Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
взмахнув сачком.
И здесь он тоже был прав.
Я сама не видела логики в собственных рассуждениях,
поэтому огрызнулась:
– Не размахивай,ты ее пугаешь!
В следующую секунду в нас полетел обглоданный ботинок и
вмазался в светильник, на цепи спускавшийся с потолка.
Живой огонек немедленно погас. Мы погрузились в глухой
мрак. Неожиданно я ощутила, как нечто принюхивается к
моим волосам,и, стараясь не шевелиться, прошептала:
– Она прямо надо мной.
– Ага… – пробормотал Доар. Неясное движение в темноте –
и мне на голову опустился колпак из сетки. По носу ударило
металлическим ободом. Сачок оказался достаточно широким,
дотянулся до самого подбородка.
– Ты меня поймал! – рявкнула я, пытаясь освободиться.
– Извини, - в хрипловатом голосе слышался смех.
– Заморожу горгулью к проклятым вивернам! – бранилась я,
освобождаясь от колпака и вываливаясь из душного нутра
разграбленной гардеробной. А следом за мной, вознеся к
потолку воинственный младенческий писк, вылетела
новорожденная горгулья. Она сделала неровный круг, ухнула
вниз и нырнула в дымоход oстывшего камина.
– Доар, – вцепилась я в его руку. - Доар! Сто шейров улетают
в трубу.
– Может, она сбежит? - Он и не подумал скрыть облегчения.
– Надо ее поймать!
– Будем считать это волей светлых богов, - предложил
бессердечный хозяин питомца и, поморщившись, потер шею.
Никаких сомнений, похмельная голова болела нещадно.
– Мы не можем бросить новорожденного ребенка на холоде!
– Она не ребенок, а горгулья. Обернется в камень и
перезимует лучше нас с тобой, - отказался он разыскивать
умотавшего на свободу питомца.
Стаскивая через голову несвежую рубашку, он двинул в
сторону банной комнаты. Мне, как привязанной, пришлось
тащиться следом и любоваться полоской мелких синяков на
его позвоночнике, видимо, заработанных при вчерашнем
падении с кресла. Доар болезненно повел плечом, похоже, удар
вышел сильнее, чем мне показалось ночью.
– Почему ты идешь за мной? Хотела умыться? – спросил он,
взявшись за дверную ручку.
– Вообще голова после соврена не соображает? - сердито
проворчала я.
– Точно, – простонал он. - Забыл. Иди первой.
– Благодарю, - холодно кивнула я и попыталась протиснуться
в банную между ним и косяком, но проход перекрыла
выставленная рука. – Что?
– Ты не расскажешь, как я оказался на кровати?
– Поэтапно.
Мы синхронно обернулись к креслу, красноречиво
отодвинутому от стены и ножками задиравшему угол ковра. На
полу валялся стакан и перевернутый пустой графин, а на
паркете темнело липкое пятно соврена.
– К слову, милое платьице, - невпопад сказал Доар.
– Это исподнее.
– Ночью я пытался его стащить?
– Так… – Я почесала кончик носа. - Раз уж ты заговорил о
сегодняшней ночи, то нам следует договориться о правилах
совместногo сосуществования.
– Правила?
– Именно! – ткнула я в него указательным пальцем. - Иначе
нас oчень быстро разлучит смерть.
– Кто отправится в небесные сады? - с иронией уточнил он.
– Смeшной вопрос, учитывая, что из нас двоих магией владею
я.
– Уф! – Он комически прижал ладонь к груди. – Это удар
ниже пояса, Аделис.
– Тогда почему ты хватаешься за сердце? - насмешливо
выгнула я бровь.
– Хорошо, если тебе нужны правила,то давай их установим.
Я скрестила руки. Жест был призван показать Доару,
насколько разговор серьезен, но на самом деле я просто
постаралась прикрыть кружевное безобразие, не оставляющее
простора фантазии и почему-то названное исподней сорочкой.
– Ты не напиваешьcя ночью, - выдвинула я первое
требование.
– А днем?
– Ты вообще не приближаешься к алкоголю. Я не намерена
таскать тебя на закорках.
– Принято.
– Правило второе. Мы всегда спим одетыми, по возможности
на разных кроватях и не появляемся друг перед другом
голышом.
– Это сразу три правила, и я буду не против, если ты захочешь
при мне ходить в таких милых штучках, - издевательски
ухмыльнулся он.
– Я против, - отрезала ледяным тоном.
– Что-то еще?
– Не что-то, а самое важное: ты туго подвязываешь пояс на
штанах и не прикасаешься к женщинам ни одной частью тела.
Даже мизинцем. Более тогo, даже случайно!
– Смотреть-то можно? – усмехнулся он.
– Ну,ты по-прежнему зрячий, - пожала я плечами, стараясь
глубоко не анализировать, почему желание Доара смотреть на
других женщин (особенно рыжих), вызывает у меня глухую
досаду. Во всем виновата суматошная ночь. Я всегда
становилась ужасно раздражительной по мелочам, когда не
высыпалась.
– Хорошо, смотреть можно,трогать нельзя, - кивнул Доар. -
Принимается! Другие правила?
– Ты заранее предупреждаешь меня, когда мы собираемся
выезжать из дома. Не хочу, чтобы над душой стояли, подгоняли
и злили.
– Справедливо, – кивнул он. - Позволь резюмировать:
никакого спиртного, любовных утех, сна голышом и
неожиданных визитов.
– Могу пообещать,что я тоже не стану трогать чужих мужчин.
– Да ты меня успокоила, – издевательски протянул Доар. -
Раз у тебя все,то и у меня есть одно требование.
– Я слушаю.
Неожиданно его ухмылочка растаяла, взгляд заледенел.
– Не делай нашу совместную жизнь невыносимой, - тихо
произнес он. - Мы оба знаем, Аделис, что ты мастерски умеешь
трепать нервы.
– Это относится и к тебе, Доар, - не дрогнула я.
– И следи за своим питомцем!
Не прошло и секунды, как дом содрогнулся от невероятного
грохота. Казалось, что где-то рухнула стена.
– Особняк рушится? - по-настоящему испугалась я.
Нахмурившись, раздетый до пояса хозяин дома подвинул
меня и поспешил проверить, что случилoсь.
– Постой! – окликнула его я. - Мне надо чем-то прикрыться!
Не замедляясь, он подхватил с пола свою рубашку и швырнул
мне в лицо.
– Надевай!
Одевалась на ходу, шлепая пятками по ледяному полу и
путаясь в рукавах. В пуговицах застряла нечесаная прядка,
пришлось посильнее дернуть, выдрав и пуговицу, и пару
волосинок. К середине коридора кособоқо застегнутая рубашка
спустилась до колен, прикрыв ночную сорочку. Из холла
доносились людские крики, сердце замирало от дурного
предчувствия. Неуҗели действительно рухнули стены? А если
кто-нибудь пострадал?! Последняя мысль заставила меня
прибавить хода.
Возле балконной балюстрады стоял Гаэтан в шелковом
халате и ночном колпаке на птичьей голове. Оттопырив
мизинчик, он прихлебывал из чашечки тэй и невозмутимо
следил за светопреставлением в холле.
– Доброе утро, – оглянулся он.
Не знаю, почему старик решил, будто у кого-то из нас утро
доброе. Было очевидно, что у всего особняка оно выдалось
исключительно плохим.
– Никто не пострадал? - резко спросил Доар и, глянув с
балкона вниз, без преувеличений потерял дар речи.
В воздухе кружила пыль. С одной стороны холла рухнули
леса, обнажив заново перетянутую серебристой тканью стену.
Вместо входной двери зияла сквозная дыра. Дверь, конечно,
никуда не исчезла, но выбитая чьим-то мощным ударом
вывалилась на парадную лестницу. Испуганный народ таился
кто где, даже бравые идэйцы.
– Что это? – прошептала я.
– Это, моя дорогая эсса, новый ремонт. - Гаэтан прихлебнул
тэй. - Я вот думаю, коль случилась оказия,то купим ткани
ручной работы? Все равно стены заново перетягивать.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
