Единственное желание. Книга 5 (СИ) - Черпинская Надежда

Высокомерный взгляд внезапно скользнул по бледному лицу Кайла. И она умолкла на полуслове. Распахнулись испуганно и недоверчиво янтарные очи. И одинокая слезинка шустро скатилась по безукоризненно гладкой щеке.

Полукровка на ватных ногах двинулся навстречу. Шаг, и ещё шаг, и ещё шаг…

Кея, в мгновение ока растеряв всё своё горделивое величие, метнулась к нему, обхватила руками за шею, прижалась, позабыв, что двор полон собственных слуг и пришлых королевских рыцарей.

И Настя зажмурилась от болезненного укола ревности — будто ей вонзили сейчас в спину острый стилет и провернули для верности.

— Здравствуй, стрекоза… — шепнул чуть слышно Кайл.

Келэйя подняла к нему побелевшее лицо, хотела сказать что-то, но не успела, безвольно повиснув на руках полукровки.

— Кея, Кея! — испуганно ахнул Кайл, подхватывая ту на руки.

— Скорее, в замок неси! — с тревогой поторопил тот самый высокий старик — похоже, это и был Талвар.

Эл оглянулся, бросив на Рыжую сочувственный взгляд.

Настя глубоко вздохнула, пытаясь прийти в себя.

Мир вокруг раскачивался и кружился. Но не сейчас, нет, не сейчас! Одного обморока и так больше чем достаточно.

* * *

24 К родным берегам

Кайл практически взлетел по лестнице, хоть и шёл с драгоценной ношей в руках.

Шэрми семенила за ним, разумеется, не поспевая, кудахтала, как согнанная с гнезда наседка.

Седой старик проводил их долгим взглядом, обернулся к тем, кто явился следом за ними в замок, и непререкаемым тоном велел одному из мужчин:

— Воинов королевских разместите в Охотничьей башне. Накормить, напоить, вести себя учтиво! Ступайте, занимайтесь делами! — Добавил, обращаясь к девушке-служанке: — А ты иди Шэрми помоги!

И, наконец, уже Элу и Насте, указывая на массивный длинный стол:

— А вы располагайтесь, гости дорогие! Сейчас распоряжусь, чтобы нам подали чего-нибудь…

— А вы… Талвар? — осмелилась уточнить Рыжая.

— Да, я Талвар, — усмехнувшись в бороду, кивнул старик. — Откуда ты обо мне знаешь, девочка?

— Кайл рассказывал… Я его жена… Дэини.

— Вот как? — Талвар удивлённо приподнял кустистые брови. — Жена Кайла? Н-да. Подумать только! Ишь какую выбрал! Молодец…

— А я — Элиол, — поклонился с почтением Ворон.

— Ну… Присаживайтесь! — снова пригласил старик. — Я сейчас хоть вина велю принести. И где эти слуги вечно, когда их надо?

Настя предложением воспользовалась. Села, потому что ноги держали плохо. Обвела взглядом высокие своды Каминного зала.

— Красивая женщина! — Эливерт залюбовался восхитительным гобеленом, который по-прежнему занимал огромную часть стены.

— Это её мать, — тихо ответила Настя.

— Хозяйки? — Ворон обернулся и задумчиво добавил: — Настия, а что происходит? Ты сказала, это замок, где Кайл вырос. Я знаю, он тут не был много лет… Но встреча вышла какой-то… странной.

Ответить Рыжая ничего не успела. В Каминный зал вернулся Талвар с прислугой. Одновременно с ним на лестнице появился Кайл.

— Женщины услали меня прочь. Приводят Келэйю в чувства, — не дожидаясь вопроса, сказал Кайл, спустившись вниз.

Они несколько мгновений смотрели с Талваром друг на друга, потом крепко обнялись.

— Тише ты, переломаешь мои дряхлые кости! — заворчал старик. — Где же тебя столько лет носило, бродяга?

— Всюду, Талвар, всюду…

— Ах, мальчик, мальчик… Я ведь искал тебя. Да ветра след не дано поймать.

— Искал меня? — удивился полукровка. — Зачем?

— Миледи велела… после того, как правду узнала, — угрюмо объяснил Талвар.

— Так ты всё-таки ей рассказал, — с укором покачал головой Кайл, — что это Шеали отца нашего за Грань Мира отправил?

— Ничего я не говорил, — насупился старый воин. — Хоть и надо было… Зачем только слушал тебя, сопляка! Ладно, пойдём за стол! За встречу выпьем. Сейчас расскажу, как дело было…

* * *

— Вечером того дня, как ты уехал, собрались они, значит, на ужин как всегда. Шэрми стол накрыла тут, в Каминном зале. Ну, при ней всё и случилось… Она мне потом слово в слово пересказала. Девочка наша пришла печальная, молчаливая. А Шеали напротив такой уж довольный, что даже радости своей скрыть не мог. И он, стало быть, говорит: «Принеси-ка нам, Шэрми, вина самого лучшего, какое в погребе найдёшь! Хочется мне себя побаловать сегодня и любимую мою супругу…»

Талвар покривился, будто ему стало тошно от одного только воспоминания о бывшем хозяине замка.

— А миледи подняла глаза на него и спрашивает: «А у тебя разве повод есть? Может быть, праздник сегодня какой-то?» Гадёныш этот отвечает: «Да просто на душе хорошо!» Тут Кея усмехнулась так недобро и добавила: «И совесть вовсе не мучит, да? Коротка у тебя память, мой милорд…» Он с лица сменился. «Ты это к чему, дорогая?» — спрашивает. И тут она так спокойно, в упор на него глядя: «Я всё знаю. Кайл мне рассказал сегодня утром, перед отъездом…»

Полукровка на это удивлённо распахнул глаза и, кажется, что-то хотел вставить. Но Талвар уже продолжал дальше.

— И ты понимаешь, мальчик, он же ей поверил сразу. Ведь каждый по себе мерит. Он даже на миг не усомнился в том, что ты клятву нарушить мог, что подлость такую решил устроить — ну, дескать, раз я уезжаю, то и ты получи своё! Рожа у Шеали покраснела сразу. Вскочил, руками замахал, закричал. «И ты ему поверила? Мужу родному не веришь, а этому бастарду веришь? Келэйя, ведь он это нарочно, нарочно! Я не виноват. Я твоему отцу не желал смерти. Я ничего сделать не мог! Не мог! Ну, я же не охотник… Я просто растерялся. Я не струсил, не верь этим наветам! Я не виноват!»

Старик вздохнул, помолчал немного, отхлебнул из кубка.

И лишь потом заговорил снова:

— Шэрми чуть на пол не села. А Келэйя встала из-за стола, спокойно так, будто и не случилось ничего. Побледнела только. «Так значит, это всё-таки ты… — говорит. — Кайл не рассказывал ничего. Ты сам всё мне объяснил. Только что. Я больше не хочу тебя видеть и слышать» Он опять своё — дескать, не виноват я, прости меня! А миледи и говорит: «Виноват. Ты меня обманул. Ты мне лгал столько времени. Если бы ты всё рассказал честно… Но я не прощаю подлости и лжи!» И прочь пошла. Он кинулся за ней, на колени встал, за руки давай хватать, умолять. А она оттолкнула его, будто мерзость какую-то стряхнула с себя. И вот так с высоты ему бросила: «Я поклялась быть с тобой до самой смерти. Только поэтому ты останешься в этом замке и для всех других будешь по-прежнему зваться моим мужем. Но отныне ты мне никто, Шеали. Не смей подходить ко мне, не смей притрагиваться ко мне, не смей говорить со мной! Жить я буду в комнате отца, и если ты хоть раз переступишь порог моей комнаты, ты покинешь Эруард навсегда». Сказала так и пошла прочь. А сопляк этот поднялся с пола, захохотал зло, крикнул ей в спину: «Спесивая дура! Думаешь, рыдать по тебе стану? Да нужна ты мне! Мне земля твоя была нужна, земля! И теперь я тут милорд. Я хозяин этого замка. И хрен ты меня отсюда выгонишь!»

Талвар снова скривился и даже зубами скрипнул.

— Повернулся он, Шэрми увидел и как рявкнет: «Чего встала? Я вина просил. Живо неси!» Старушка наша, чтобы зря его не злить, тотчас вина ему притащила, а потом ещё, и ещё… Полночи он сидел тут в Каминном зале, пока до того не упился, что прямо на полу и уснул в собственной блевотине. С тех пор они разговаривать перестали, спать вместе перестали. Кея обедала всегда одна с Шэрми на кухне. И даже в одной комнате с ним ей находиться противно стало.

Седовласый Талвар тяжело вздохнул.

— Вот так-то, Кайл! Я думал время пройдёт, поуляжется буря. Но с каждым днём только хуже и хуже становилось…

Наверху раздались шаги. И вниз по лестнице не совсем твёрдой походкой начала спускаться хозяйка замка. Напуганная её обмороком Шэрми сейчас держалась рядом, будто верный страж.