хватит, балам, сегодня мы покончим с этим и забудем, как страшный сон.
- Я заявлю на тебя в суд!
Тут Талгат реско встал, с несвойственной таким людям прытью, приблизился к ней и, взяв за ворот рубашки, притянул ее к себе.
- У тебя есть выбор, кызым. Либо ты получишь деньги и будешь молчать, либо после операции ты не проснешься!
Печально доброе лицо этого дяденьки вдруг стало устрашающе свирепым. От испуга Вера закивала головой, не сдержав слезы.
Талгат Естаев вышел из палаты. А Яозу протянул Вере какие-то листы бумаги и ручку.
- Что это?
- Согласие на то, что ты станешь донором питали.
- Я не стану ничего подписывать.
- Тебе придется. Ты слышала его.- Печально проговорил Яозу.
- Разве ты не понимаешь? Ты не станешь свободным! Тебя посадят! Не за похищение, так за убийство моего отца!- Признавать это было тяжело. Вера успокаивала себя тем, что не знает, правда ли ее отец мертв. Может Яозу лишь ранил его.- Ты был неосторожен. Этому наверняка были свидетели!
- С этим я разберусь. Вера, не усложняй. Делай, как он говорит. Ты не сможешь уйти, пока он не получит свое.
Он всучил Вере ручку. И та, как в сомнамбулическом сне, чиркнула по бумаге, оставив свою роспись в указанном месте.
Яозу ушел, но она не осталась одна. Вместо него теперь была медсестра, лицо которой было закрыто медицинской маской. Она заставила Веру переодеться в больничную сорочку. Как только Вера закончила переодеваться, в палату вошло еще четверо медработников с каталкой, куда они уложили Веру. От безысходности Вера делала все, что ей говорят, даже не пытаясь сопротивляться. Она смотрела на то, как перед ее глазами проплывают коридорные лампы.
Только когда ее привезли в операционную, она скосила глаза влево, что бы увидеть девушку, что лежала на соседней каталке. Ее уже оперировали несколько врачей. От мысли, что сейчас ее тело будет выглядеть так же, Веру затошнило. Но тут чья-то рука заставила ее снова смотреть в потолок. К лицу поднесли инголяционную маску, чтобы ввести девушку в состояние наркоза. Она сделала несколько вдохов. Картинка перед глазами начала размываться, звуки затихать, тело расслабилось…
17. Операция
Плюнув на просьбы стюардесс сесть на свои места во время приземления, Аня и Агафоклис уже в полной готовности стояли у выхода. И пока они были вынуждены ждать, Аня отслеживала маячок, указывающий местоположение заложницы, заказывала такси и вызывала полицию. Мигающая точка на карте говорила, что Вера находится в частной больнице в центре города. Сначала это показалось Ане очень странным, но потом она не на шутку испугалась.
Агафоклис, внешне спокойный, тоже сильно нервничал. Его выдавали подрагивающие пальцы и грубость в общении со стюардессами. То, как он заставил их отстать с просьбами вернуться на место, можно было описать, как «вежливо послал». Бортпроводниц явно напугал его ледяной тон и убийственный взгляд. Лишь только дверь самолета открылась, сыщица и грек бегом направились к ожидающему уже их такси.
Агафоклиса немало удивила прыть этой девушки, которую на вид нельзя было назвать спортивной. А когда они сели в такси, у нее даже не было одышки, тогда как сам он чуть ли не задыхался после такого марафона.
- Где она?- Взволнованно выпалил Агафоклис. Голос, который никогда его не подводил, сейчас предательски дрожал. Он не хотел признаваться самому себе в страхе, что сковал все его самообладание.
- В больнице. За минут сорок доберемся.- Сухо ответила Аня, не отрывая глаз от телефона.
- Слишком долго. Мы и так слишком долго летели.
- Слушай, мальчик, это конечно очень мило, что ты боишься за жизнь Веры. Кто-то даже счел бы это романтичным. Но твои истерики сейчас абсолютно бесполезны. Или ты в своих бесконечных исследованиях случайно изобрел способ телепортации? Нет? Так сиди спокойно и копи силы.
- Я не истерю.
- У тебя губы шевелятся и ты на что-то жалуешься.
Агафоклис отвернулся к окну, до боли сжимая кулаки. Эта женщина раздражала его, но не могла не восхищать. Ему еще ни разу не доводилась встретить человека, который мог бы столь же трезво мыслить в экстренных ситуациях. И уж тем более хладнокровно вести себя в обстоятельствах, которые выбивают из колеи его - мастера самообладания - оттачивавшего навыки целыми столетиями.
Но он не мог ничего с собой поделать, как ни старался. В голове вспыхивали рвущие душу сцены, что могли произойти с Верой. Им овладело давно забытое чувство страха за кого-то. И оно оказалось куда сильнее страха за себя, за собственную жизнь. Было невыносимо думать о том, что он может не успеть. Что с ней может произойти нечто… непоправимое. И он не мог выбросить эти мысли из головы.
Вырвал его из всепоглощающего водоворота мыслей голос Ани.
- Эй, давай без этого.- Она уже стояла снаружи, держась за открытую дверь такси и, наклонившись, пыталась заглянуть к нему в глаза.
- Мы приехали?
- Глупый вопрос. Выходи давай, человека не задерживай.
Агафоклис пулей выскочил из такси и спросил:
- Какой план?
- Врываемся, если надо, с боем забираем Веру и едем домой.
- Так себе спасательная операция. Где полиция?
- Еще нет. Будем ждать.
Аня отошла в сторону, прикладывая телефон к уху. Видимо, звонить полиции. Нервы Агафоклиса натянулись, как струны арфы, готовые лопнуть. Он мерно вдыхал и выдыхал морозный воздух, выпуская клубы пара и глядя на загорающиеся в небе звезды, чтобы успокоиться и собраться с мыслями. Но это не помогало. Ждать полицию? Ждать, пока Вера там, возможно умирает? Да ни за что!
