Ледяной венец. Брак по принуждению (СИ) - Туманова Ульяна

Он наверняка знал, где именно я могла спрятаться, но почему-то не предпринял попыток меня искать. Я слышала только его быстрые шаги на веранде и звук закрывающейся калитки.

Просидев в погребе в еще несколько часов, отыскала большой нож среди инвентаря для виноделия, и только тогда вышла обратно на поверхность.

Произошедшее той ночью я записала в деталях, чтобы каждый раз, когда он будет пытаться все вернуть, а я знала, что он будет — помнить на что он способен.

Сейчас, держа в руках эту тетрадь, я хотела только одного — уничтожить ее. Поэтому поднесла к её уголку зажжённую свечу.

— Я был не прав, — вдруг раздалось из-за плеча.

— Что? — я молниеносно развернулась к Теону, которого заметила только сейчас.

— Я не знал, что ты принесешь Авенте, и допустить еще больше урона просто не мог. Поэтому не доверял.

Я оценила его признание. И только небеса знают, почему он решил сделать это именно сейчас. Устало улыбнулась мотту и бросила горящую тетрадь в открытую печку. На честность я решила ответить честностью.

— Он напал на меня пока я спала, — произнесла, не отрывая взгляда от пылающего дневника.

— Лея…

— Не надо, — я не дала ему договорить и посмотрела прямо в глаза, где надвигающуюся бурю вдруг пересилило понимание. — Я засыпаю на ходу, нам действительно пора.

Глава 12

Надо было слушать мотта, когда он советовал начать с локации по проще. Потому что ни на следующий день, ни после еще двух, я не могла элементарно подняться с постели.

Перемещение из Авенты в Третьемирье далось тяжело.

В первый же вечер у меня поднялся жар, и все в форте внезапно засуетились. Эл не отходила от меня ни на шаг. Помогала переодеваться, то и дело осведомляясь нужно ли мне что-нибудь еще. Берта и Скарлетт несколько раз в день приносили еду, и я буквально заставляла себя есть. Больше пары ложек бульона и кусочка хлеба, проглотить я не могла.

Сквозь сон я слышала множество голосов, но радость и желание открыть глаза вызывал только один из них.

В первый же вечер Теон привел провидца, и тот, шурша амулетами принялся меня осматривать. Сделав вывод, что все под контролем, он разложил по всей комнате пучки лечебных трав и, зачем-то, зубчики чеснока.

Но внезапное недомогание отступило так же быстро, как и началось.

Я проснулась рано утром, прислушалась к ощущениям. Ничего не обычного кроме уже привычного ощущения присутствия крыльев где-то в области груди — не было.

Первым делом ринулась в ванную комнату, чтобы смыть с себя букет запахов, среди которых главенствовал чеснок.

С удовольствием отмокла в горячей воде, радуясь тому, что снова чувствую себя здоровой и полной сил. Закончив водные процедуры, приятно удивилась тому, что мой гардероб претерпел изменения. Помимо прозрачного безобразия теперь там были приличные, теплые и закрытые вещи, нашлась даже пара домашних тапочек.

Промокнув волосы, чтобы избавится от лишней влаги, натянула облегающие, но теплые штаны и надела объемный свитер с высоким воротником. Прекрасным дополнением к вязаным шерстяным носкам стали те самые тапочки.

Я так понимаю, что эта одежда была подготовлена мне на период восстановления, значит самое время ей воспользоваться. А потом хорошенько припрятать от рук управляющей.

Собрав с подоконников, тумбочек и стола пучки засохших трав и чеснока, я вышла из комнаты и остановилась, размышляя. Мой изначальный план был пойти на кухню и отдать Берте это пахучее богатство, но от чего-то мне хотелось увидеть и мотта. Поговорить с ним. Потому что за эти несколько дней я, к своему удивлению, заскучала по нему, что ли…

Сгорая от стыда, развернулась в сторону кухни и обмахивая пылающие щеки зашагала по коридору, в котором что-то изменилось. Но, что именно — я сообразить не могла, потому что это было исключительно на уровне ощущений. Каменный форт по-прежнему был таковым. Может, травы провидца спровоцировали помутнение мыслей?

На кухне Берты кипела не только жизнь, но и кастрюли с едой. Поэтому мне и удалось зайти туда незамеченной. До какого-то момента.

Скарлет сидела на лавке и чистила овощи, Эл стояла у стены с журналом, в котором делала записи карандашом, то и дело почесывая им затылок. Берта суетилась у печи, то и дело заглядывая под крышки бурлящих кастрюль.

И это она первой меня заметила.

— Как я рада! — обтерев руки полотенцем, она подошла ко мне и осмотрела с ног до головы. — Надо поесть, дорогая, а то одни кости остались!

— Все в порядке, — шагнула в центр кухни, сталкиваясь со взглядом Эл, которая в первый раз в жизни улыбнулась.

— Я тоже рада, госпожа. Мы все попереживали о вашем здоровье, — она отложила журнал в сторону и поинтересовалась: — Вы голодны?

— Что хотите, все состряпаю! — отозвалась Берта.

— А я помогу, — вскочила на ноги Скарлетт и лучезарно улыбнулась.

Все они странно улыбались. Я поджала губы и выдавила счастливое выражение, явно ощущая, что за время моей болезни в форте что-то произошло.

— С удовольствием отведаю того, что уже готово, — ответила Берте и та моментально отошла к шкафчику с посудой.

Эл от чего-то ринулась помочь кухарке, а ко мне тут же опасливо приблизилась Скарлетт. Видимо, Берта держит ее в ежовых рукавицах.

— Хозяин-то, — залилась красным девушка. Ее зеленые глаза заблестели, а мое сердце забилось тревожнее чем когда-либо.

— Цыц! — отругала ее Берта. — Работать кто будет? Одна болтовня на уме, да? Дай хозяйке хоть минуту покоя.

— Я только рада компании, — заступилась за еще больше раскрасневшуюся Скарлетт, потому что очень хотела услышать, что она собиралась рассказать. Сердце при упоминании Теона, так и продолжало биться в непривычно быстром темпе. — Говори, — кивнула ей, пряча свои интерес. — Что хозяин?

— Влюблен! — ответила она, пискнув от радости, а у меня внутри все опустилось. — Прямо как мальчишка!

— В кого? — еле-еле нашлась я, ведь самообладания прилюдно терять не собиралась.

— Вы точно поправились? — нахмурилась Скарлетт. — В вас, в кого же еще? Денно и нощно был у ваших покоев, постоянно осведомлялся, что мы для вас готовим. Пока вы спали, часами сидел у вашей кро… Хозяин, здравствуйте! — вдруг произнесла она совсем другим тоном и посмотрела мне за плечо.

Я замерла, сердце пустилось в настолько бешеную скачку, что перехватило дыхание. Сцепив перед собой взмокшие ладони, я повернулась к стоящему за спиной Теону.

Мне казалось, что я не видела его целую вечность. И объяснить себе почему я волнуюсь стоя здесь перед ним, я никак не могла. А может, не хотела.

— Привет, — произнесла и, наконец, посмотрела на него, тут же испытывая многообразие самых сложных чувств.

Теон выглядел безупречно, притягательно, по-домашнему, что ли. И даже недлинная щетина шла ему к лицу. Он смотрел на меня не моргая, затем шагнул еще ближе, и, притянув к себе, обнял.

Я колебалась с секунду, а затем обвила его шею руками и положила голову ему на грудь, вдыхая запах. Свежий, морской, распаляющий. Его запах.

Но я не могла позволить себе остаться в этом моменте, или растянуть его, пусть именно этого мне и хотелось, потому что я помнила об обитателях этой кухни. И о том, как им сейчас, наверное, не по себе.

— Надо было тебя послушать, — призналась я, чем вызвала сдержанный смех.

Отстранилась от него, потому что очень хотела увидеть его улыбку. Мотт смотрел на меня, а я на него, не понимая, почему черты его лица сегодня выглядят иначе.

— Небеса! — до меня наконец дошло, что на его лице я видела осколки солнечного света. Развернулась к окну, из которого в кухню бились яркие бело-желтые лучи. — Что случилось?

— Пойдем, покажу, — загадочно ответил Теон, и, держа меня за руку, вывел за собой из кухни.

Вот почему, когда я вышла из комнаты, атмосфера в коридоре была иной — стены форта нагрелись от смены температуры. И даже запахи здесь витали другие. Но я не спешила делать никаких выводов, пока не увижу всего своими глазами.