Змеиное варенье (СИ) - Дорогожицкая Маргарита Сергеевна

- Господин инквизитор, от вашего постного выражения лица даже компот киснет, — заметила Лидия с набитым ртом.

Зря я надеялся, что хотя бы во время трапезы отдохну от ее болтовни.

— Почему вы себе ничего не взяли? Кстати, о змеях. Вы знаете, что на востоке змеиное мясо очень ценится? Оно вкусное, чтоб вы знали.

Желудок неприятно заныл.

— По вкусу напоминает курицу. Вот интересно, а в пост его можно есть? Ведь рыбу же можно?

— Госпожа Хризштайн, вы бы помолчали во время еды.

— А если хотите, чтобы я помолчала, то давайте сами рассказывайте. О каких таких органических изменениях вы упомянули? В тех материалах, что вы мне дали, ничего такого не было.

— Я не буду говорить об этом, — отрезал я.

— Вот как?.. Тогда вам придется слушать. Например, о том, как маринуют змей. Для начала, — Лидия зачерпнула полную ложку каши и украсила ее сверху сушеным яблоком, — живой змее вспарывается живот и сцеживается кровь. Кстати, змеиная кровь тоже используется в некоторых рецептах…

Она продолжала самозабвенно распинаться, смакуя жестокие подробности, а я гадал, выдумывает ли она на ходу или говорит правду.

— Хватит уже, — наконец не выдержал я, — замолчите. Я же сказал, что не буду ничего говорить за столом, это отвратительно.

Лидия пожала плечами, быстро доела остаток каши и отодвинула пустую тарелку.

— Все, говорите, я вас слушаю, — она скрестила руки и уставилась на меня.

— О первой жертве неизвестно ничего, поскольку его тело сожгли, как тело самоубийцы. В теле Жуана Витора были изменения в виде звериных клыков, когтей и змеиной чешуи на туловище. У Драгана Мирчева изменения были в структуре мозга и свойствах серебра столовых приборов, которыми он себя убил. Тело Марины Остронег сгнило за считанные часы, как будто течение звездной сыпи ускорилось в несколько раз.

Лидия довольно ухмыльнулась, и меня опять передернуло от отвращения.

— Вы хотя бы сделали вид, что вам жаль несчастных.

— И не подумаю. С чего бы? Лицемерить — это по вашей части.

Я покачал головой и замолчал.

— Ну не обижайтесь. Это все? Или вы опять от меня что-то скрыли? — Лидия не дождалась от меня ответа, но ее это ничуть не смутило. — Тогда слушайте меня. Во-первых, начать надо с первой жертвы. Как его звали, кстати?

— Виль Лешуа.

— Вот. Где сейчас его семья?

— Покинули город и живут в поместье. Я же сказал, что тело давно сожжено. Даже с Нишкой, которая вела тогда это дело, его отец отказался говорить.

— Пфф… Со мной он поговорит, никуда не денется. Семьей Остронег и послом вы займетесь сами, надеюсь, не напортачите… — в ее голосе слышалось обидное сомнение, и Лидия задумчиво побарабанила пальцами по столу. — Что же касается казначея и адмирала, то подобраться к ним будет непросто… Вот если бы я была представлена ко двору князя. Конечно, можно заявить права на титул помчицы, оставшийся после грибной колдуньи. Но это слишком долго и хлопотно… А простая крета едва ли будет принята в высшем столичном обществе…

Я подпер рукой голову, облокотившись на стол, и отрешенно разглядывал безумицу. Ее нездоровое воодушевление проявило румянец на щеках, глаза потемнели и зажглись охотничьим блеском, а на лице было хищное и азартное выражение. Происходящий ужас и страшные смерти ее не беспокоили, скорее, возбуждали. Наверное, мне никогда не понять, что творится в ее голове… Я вздрогнул, потому что Лидия замолчала, как будто что-то почуяв, и ладонью накрыла мою руку на столе. Ее кожа была холодной, как лед.

— Господин инквизитор, хватит мечтать, — вкрадчиво сказала она, — вы слышали, что я сказала?

Я раздраженно стряхнул ее руку.

— Дознание веду я, а не вы, госпожа Хризштайн. В обязанности фамилиара входит сбор сведений. Тех сведений, которые я вам укажу. Поэтому вы будете заниматься Остронег, а не тратить время на первую жертву. Ко всем остальным вельможам я вас даже близко не подпущу.

— А что мне заниматься этой потаскухой, — ухмыльнулась Лидия, — если я и так все про нее знаю. Семейство Остронег владеет десятком крупных торговых судов и двумя верфями. Их состояние оценивается в сотни тысяч золотых. Но год назад случилась неприятность, господин Остронег узнал, что его сына, частого посетителя дорогих борделей, заразили звездной сыпью. Поговаривают, что он даже обращался к услугам некой банды, чтобы узнать, кто именно. Только те же слухи утверждают, что Микла Остронег заразился от собственной сестры…

Лидия забрала у меня кружку с остатками компота и допила его, наслаждаясь произведенным впечатлением.

— Когда вы успели все это узнать? — выдавил я.

— Я бы успела узнать больше и про остальных, если бы вы удосужились сообщить мне их имена. Кстати, недоброжелателей у Марины найдется много. Она ведь считала себя роковой женщиной, крутила хвостом сразу перед несколькими и подзуживала ревнивых ухажеров. Говорят, она даже вела собственный личный счет погибших из-за нее на дуэли… Немаленький, заметьте.

— Дуэли запрещены, — заметил я.

— И кого это останавливало?

— Вы упомянули о маре Гук Чина. Что вам привиделось?

Лидия неожиданно помрачнела и заявила:

— Ублюдок. Жестокий и подлый, вот кем был ваш разнесчастный юный погибший.

— Госпожа Хризштайн, то, что юноша был… — я замялся, — эмм… состоял в… богопротивных отношениях с… В общем, это еще не значит, что он должен был погибнуть так страшно. Это болезненная греховная наклонность…

— Гук Чин не был мужеложцем, если вы это имели в виду, — насмешливо сказала Лидия. — А знаете, компот мне даже понравился.

— Ну конечно, вам же виднее, чем профессору Вальтеру, ведущему анатому княжества, — покладисто согласился я. — Я намерен заняться поиском…эмм… возлюбленного последней жертвы. А от вас в следующий раз жду тот самый черный список Марины Остронег. И это не обсуждается. Надо понять, что может быть общего у всех жертв, как колдун на них воздействует, и чего добивается.

— Адмиралом и казначеем вы заниматься не будете?

— Увы, у меня нет возможности их допросить. Я обращусь к кардиналу с просьбой, чтобы он повторно побеседовал с ними. Если у вас есть вопросы к ним, то можете их записать, я передам. И еще… Если вам так хочется, то можете заняться первой жертвой, но город без предупреждения не покидать.

Лидия встала и присела в шутливом поклоне, придерживая полы лисьего плаща. Ее глаза лукаво блеснули, скрытые длинными ресницами.

— Спасибо за эту милость. Слушаюсь и повинуюсь, мой господин.

У меня неприятно заныло в животе от понимания того, что эта зараза все равно сделает все по-своему.

— Я вас предупредил, не смейте меня ослушаться! Вы обещали.

— Конечно, конечно… Пусть мой господин будет готов к вечеру. Я заеду за вами к восьми. Мы отправимся в известный вам игорный дом.

— Нет.

— Мой господин хочет, чтобы я отправилась туда одна?

— Нет.

— Хорошо, тогда ваша покорная слуга найдет себе другого спутника. Прощайте.

Я скрипнул зубами, провожая взглядом рыжую плутовку. Ей-богу, проще прибить, чем переспорить.

Я вернулся в Академию, чтобы заглянуть к профессору Адриани. Но по дороге в его кабинет я столкнулся с Нишкой, которая с понурым бледным видом брела мне навстречу. Мне пришло в голову, что лучше всего не избегать ее, а напротив, общаться и быть в курсе результатов ее дознания.

— Простите меня, госпожа инквизитор, я был груб и невежлив утром, — остановил я Нишку. — Оправданием может служить лишь то, что я хотел избавить вас от страшных подробностей…

Нишка тяжело сглотнула, и я понял, что она успела увидеть тело.

— Да уж… Видок еще тот… Брр… ненавижу змей!

— Вы лучше меня осведомлены об этом деле, и я… Я хотел бы с вами посоветоваться. Или вы слишком заняты в текущем дознании? Как оно продвигается, кстати?

Я сказал и сам почувствовал, насколько неуклюже вышло, но, слава Единому, Нишка ничего не заподозрила.