Слезы наяды (СИ) - Старкина Виктория

Рэчел нравилось, что здесь она наконец могла обрести душевный покой, она добиралась до любой точки острова на велосипеде, изучала историю острова, слушала рассказы о героях местных легенд, их она записывала в блокнот, чтобы потом использовать в своих романах. Она останавливалась и подолгу бродила в цитрусовых и оливковых рощах, наслаждаясь тишиной, нарушаемой лишь щебетанием птиц и далеким плеском волн. Она ходила на рынок и покупала тимьяновый мед и варенье из помидор, ликер из плодов померанца и сушеный розмарин. Слушала зажигательную музыку, которая доносилась из небольших ресторанчиков, купалась в лазурной воде и смотрела за резвящимися вдалеке дельфинами.

Она пробовала готовить долму и мусаку, делала и знаменитый греческий салат, щедро приправляя его фетой и оливковым маслом и теперь с полным правом считала себя истинной гречанкой, наследницей великой и мудрой Афины Паллады.

Вилла, где жили Пол и Рэчел была выкрашена в бело-голубые тона, внутри была хорошая деревянная мебель и симпатичные занавески. Кара впервые видела подобный дом и он показался ей верхом совершенства, как никогда она не видела и каминов, который вечером затопила Рэчел. Огонь до сих пор пугал наяду, и она отодвинула кресло как можно дальше.

Когда село солнце Пол курил сигару у окна, Андрей и Кара потягивали молодое вино, а Рэчел в легком белом платье уже вернулась с диктофоном и ноутбуком и приготовилась слушать Андрея. Глядя на нее, Кара подумала, что Андрею нужна вот такая жена — милая, обычная, веселая и любознательная. С теплыми руками и стройными ногами. В ту же секунду ей захотелось уйти из этого дома как можно скорее.

— Ну, я слушаю! — Рэчел весело улыбнулась. — Начинай.

И Андрей рассказал ей историю, которую Кара уже слышала прежде. О его семье, о том, как лишились они родины и скитались, прежде чем оказались на греческих островах. Как соблюдали старую веру, как хранили древние реликвии, умолчал он лишь о том, что оказался нерадивым сторожевым.

— Как интересно! — воскликнула Рэчел, — Никогда не слышала подобного! А где сейчас эти волшебные вещи?

— Сгинули где-то на дне моря, — Андрей пожал плечами. — Наверное, и к лучшему!

— Кара, ты тоже придерживаешься этой веры? — Рэчел перевела взгляд на девушку, ее лицо осталось таким же приветливым, а улыбка такой же заинтересованной.

— Нет, не совсем, — Кара покачала головой.

— То есть, тебе нечего добавить к истории?

— Почему же… — Кара в двух словах рассказала о мальтийских рыцарях, которые с древности охотились за реликвиями. Она не стала упоминать о похищении Луни. Но со слов сестры передала легенду о Перуне и Дые.

— Удивительно! — перебил Пол, — Мы уже слышали эту историю раньше, когда путешествовали по Уральским горам, да, дорогая?

— Кажется, что-то похожее было! — Рэчел согласно кивнула. — В тех местах действительно чувствуется сила, темная и страшная.

— Да, как будто и впрямь под горой замурована армия, — добавил Пол.

— Что значит «и впрямь?» — она с изумлением посмотрела на мужа. — Конечно, так оно и есть! Ты же слышал слова Кары и Андрея!

— О! Началось. Не обращайте внимания! Моя жена верит в любые сказки! Если мы не остановим ее, то сейчас договоримся, что в здешних морях плавают русалки!

— Вы не верите в русалок? — Кара чуть холодно взглянула на него. При этих словах ей вспомнился Ник Канарис, который тоже не верил в русалок. — И в морского кракена вы не верите?

— Разумеется! Это старинные выдумки моряков. Возможно, в океане встречаются довольно большие спруты — но и только. Иначе кракена давно бы обнаружили водолазы.

— Жаль, кракен не умеет говорить, — Кара вздохнула, — Иначе бы он сказал вам, что он о вас думает…

Андрей и Рэчел рассмеялись, а Пол отправился за новой бутылкой вина.

— А с чего ты взяла, что кракен не умеет говорить? — поинтересовалась Рэчел. — Я читала, что кракен может разговаривать.

— Как? Он же спрут. Они не говорят, как и рыбы, — Кара покачала головой.

— Ученые доказали, что из всех живых существ — осьминог ближе всех к человеку по разуму, — заметила между тем Рэчел, доставая сигарету. — Поэтому я никогда не ем осьминогов и осуждаю всех, кто это делает. А представь, насколько кракен больше осьминога! У него должен быть гигантский мозг! Он просто обязан разговаривать, хотя бы жестами. Может, он говорит, но никто не понимает его?

На лице Кары отразилось волнение — а что, если это и, правда, так? Что если она, повелительница кракена, все это время не понимала его язык? Вдруг он пытался ей что-то сказать, а она оставляла его слова без ответа? Как-то даже неудобно. За последнее время Кара привязалась к своему странному подопечному, между ними словно возникла глубинная мистическая связь, природу которой наяда не могла бы объяснить. Но с каждым разом ей было все более горько слышать о том, что кракен не существует.

— Рэчел, видимо, вы тоже знаете много интересного, — перевела она тему. — Может быть, расскажете нам о чем-нибудь?

— Я думал, мы собирались уходить, — Андрей с беспокойством взглянул на девушку, — Кара неважно себя чувствует…

— Нет-нет, сегодня не так жарко, с моря дует ветерок, и когда я сижу — все в порядке, — ответила Кара. — Рэчел так хорошо рассказывает…

— Конечно, она же писательница, — чуть скептически добавил вернувшийся с вином Пол. Как многие инвестиционные банкиры он весьма снисходительно относился к занятию жены, считая его не более чем бесполезным хобби. Сейчас, когда они в путешествии, еще куда ни шло, но потом ей бы не мешало найти себе нормальную работу или подумать о детях.

Рэчел бросила мужу убийственный взгляд, взяла бокал, откинулась на спинку плетеного кресла-качалки и задумалась.

— О чем бы вам рассказать… Вы выглядите такими влюбленными и в то же время, почему-то напряженными и печальными. Меня это удивляет… Решено! Я расскажу вам красивую историю о любви. Вероятно, Андрей уже слышал ее раньше. Так говорят Веды…

Так повествуют Веды. Прекрасная богиня Лада повелевала красотой и любовью, а сын ее — Лель, юноша с огненными руками, бросал искры, что зажигали в сердцах людей обжигающее пламя страсти. Но любовь многогранна, и были у нее другие боги. Много богов… Среди них был и бог Кама, мужчина, который в детстве был чудесным ребенком, сыном Крышеня. И был мальчик настолько хорош, что вызывал зависть у многих, у тех, в чьих сердцах было место тьме. И однажды пал на него взор Чернобога. Злой владыка разгневался, увидев солнечного сына, золотоволосого ребенка и пожелал во что бы то ни стало избавиться от него. Он позвал к себе ворона, служившего ему вестником, а может и сам обернулся вороном, ведь известны случаи, когда души богов соединялись с душою зверя. И тот ворон похитил мальчика и сбросил его с глубокой скалы в синее море, где несчастного проглотил огромный кит. Но его спасли, кит выплюнул мальчика, и возвратился Кама в райский сад, где радостно приветствовали его другие боги. На радостях его отец — бог Крышень подарил Каме лук и стрелы.

— Это не простые стрелы, — предупредил Крышень. — Если пустишь стрелу и попадет она в тело человека — вспыхнет в его сердце пламя любви!

— Не останусь и я в стороне, — сказала богиня Лада. — Возьми эту розу мальчик, и те, кому ты подаришь ее, узнают не только страсть, но и вечную любовь в счастливом супружестве!

И она протянула ему красную розу.

Бог Сварог подарил Каме кольцо, и лишь случалось мальчику надевать на палец кольцо Сварога — как где-то в мире играли свадьбу.

Постепенно Кама превратился в красивого мужчину, но разжигая любовь в сердцах женщин и богинь, сам любви не ведал. Пока не встретил прекрасную русалку.

При этих словах Рэчел взглянула на Кару, и наяда вздрогнула от неожиданности.

— Русалку звали Ока, — продолжила Рэчел. — Едва увидев молодого бога, девушка полюбила его, и сердце Камы впервые ответило взаимностью. И подарил он ей кольцо Сварога и розу Лады, чтобы любовь между ними была вечной. Надо заметить, что и сама русалка-Ока была под стать своему суженому. Она тоже была богиней любви среди речных русалок и умела пускать любовные стрелы. Но когда встретились они — стрелы не понадобились, все произошло само собой, ведь любовь — это магия. Уравнение с двумя неизвестными.