Пышная процессия завершилась у ворот в Храм, в котором нас уже ожидали жрецы и вся титулованная знать Пандории. У алтаря стоял Артефакт, который был возвращен на свое законное место еще неделю назад, когда… Хм. Почему-то я не могу вспомнить, как проводился ритуал. Нет, я точно знаю, что получила благословение Артефакта, но как именно? Мне стерли память об этом дне? Осознаю, что не припоминаю и многих других вещей. А как закончился отбор? Конечно, знаю, я единственная прошла все испытания, но, опять же, как? Помню как заходила в портал к диким драконам, как смогла помочь одному из них вновь обрести человеческую форму. Но! Это ведь было только восьмое испытание?
Оставляю эти мысли на потом. Сейчас это совсем не важно. Главное в данный момент то, что я смотрю в глаза Винсента, держащего меня за руку перед алтарем. Старший жрец Храма Огня задает мне самый главный вопрос в моей жизни, и я, ни секунды не сомневаясь, отвечаю согласием.
Сразу после окончания свадебного ритуала, начинается коронация. На наших с мужем головах оказываются императорские короны, усыпанные бриллиантами и рубинами. Жрец заканчивает с официальной частью, кланяется и отходит в сторону. Теперь зрители могут поприветствовать своих новых правителей. Однако, вместо бурных аплодисментов в зале воцаряется неестественная тишина.
Не сразу понимаю, что происходит. Подхожу ближе к стоящим впереди людям и ахаю от удивления. Все наши гости застыли на своих местах. Их лица приобрели сероватый оттенок, темнеющий с каждой секундой.
— Что происходит? — спрашиваю Винсента.
Он ничего не отвечает, только с ужасом в глазах смотрит на меня.
— Винсент?
— Артефакт вас не принял, — вместо мужа отвечает мне Старший жрец. — Ваши Величества, я сожалею.
— Что значит не принял? Я ведь получила благословение?
— Не принял нас как правителей Пандории, — наконец говорит Винсент.
— Как это? Что это значит?
— Это значит, что наш мир обречен, — отвечает муж, опуская голову, чтобы не смотреть мне в глаза.
— Я не понимаю! Объясни, как это обречен? Почему?
Винсент снова замолкает.
— Винс? Пожалуйста, что происходит?
Хватаю его за руки, прошу еще раз, но ответа так и не добиваюсь. К счастью, его дает наблюдающий за нами жрец.
— Ваше Величество, то, что вы видите здесь, — машет рукой в сторону застывших зрителей, лица которых уже практически черные. — Это происходит по всей Пандории. Еще немного и каждый из драконов и людей, населяющих этот мир, превратится в пепел. Если только вы это не остановите.
— Как?!
— Ваше Величество, вы оба не должны были примерять на себя Императорскую корону. Эту ошибку исправить может только смерть одного из вас. Только тогда все вернется на круги своя. Если, конечно, еще не будет поздно.
Смерть? Одного из нас? Винсент должен умереть? Или я?
— Нет! — громко выкрикивает мой муж. — Ни за что!
Верно. И речи быть не может! Никто из нас не должен умирать! Что за бред? Наверняка, можно что-то придумать… Вот только понимаю, что времени на это нет. Лица гостей уже очень сложно отличить друг друга. Нахожу взглядом мальчика, которому не так давно смогла помочь и понимаю, что не могу позволить ему умереть из-за меня. И никому не могу…
Жрец оказывается прямо между мной и Винсентом с чашей в руках. Он ничего не говорит, я и так понимаю, что там яд. Откуда? Неужели готовили на всякий случай? Винсент, наконец-то, смотрит мне в глаза.
— Марианна, прости меня. Я хочу, чтобы ты знала. Это только моя вина, я ошибся. Ты не виновата ни в чем… И, самое главное… Я люблю тебя.
Не виновата… Только вот если бы не я, ничего бы не случилось. Я не должна была выиграть этот чертов отбор! Знала ведь, что мне здесь не место! Вижу как муж тянет руку к чаше. Да, это правильно, я понимаю. Но… Останавливаю его поцелуем, обнимаю и через мгновение с силой отталкиваю. Винсент, явно не ожидая такого, не удерживает равновесие и падает на пол.
— И я тебя.
Не раздумывая больше ни секунды, хватаю чашу и выпиваю ее содержимое залпом. Разум мгновенно помутился. Покачнувшись я прижалась спиной к Артефакту и медленно сползла вниз, понимая, что теряю сознание.
Просыпаюсь с ощущением удушья. Делаю максимально глубокий вдох и кашель сразу же заставляет меня согнуться пополам, раздирая изнутри. Слезы сами собой текут из глаз от ощущения нехватки воздуха. Вижу очень плохо, будто надела чужие очки. Чей-то силуэт меня хватает за голову, заставляет выпить что-то горькое и я проваливаюсь обратно во тьму.
Второе пробуждение проходит не намного приятнее. Голова раскалывалась на части, а в глазах плясали черные точки.
— Как вы себя чувствуете?
Мужчина в сером балахоне внимательно смотрит на меня в ожидании ответа. Кажется, я уже видела его…
— Так, будто по мне ваши драконы потоптались.
— Шутите уже значит, отлично.
Мужчина провел надо мной кристаллом, постоянно меняющим цвет. Это так выглядит местная диагностика?
— Не очень хорошо, — недовольно проворчал он себе под нос.
Было бы удивительно, если бы я услышала обратное. При том то, что мне даже шевелиться больно. Ощущение, будто на самом деле по мне кто-то походил и переломал все кости.
— Что со мной?
— Ваш мозг воспринял иллюзорную смерть слишком реально. Такое случается, не переживайте, ваш организм скоро сам восстановится.
Иллюзорную смерть? Мои попытки сообразить, о чем говорит лекарь, вызывают только новый приступ острой боли в висках.
— Марианна, постарайтесь отдохнуть. Перед ужином выпейте это восстанавливающее зелье, — кивает в сторону пузырька, стоящего на тумбочке возле моей головы. — Ну, а, если почувствуете себя хуже, просто позовите вашу служанку.
Лекарь уходит, а я медленно осматриваюсь. Не знаю, где нахожусь, но точно не в комнате, которую до этого занимала. Если в моих временных покоях обстановку можно было назвать роскошной, то для этой у меня даже эпитета подходящего нет. Здесь все обставлено с необыкновенной пышностью: огромный камин, шелковые занавески на панорамном окне, резная мебель, пушистый белый ковер, золотые светильники, безумно красивые напольные вазы, картины и даже статуи. Дорого, богато, ничего не скажешь. Но, если честно, перебор. Чувство, будто в музее на экскурсии нахожусь.
Через какое-то время боль начинает отпускать и я делаю попытку встать, но тут же снова падаю на кровать. Хорошо, что зелье лекаря стоит рядом. Вот только тело отказывается слушаться и даже просто протянуть руку, чтобы взять пузырек, становится ужасно сложной задачей. Зато мои усилия вознаграждаются практически сразу. Боль не проходит полностью, но становится терпимой, и мне удается встать. Сразу же отправляюсь в ванную комнату, но даже после того, как привожу себя в порядок, в зеркало смотреть страшно. С такими огромными синюшного оттенка отеками под глазами легко можно сниматься в фильме ужасов без всякого грима.
Время на часах говорит о том, что пришла пора ужина, но в таком виде отправляться в столовую явно не стоит. А есть очень хочется и я решаю попросить Кейтлин принести… Так. Точно. Кейтлин. Амалия ведь утром попросила ее об отдельных покоях… Значит, я не просто так нахожусь не в своей старой комнате? А Кейтлин? Она осталась с Амалией или я могу ее позвать? Решаю это проверить. Когда дверь открывается, я искренне улыбаюсь.
— Как я рада, что вы вернулись! — получаю такую же улыбку в ответ.
Вернулась? Откуда я вернулась? Помню, что Амалия ушла в столовую, а я осталась в комнате. А дальше? Что-то случилось, иначе бы здесь не было лекаря и я не чувствовала бы себя так паршиво.
— Кейтлин, вы знаете, что со мной произошло?
— Только то, что вы справились с девятым заданием. Подробности мне не сказали.
С заданием? Снова пытаюсь восстановить в памяти произошедшее после ухода Амалии в столовую. Кейтлин принесла мне что-то из еды… Кажется, круассаны?
