Как же некстати меня застали на месте преступления, сетовала я. И надо же ему было вернуться именно в тот момент, когда я так уютно расположилась на чужой кровати, роясь в личных вещах.
За это было действительно стыдно, но сделанного не воротишь.
Наверное, именно это привело Влада в бешенство и он не захотел отвечать на мои вопросы, прикрываясь непонятными благими намерениями.
Да уж, не повезло.
Двумя днями позже я раздумывала что делать в этой, откровенно говоря, тупиковой ситуации. Мне всё ещё нужно было знать о событиях рождественского вечера, но Влад чётко дал понять, что, несмотря на то, что он прекрасно осознавал, что я имею в виду, помогать мне не намерен, якобы для моего же блага, а на самом деле наказывая меня за мою наглость, раз уж полицию он, судя по всему, вызывать не собирался. Или это действительно было затруднительно и он просто пожалел усилий.
Уже по привычке я потёрла шею. Вернее, попыталась. Теперь мне приходилось носить шарф и постоянно жаловаться, что меня морозит. Сначала тётя без конца прикладывала к моему лбу ладонь, проверяя, нет ли температуры, но потом, убедившись, что со мной всё в порядке, оставила в покое. Меня и мой новый незаменимый атрибут. Слишком уж отчётливо синяк напоминал пятерню. Страшно представить, что было бы, если бы кто-нибудь увидел.
При воспоминании о давлении на шее вся злость испарялась, будто снег на солнце, уступая место негодованию и возмущению. В памяти всплывало лицо, перекошенное гневом, и мне становилось страшно, и стыдно, и обидно. Пусть я совершила преступление и залезла в чужой дом, но ведь у меня не было по настоящему злого умысла. Зачем было накидываться? Пугать до чёртиков?
Однако, что бы я себе не рассказывала, я всё же чувствовала за собой вину, и потому злиться на Влада было сложно. Приходилось раз за разом напоминать себе, какой он неблагодарный, чёрствый, да ещё, как оказалось, и мстительный.
Да, я провинилась, но ведь тогда, на дороге, я же ему помогла! Мог бы хотя бы выслушать толком, а не выставлять вон, чуть не придушив!
И я снова начинала перемалывать все свои злоключения на жерновах памяти.
Спустя ещё пару дней я пребывала в полной растерянности. Вариантов у меня не было - если я хотела выяснить, что же произошло, следовало вернуться и снова попытаться поговорить с румыном. Но как убедить его всё рассказать - вопрос, на который у меня не было ответа.
Погода, кажется, разделяла моё уныние. Третьи сутки метеорологи обещали снегопады и потому тётя попросила повременить с дальними поездками. Спорить с ней не хотелось, и я легко уступила, отложив свой список на некоторое время.
Оставаться в Талиу было тоскливо и потому я снова бродила по старому центру Брашова, размышляя над тем, как убедить Влада всё мне рассказать.
- Александра! - позвал кто-то издалека, но я не обратила никакого внимания - голос был незнакомым. - Александра, постой! - раздалось ближе, и я, послушная инстинкту обращать внимание на звук собственного имени, всё же обернулась.
Ко мне спешил Этьен.
Француз широко улыбался, блестя ровными рядами зубов и совершенно не заботясь о распахнувшемся кашемировом пальто, доходившем ему до колен. Черный шарф размотался и обвис одним концом ниже пояса. Но при всём своём небрежном на первый взгляд виде, в тёмно-малиновом поло и с уложенными на один бок волосами он выглядел здорово.
- Догнал, - выдохнул он, чуть согнувшись и пытаясь отдышаться. Его улыбка расползлась ещё шире. - Не рада видеть? - произнёс он, видя растерянность на моём лице.
- Этьен?
- Он самый. Или ты уже успела обо мне позабыть?
- Я так счастлива тебя видеть! - искренне ответила я и, не справившись со шквалом эмоций, от всей души обняла его.
- Надо же. Я знал, что произвожу на девушек неизгладимое впечатление, но чтобы настолько!
Я пропустила эти слова мимо ушей. Главное, что теперь я могу больше не ломать голову и не встречаться с румыном ни-ко-гда (!), а выяснить всё у Этьена. Это была самая лучшая новость за последние дни. И, не желая снова попасть впросак, я скорее вытянула из кармана телефон.
- Давай свой номер, - потребовала я.
- Вот так сразу? - удивился Этьен, глядя на меня с любопытством и явно забавляясь. - Может, пообщаемся сначала? Узнаем друг друга поближе?
- Дашь телефон, тогда и пообщаемся.
Улыбка не сходила с лица Этьена, когда он диктовал свой номер. Происходящее его, кажется, изрядно веселило, но мне было всё равно - я не собиралась выпускать француза из своих лап.
Удостоверившись, что его телефон откликнулся на входящий вызов, я немного успокоилась.
- Прости. Просто я не могу себе позволить тебя потерять.
- Мне приятно твоё внимание, - француз сверкнул на меня своими зелёными глазами.
- Не льсти себе. Я просто хочу понять что случилось тем вечером, - Этьен выглядел всё так же безмятежно пока я не добавила: - в канун Рождества.
Лёгкая улыбка продолжала украшать его лицо, но теперь она больше напоминала забытую после праздника декорацию. Я подобралась, понимая, что и Этьен может не захотеть обсуждать со мной все подробности минувшего события и я должна быть максимально убедительна и настойчива.
- О чём ты? - осторожно спросил он.
- Именно о том, о чём ты подумал. Я прекрасно помню, что в ночь перед Рождеством мы с тобой отправились в Чёрную Церковь.
Брови Этьена едва заметно дрогнули, он повёл подбородком в сторону, отвёл взгляд, словно рассматривая что-то поверх моего плеча.
- Только не отпирайся. Ты же сам пригласил меня, - настаивала я, пытаясь удержать голос, чтобы слова звучали твёрдо. - И я не стану вспоминать, что ты меня опоил, - добавила я про между прочим, словно этот факт и вовсе не имел никакого значения.
Улыбка Этьена наконец растворилась. Теперь он выглядел серьезно. И всё же в нём не было той холодности и отстранённости с которой на меня смотрел румын. Этьен, кажется, был по прежнему благодушно настроен, но при этом осторожен.
- Влад тебе всё рассказал? - неторопливо спросил француз, словно это не имело особого значения, но я была готова поклясться, что вопрос был важен.
- Я отвечу, если ты пообещаешь кое-что рассказать в ответ, - я напряглась, молясь, чтобы Этьен не стал увиливать.
Краешек его губ дрогнул, глаза чуть сузились.
- Умеешь торговаться? - шутливо спросил он.
- Это не запрещено. Ты узнаешь то что хочешь, но и я получу кое-что взамен.
Этьен раздумывал, с виду оставаясь совершенно спокойным, но при этом не торопился отвечать. Я замерла в ожидании, продолжая усиленно молиться, умоляя удачу не отворачиваться от меня сейчас.
