Мой новый твой мир (СИ) - Новолодская Нина

Я снова промолчала, не зная, что на это ответить, и нужен ли этот мой ответ? Он просто ставил в известность и пояснял собственные действия. Не больше, ни меньше.

Замолчал и Роутек. Снова послышался звук раскрываемой папки, и зашелестели страницы документов. Я также постаралась отбросить все лишние мысли и продолжить начатое. Я снова распаковывала коробки, выуживала из них толстые, переплетенные лентами стопки. Изучала, хоть и не так внимательно как раньше, их содержимое и выставляла на стеллаж. Блондин не отставал, разве что просматривал бумаги более бегло и тут же откладывал папку то в одну, то в другую кучу. Когда он поднимался с места, разносил то, что уже просмотрел по стеллажам и брал себе новую порцию работы.

Глава 31

Не знаю, сколько прошло времени, но как и когда он ушел я не заметила. Совершенно забыв о его существовании, я с головой погрузилась в трактат, оказавшийся не только очень интересным, но еще и довольно старым. В той коробке, что я выудила с самого низа очередной кучи, были собраны исследования некоего «Эльдера Б.». Кем он был, я не знала, но кроме отпечатанных листов с отчетами, тут были целые стопки рукописных исследований и дополнений.

Я отбросила все остальное и, как это бывало уже и раньше, опустилась прямо на пол, раскладывая вокруг себя содержимое коробки. Схватив верхнюю папку, первую, что привлекла мое внимание в этой стопке, я торопливо распахнула ее и приступила к чтению.

Эльдер Б. рассуждал о материи не как о зле или о том, что несет смерть в лапах, прорывающихся сквозь нее смертоносных теней, а как о чем-то потрясающем. Говорил об источниках, укрытых за гранью общедоступной реальности, о различных способах взаимодействия с массой энергии из которой эта сама материя и состоит. Удивительно, но это была первая работа, или точнее сказать, исследование, что не акцентировало внимание на ее темной стороне.

— Кира! — раздалось над самым ухом, и я, чуть ли не взвизгнув, подскочила на месте. — Идем!

Роутек выпрямился и подал мне руку, приглашая подняться с пола. Я вначале уставилась на руку, потом подняла глаза выше, хмурясь и не в силах сообразить, что именно он от меня хочет.

— Что?

— Пойдем, пора сделать перерыв и поесть. — Он сказал это так невозмутимо, словно мы только и делали ежедневно, что с ним обедали.

— Но, — я сглотнула, ощущая себя полной дурой стараясь выкрутиться из смущающей ситуации: — Я не хочу… да и…

— Идем. — Просто припечатал он и, ухватив за плечо, потянул вверх, заставляя подняться. — Можешь взять это с собой, раз не можешь оторваться.

— С собой? Куда? — но он уже не обращал внимания на мои вопросы, просто тянул меня за собой, практически вынуждая быстро и осторожно переступать между кучками раскиданных по полу бумаг.

Сейчас его пальцы хоть и крепко сжимали мою кисть, но при этом довольно осторожно, будто боясь снова ранить или причинить боль. Вот так, практически за ручку, Роутек привел меня вначале в кухню, а затем, подхватив что-то со стола, вывел на улицу.

— Тут будет веселее, чем в том хромированном гробу… — пробубнил он и, наконец, выпустил меня, позволяя, получше, разглядеть сад. Накануне ночью, да и утром я этого толком сделать не успела.

Два плетеных кресла в тени растущих по сторонам от них деревьев, увитых гирляндами, стол между ними, заставленный тарелками с какими-то закусками. Живот тут же выдал незамысловатую руладу, намекая, что отказываться от еды будет огромной глупостью. Я с ним согласилась и взглянула снизу вверх на преподавателя, все еще стоящего рядом, ожидая дальнейших распоряжений.

— Садись, Кира. — Роутек махнул рукой, явно приглашая меня к столу.

— Куда? — я нервно облизала губы и крепче прижала к груди папку с бумагами, словно решила использовать ее как картонный щит.

— Куда хочешь. — Просто ответил он.

Бросив еще один взгляд на стол и кресла, нерешительно шевельнулась, а потом кивнув, словно согласившись с принятым решением, обошла стол, присаживаясь на край того, что стоял слева. Роутек хмыкнул, зеркально повторив мой маневр и опустился в другое кресло. Как я и думала, выждав секунду, вытянул правую ногу, устраиваясь удобнее.

Не обращая больше никакого внимания на меня, он пододвинул к себе тарелку и приступил к еде. А я все никак не решалась отложить папку, за которую держалась последние минуты.

— Ешь. — Довольно резко произнес он, неожиданно прервав свою трапезу.

Я моршнула, скорее от неожиданности, чем от испуга. Осторожно положила на край стола бумаги, что мне позволили взять с собой и так же аккуратно придвинула ближе к себе тарелку.

Нашу молчаливую трапезу ничего не прерывало. Я не стала отнекивается или что-то строить из себя, а с удовольствием съела все, что было предложено. Когда мы закончили, Роутек сгреб со стола тарелки и водрузил на него чайник, тарелку с печеньем и пару чашек. Мне вновь досталась та, что была и утром. Удивительно, но я не смогла вспомнить, где оставила ее: тут или в кабинете? Благодарно кивнув, придвинула чашку к себе ближе и осторожно распахнула папку с бумагами. Перелистнув пару страниц, нашла то место, на котором остановилась в прошлый раз и, бросив последний внимательный взгляд на мужчину, продолжила читать.

— Хм! — Не выдержала и спустя минут десять, скептически хмыкнула.

— Что? — голос блондина раздался настолько близко, что я отшатнулась и расплескала горячий чай, ошпарив кисть.

— Черт! — быстро смахнула капли с брюк и отряхнула обожженные пальцы, — черт, черт, черт!

Торопливо вернула чашку на стол и встряхнула бумаги.

— Вот же! — снова чертыхнулась, заметив как капли воды размывают чернильные строчки, — нет, нет, нет!

— Успокойся, — Роутек выхватил у меня папку и внимательно вгляделся в то, что ещё можно было разобрать. — Это просто мусор!

— Нет же! — я попыталась вырвать бумаги, так как только-только начала разбираться в хитросплетениях мысли этого самого Эльдера Б. И эти хитросплетения мне казались невероятно интересными. — Это…

— Мусор, Кира. — Повторил Роутек. — Просто бредни самоуверенного и самовлюбленного идиота. Ни слова правды в этом нет. Давно нужно было избавиться от них…

— Вы знаете что там?…

— Да. — Он обошел стол и снова опустился в кресло, вглядываясь в размытые строчки, — как я уже сказал, бредовые фантазии.

— Если это просто бред, то почему не избавились от нее сразу? Зачем хранили?..

— Затем, что это исследования моего отца. — Роутек прикрыл глаза на мгновение, а его лицо исказила маска боли или отчаяния. Я не смогла сразу понять, что это было. — Он считал, что все пространство состоит из, как бы это объяснить? Нитей материи… Потоков! Да, потоков…

— К-как это? Ведь вы сами говорили, что это бескрайний океан.

Блондин подался чуть вперёд, жестами помогая своей речи и я поняла, что таким я видела его впервые. Его речь была рваной, тон полный сомнений и неуверенности. Хотя несколько позже я осознала, что эту тему он обдумывал сотни, если не тысячи раз…

— Он представлял, что жизнь, вся жизнь состоит из таких вот потоков, они сплетаются в один огромный, многожильный поток, каждая жила которого — это реальность. Наша реальность, тесно переплетена с другими. И их может быть не одна сотня, и возможно даже не одна тысяча. И чем больше реальностей, тем крепче поток, тем теснее мы переплетены…

Он замолчал на мгновение, затем как-то грустно хмыкнул и продолжил:

— Потоки, что расположены близко друг к другу, они Как бы трутся границами, повреждая материю и образуя…

Бросив папку на край стола, он прижал два указательных пальца и потер их друг о друга, показывая как, должно быть, в его представлении происходит то, о чем он рассказывал.

— …прорывы?..

— Верно! — Роутек кивнул, и неожиданно улыбнулся так же, как утром: открыто, — прорывы… Он считал, что это те самые прорывы материи, через которые к нам и проникали иные…

— И почему же это бред? — Тихо поинтересовалась, — на первый взгляд вполне здравая мысль….