Белая овца (ЛП) - Coeur Al&#39

– Расскажи-ка мне еще раз, моя дорогая, во что опять вляпался мой сын?

Это был далеко не первый ее пересказ всей этой истории. Если честно, Синдер повторяла ее в третий раз, и сейчас Салем относилась ко всему этому уже гораздо спокойнее.

– Мой человек в Вейле доложил мне, что видел вашего сына, – сказала она. – В то время мне еще не поступало каких-либо подробностей на этот счет, но впоследствии выяснилось, что Жон смог проникнуть в Вейл и… и, похоже, как-то сумел поступить в Бикон.

Синдер аккуратно обходила любое упоминание о его столкновении с двумя Охотницами или какой-либо другой угрозе его жизни. Она никогда не стала бы прямо лгать своей госпоже, но некоторым вещам было лучше оставаться… непроизнесенными.

Вздох Салем, больше напоминавший какое-то шипение, заставил ее уставиться в пол.

– Понятно, – произнесла ее госпожа абсолютно спокойным, но всё равно не предвещавшим ничего хорошего голосом. – Понятно… И этот твой человек… ты уверена в его словах?

Была ли Синдер уверена в словах Романа Торчвика? Она подавила в себе желание насмешливо фыркнуть.

– У него, конечно же, имеются и свои интересы, – осторожно произнесла Синдер. – Но переданное им описание говорит о человеке, обладающем белой кожей и того же цвета волосами, красными глазами с черными венами вокруг них, и к тому же способного призывать Гриммов при помощи своей крови.

На какое-то время установилась тишина, в которой можно было расслышать звуки далеких шагов слуг и тихое дыхание Беовульфа, продолжавшего сидеть возле трона.

– Это довольно подробное описание, – наконец вздохнула Салем. – Итак, мой сын всё же решил отправиться в Вейл – без моего на то дозволения – и поступить в школу для… Охотников?

– Похоже, что это действительно так, госпожа, – едва заметно поежилась Синдер.

– У меня остался к тебе всего лишь один вопрос, моя дорогая…

О Боги. Она зажмурилась, морально готовясь к тому, что сейчас должно было произойти, а затем всё же нашла в себе силы посмотреть на свою госпожу.

– Где именно я ошиблась? – воскликнула Салем, снимая очки и опуская зажатую в руке книгу, на обложке которой красовалась надпись: ‘Проблемы семьи для не самых умелых родителей’. – Неужели я слишком сильно его наказывала? Разве мой маленький Гриммлинг чересчур долго простоял в углу?

– Г-госпожа, Жон вообще почти никогда не стоял в углу…

– Да разве же у меня поднялась бы рука его туда поставить? – задала чисто риторический вопрос Салем. – Каждый раз, когда он делал что-нибудь не так, я звала его к себе и требовала объяснений, готовясь как следует его наказать. Но Жон выглядел настолько грустным и расстроенным… Разве могла я заставить себя сделать больно моему малышу?

Синдер не стала ничего говорить ей о том, что некоторые сестры Жона специально использовали этот метод, чтобы полностью избежать какого-либо наказания. Ее госпожа всё равно бы ей не поверила, а если бы это дошло до кого-то из этих тварей, то в отместку они наверняка превратили бы жизнь Синдер в самый настоящий ад. Впрочем, она даже и не знала, что было хуже – безжалостное манипулирование со стороны сестер Жона или же искреннее раскаяние, испытываемое им самим. Стоило напомнить, что он, вообще-то, являлся принцем Гриммов!

– Возможно, ты и в самом деле права, – в очередной раз вздохнула Салем и, отбросив книгу в сторону, поднялась со своего трона. – Я слишком сильно размякла. Когда я сравняю Вейл с землей, то возьму своего сына и выпорю его прямо там – на руинах этого мерзкого гнезда ничтожных людишек.

Паника охватила Синдер подобно лесному пожару. Это оказалось именно тем, чего она так боялась.

– Пожалуйста, не стоит этого делать, моя Королева. Вам не нужно себя так утруждать. Я вполне могу-…

– И ты снова права. Я действительно не смогу это сделать. Ладно, Синдер, когда мой сын вновь окажется в наших руках, то именно ты его и выпорешь. Хорошо, что ты сама вызвалась.

Она побледнела еще сильнее, а затем моментально покраснела и вскочила на ноги, начав быстро жестикулировать.

– Н-нет, я вовсе не это имела в виду. Я хотела сказать, что мы не можем сейчас вторгаться в Вейл. У нас уже имеются планы на этот город, и они будут полностью разрушены, если где-то поблизости появится целая армия Гриммов.

Салем села на свой трон и задумалась, в то время как сама Синдер вновь склонилась перед ней.

– Нет. Падение Бикона начнется немедленно. Если мой сын подвергает себя подобной опасности, то у нас остается лишь один единственный выход. Я не могу позволить моему бедному малышу находится в этом змеином гнезде.

Это оказалось как раз той самой катастрофой, которой Синдер всеми силами старалась избежать. Теперь она отчаянно пыталась подобрать нужные слова, которые смогли бы изменить решение ее госпожи.

– Это несет в себе слишком большую опасность для вашего сына! – наконец воскликнула Синдер. – Мы не можем так сильно рисковать Жоном!

– Поясни, – приказала ей Салем.

– Скорее всего, Жон тоже станет участвовать в обороне Вейла, – произнесла она. – И даже если вы прикажете всем Гриммам его не трогать, то всегда остается угроза быть заваленным обломками каких-нибудь рухнувших зданий или, например, получить шальную пулю, которых там будет великое множество. Для него всё это наверняка окажется очень опасно.

– А сейчас для него что, совсем не опасно? – поинтересовалась у нее Салем. – Он ведь окружен этими злобными Охотниками, и они совсем не похожи на моего дорогого Пенисколаса.

Синдер содрогнулась от подобного ласкового прозвища.

– Н-но даже так Жон находится в полной безопасности, пока никто не знает о его истинной сущности. Вряд ли хоть кому-нибудь придет в голову подозревать в нем переодетого Гримма, забравшегося в самое логово своих естественных врагов. Это просто идеальная маскировка.

– Хм… пожалуй, ты права, – вздохнула ее госпожа. – Возможно, я слишком сильно за него переживаю. Хотя он и унаследовал упорство и непоседливость своего отца, но ум ему всё же достался именно от меня. Хорошо, что ты всегда остаешься голосом разума, моя дорогая.

– Да, – с облегчением выдохнула Синдер. – И нам совсем не нужно разрушать Вейл до основания, чтобы вернуть его домой. Я уверена, что со временем его небольшой бунт окажется-…

– Погоди! – взмахом руки заставила ее замолчать Салем. – Ну конечно, это же очевидно. Маньяк!

Огромный Беовульф возле трона – Маньяк или же просто Манни, как привык называть его Жон, – моментально ожил и одним единственным прыжком настиг свою жертву. С рычанием схватив зубами добычу, он поволок ее к своей хозяйке.

Салем вытащила из его пасти небольшую фиолетовую книжку и смахнула с нее слюни.

– Ага, вот оно. ‘Подростковый бунт – это попытка найти свое место в мире, восстание против установленного порядка, общественных норм и родительских ожиданий’, – Королева Гриммов вновь поднялась со своего трона, а в ее глазах при этом горело яростное пламя. – Скажи-ка мне, Синдер… могу ли я подавить этот бунт так же, как давила и все прочие?

– Я бы ответила, что… нет, – ответила ей та, едва заметно вздрогнув, когда взгляд ее госпожи остановился на ней. – Подростковый бунт – это очень важный этап в жизни любого ребенка. Ну, по крайней мере, именно так мне и говорили. Не думаю, что нападение на вашего сына целой армии Гриммов сможет что-либо исправить в этой ситуации.

Вздохнув, Салем в очередной раз опустилась на трон, и только тогда Синдер позволила себе перевести дух. Несмотря на всю свою многолетнюю службу, она легко могла бы погибнуть, если бы хоть чем-то не угодила своей госпоже.

– Итак, моя дорогая, – произнесла Салем. – Ты никогда не осмелилась бы прийти ко мне без какого-нибудь плана. Так поделись же со мной своими мыслями на этот счет.

Синдер кивнула и осторожно подняла взгляд на свою госпожу.

– Я думаю, что лучше всего будет действовать очень мягко и незаметно, – сказала она. – Если Жон сам захочет покинуть Вейл, то наши планы при этом ничуть не пострадают.