— Хорошо, спрошу Еву, может, подъедет к вам.
— Эм, так она в Лондоне!
— С чего это? — в груди будто кольнуло что-то.
— Не знаю, вчера утром «Колибри» выпрашивала…
Зачем, это ей приспичило дернуть в Лондон? С Таей что-то не так?
— Так, ладно, решу чуть позже! — наш самолет уже взлетел в воздух, и связаться сейчас с Евой нет возможности.
Перевожу взгляд на Алину. Пристально слежу за выражением ее лица. По виду все хорошо, нет в глазах тревоги, да и с настроением все прекрасно. Сидит, улыбается. С Левой в ладушки играет.
— Милая? — привлекаю свое внимание.
— М? — поднимает на меня свои глаза.
— Ты сегодня с Таей разговаривала?
Она вдруг часто заморгала глазками, и на лице застыл испуг.
— Да, — ее голос обрывается. — Тимур, что случилось? — сердцебиение учащается.
— Тише, тише, успокойся! — подрываюсь к ней. Дурак, напугал малышку. — Ничего не случилось, просто хотел узнать как она, — вру, нагло. Сам ведь утром с ней связывался.
— Мы сегодня с ней дважды разговаривали… — выдохнув, сообщает она.
— И как она? — интересуюсь.
— Все хорошо! Почему ты спрашиваешь? — возмущается.
— Просто в Лондон Ева улетела вчера… — сообщаю, наблюдая за ее реакцией.
— Фух, Тимур, ну ты и паникер! — смеется она. — Да Ева просто решила детей навестить, в квартире все показать… — рассказывает Алина.
Странно. В душе как то все равно тревожно, хоть и чувствую спокойствие жены.
— Что тебя беспокоит? — Алина сводит бровки. Так и хочется поцеловать образовавшуюся птичку на лбу.
— Просто не знал, что Ева улетела… — пожимаю плечами.
— Переживаешь за нашу девочку? — ее ладошка ложится на мою щеку.
— Всегда! — признаюсь, накрывая ее руку своей.
— Ну хочешь мы слетаем к ним через недельку? — предлагает улыбаясь.
— Хочу, а почему через недельку?
— Ну, мне кажется, Тая может обидеться на столь скорый визит. Она уже не маленькая девочка, ей хочется быть самостоятельной…
— Да, наверно ты права! — соглашаюсь с Алиной.
Помню, как она постоянно ворчала, когда я по пять раз на дню, связывался с ней мысленно.
Как то раз, она даже бойкот объявила мне, игнорировала связь. Неделю меня мучила, не пускала в свою голову. Пока не извинился. С тех пор, я стараюсь ей не докучать.
Все же отцовское сердце не на месте…
А ну ка….
— Тая? — зову осторожно. В принципе они уже должны были вернуться с учебы.
— Привет папочка! — слышу звонкий голосок дочери. — У тебя что-то срочное? А то я конспект пишу? — тараторит быстро.
— Нет, занимайся! — улыбаюсь, облегченно выдыхая. Рад, что все хорошо.
— Тогда, целую! — пищит и отключает связь.
— Ай-яй, Темный Тимур Константинович! — Алина улыбаясь мотает головой. — Ничего вас в жизни не учит!
Как она просекла, что я связался с Бусинкой? Вот лиса!
— Я совсем чуть-чуть! — оправдываюсь.
— Не трогай ее, дай освоиться. Соскучится, сама позвонит.
Ага, дождешься от нее звонка…
— Ты лучше жене внимание удели! — слышу в своей голове. — А то я уже и забыла, когда в последний раз сознание теряла от оргазма! — Лев тут же встрепыхнулся, слюни потекли.
Ну все, поплыл Темный!
— Люблю, когда ты кидаешь мне вызов! — целую ее за ушком.
— А я люблю твои зубы на своей шее! — замираю. Ее признание на атомы меня разбивает.
— Только на шее? — спрашиваю, напоминая ночь в квартире, после ужина в ресторане. Алина заерзала на сидении, чувствую ее возбуждение — она уже влажная.
Чееерт!
— Там особенно…
— Мама! — ревниво пищит Лев, прерывая нашу мысленную связь. Алина сходу переводит взгляд на сына.
— Что малыш? — улыбаясь, спрашивает она. Тот в ответ поджал губенки и насупился.
Вот хитрюля маленький! Не любит, когда мама переключает свое внимание на другого. Собственник крошечный! И так сидит на ее коленях, еще и возмущается. Надо же его маму поцеловали!
Смешной такой, ей богу…
— Иди ка сюда, — подхватываю своего львенка подмышки. — Дай маме отдохнуть немного…
— Эм, а я вроде не устала? — смеется Алина.
Обожаю ее звонкий смех. Но вот только сегодня, ей будет явно не до смеха…
— Егор! — зову Ларионова.
— Привет Тимур! — долго же я его приучал к имени, раньше постоянно звал Темным.
— Занят чем? Не хочешь с внуком посидеть? — спрашиваю, поглаживая ладошки сына. Он любит это дело, а еще быстрее засыпает, потому-что залипает.
— Только за! Вы уже дома?
— Летим, если хочешь, можешь прям с самолета забрать… — кидаю взгляд на Алину, та уже разложила на коленях проект новой школы. Боже, эта женщина хоть минутку может посидеть без дела?
— Выезжаю, как раз сегодня купил ему новую машинку.
— До встречи!
— Темная? — зову ее. Она тут же поднимает свой взгляд.
Да, ее глазки уже сверкают. Когда я ее так называю, это значит что я готов выпустить зверя. А она ой как любит с ним играть…
— Не пожалеешь? — выдыхает она.
Знает на что нажимать, я ведь не часто передаю контроль Темному, ревную до сих пор свою малышку к нему.
— Если ты не будешь нежна с ним… — прищуриваю глаза, концентрируя взгляд не ее мимике. В прошлый раз она его так трепетно целовала, что я заревел от злости. Он ведь только этого и ждет от нее, кайфует, когда она с ним сюсюкается. Слава болу она ему в любви не признается…
— Еще как буду, он ведь часть тебя… — выдает жена.
— Много слов Темная! — улыбаюсь. — Посмотрим, как заговоришь при выходе из самолета…
Глава 24
Тая
Пока вытирала тело полотенцем, папа связался мысленно.
Сначала застыла на месте, потом сообразила, что могу прикрыться домашним заданием. И это снова сработало. Вот только не думаю, что мне будет вести все время. Рано ли поздно Темный все поймет, он ведь у меня умный…
— Детка! — зовет Алекс. — Идем ужинать, я все накрыл!
Улыбаюсь, как дурочка, услышав его ласковый голос. Карпец как приятно слышать его в своей голове.
— Иду! — быстро сообщаю, и натягиваю на себя излюбленную мной футболку.
После того как он отстранился от меня в океане, намеков на укус, я больше не слышала. Мало того, и его касания стали не такие настойчивые, как хотелось бы. Он лишь недолго прижимал меня к себе в обед, когда мне пришлось укусить его вновь, потому что, как только мы вошли в дом, после купания, я почувствовала, как ведьма зашевелилась во мне.
Не по себе было кусать его, понимая, что на ответные действия я все ещё не готова. Эгоистка! Не перестаю ругать себя за то, что не смогла вымолвить одно лишь единственно слово…
— Я голоден Тая! — шепчет Алекс в мой затылок, обнимая со спины. Наконец он прикоснулся первый! Боже, ну и мурашки! Все тело заламывает. И о каком голоде идет речь? Меня хочет или еду?
— Я тоже! — признаюсь, так же двусмысленно.
— Сильно? — сжимает крепче.
— Очень сильно! — шепчу уже охрипшим голосом. Понимаю, что он затеял игру, принимаю ее с удовольствием.
— Идем, кормить тебя буду! — подталкивает к столу.
— Прям с ложечки? — спрашиваю игриво.
— Прям с рук! — шепчет властно и усаживает на свои колени.
Боже, помоги! Его член упирается в мою попку, в мгновение ока моя кровь насыщается мощной порцией эндорфинов. С ума сойти!
— Что хочешь сладкая? — спрашивает, поглаживая мое бедро. В горле тут же застревает слово «тебя».
Пытаюсь сконцентрироваться, заострить внимание на еде, которая стоит передо мной, но в глазах все плывет, потому что его рука движется все выше и выше.
— Алекс! — всхлипываю, как только его пальцы протискиваются меж моих сжатых ног. Дыхание сбивается, сердце набирает скорость.
— Раздвинь ножки Тая! — просит, сжимая внутреннюю сторону бедра. Зачем он это делает, прям за столом? Боже, я ведь без белья! Но сама того не осознавая, раздвигаю свои бедра чуть шире. — Да, вот так, молодец! — одобрительно шепчет он.
Молчу, словно язык проглотила. Шевельнуться боюсь, хотя колени уже дрожат.
