Сам Замок, конечно, не спал. И встретил меня ожидаемым вопросом:
— Что случилось, хозяйка?
Обычно Замок обращался ко мне по имени; то, что он назвал меня хозяйкой, означало некую обеспокоенность. Я помолчала, собираясь с духом, и, наконец, заговорила:
— Мне нужно кое-что выяснить. Замок-Артефакт, я ведь имею право делать здесь всё, что захочу? В пределах разумного, конечно.
— Имеешь, — без тени сомнения подтвердил он. — Ты дочь хозяина Дэйнхара и Роники, и я принадлежу только тебе, пока они оба не вернутся.
— А раз так, я хочу, чтобы ты оказал мне услугу. Дядя спит?
— Да, и как всегда, довольно крепко. Но я могу его разбудить, — предложил Замок. Я решительно покачала головой:
— Нет, вот этого как раз делать не надо! — И, бросив сумку в прихожей, продолжала: — Я должна кое-что глянуть в Синей Библиотеке. Позаботься, пожалуйста, о том, чтобы твоя дочь не проснулась, иначе она мне помешает.
Замок-Артефакт сделал паузу, прежде чем отозваться:
— Ладно. Будь по-твоему, Кэрхильд.
Я поднялась по лестнице, такой знакомой, погладила резные перила из светлого дерева. Сегодня, ясное дело, меня не ждали, поэтому Замок преображаться не стал. Сердце защемило от нахлынувших воспоминаний о том, как хорошо было дома, пока я не поступила в академию. Но, велев себе не отвлекаться, я пошла в Синюю Библиотеку.
Бесшумно отворила дверь и обежала взглядом огромную комнату, ища знакомый шкаф. Там дядя хранил свои записи. Часть была посвящена изобретениям, а часть… Ну что ж, посмотрим, что в них написано. Ведь не зря же он скрывал это магией, верно? В тот день, когда я первый раз прилетела из академии.
Когда я приблизилась к шкафу, в комнате раздалось сонное бормотанье, и я застыла на месте. Сердце колотилось от волнения, и на всякий случай я приготовилась отбиваться антимагией. Но нет, Синяя Библиотека не проснулась. Фух! Я тихонько открыла дверцы шкафа и начала перебирать всё, что было на верхних полках. Нет, это я знала, видела, вон то дядя сам читал мне вслух…
Нужные записи, конечно, обнаружились внизу. Я присела на корточки и вынула целую стопку листов пергамента. Они были защищены, как я почуяла, аж несколькими слоями магии. Интересно, от кого? Что он здесь такого написал?
Синяя Библиотека зевнула. Мне показалось, что она просыпается, и от неожиданности я выронила на пол один лист. Тут же протянула за ним руку и посветила себе огоньком, сосредоточившись. Дядя поставил прекрасную защиту, но он не знал, как сильно я преуспела в антимагии. Не ведал, что во мне уже текла сила, равная драконьему могуществу.
Я вспомнила чувства, с которыми читала историю жреца Унлика. Ужас. Гнев. Возмущение. Боль. И самое главное — отчаянное желание спасти тех несчастных, о ком я читала в книге. Желание, которому не суждено сбыться, потому что все они давно мертвы. Убиты нечистью.
Слои магии рассыпались один за другим, и я похолодела, поняв, что вижу перед собой заклинания на языке джейлари. А именно, усложнённые во много раз формулы вызова, подчинения и ослабления демонов. Сами формулы я не смогла бы воспроизвести в голове, потому что дядя долго трудился над последним слоем волшебства. Вероятно, и артефакты применил. Какие-нибудь.
Я долго в оцепенении сидела над дядиными записями, пока моих ушей не коснулся шёпот Замка-Артефакта:
— Она вот-вот проснётся. Давай скорее!
Дрожащими руками я кое-как сложила все листы пергамента обратно в шкаф. Погасила огонёк. И бросилась к выходу в тот миг, когда Синяя Библиотека превратила пол в болото.
Ага, как же! Я ударила антимагией, мгновенно освобождаясь из трясины, выскочила за дверь и с грохотом захлопнула её. После чего встала, прислонившись лбом к двери и пытаясь осмыслить всё, что я только что увидела. Ничего хорошего на ум не приходило.
— Госпожа Кэрхильд?
Я обернулась и увидела мышь-смотрительницу. Эллейн всем своим видом выражала недоумение, какого иллюзиям не полагалось испытывать:
— Что-то произошло? Думали, вы завтра прилетите, госпожа. Ваш дядя рассердится, узнав, что вы прибыли ночью, да ещё в такое неспокойное время…
Я передернула плечами.
— Поблизости от Арифании я видела проверяющих. Всё было в порядке.
— Но зачем подвергать себя опасности… — начала было Эллейн.
— Послушай, я ведь уже взрослая и совершеннолетняя по нашему драконьему закону. Мне семнадцать, и я могу за себя постоять!
Часы на башне Замка-Артефакта пробили полночь.
— Утром сами объясняйтесь с вашим дядей, — наконец, вымолвила Эллейн и засеменила прочь, исполненная достоинства. Я безучастно смотрела ей вслед, в то время как в голове крутились различные мысли и предположения. Наконец, усталая и несчастная, я поплелась в свою комнату. Села на кровать, стиснув голову обеими руками. Сердце, как всегда, ныло от разлуки с Альтеном, но теперь к этому добавилась ещё и новая боль.
Тем не менее, я помнила, что мне нужны силы, чтобы всё преодолеть. Хоть посплю немного. Я не стала просить Замок постелить мне, как обычно, и сделала это сама. Разделась и легла спать в ночной рубашке, чувствуя, как привычные ритуалы помогают отвлечься. И всё равно, задремала я только под утро…
— Вставай, хозяюшка, — голос Замка-Артефакта вырвал меня из прекрасного несбыточного сна, в котором я целовалась с Альтеном. Всё ещё переживая чудесные мгновения, как наяву, я коснулась пальцем губ, но они вовсе не горели от поцелуев. Разозлившись на свою глупость, я начала торопливо одеваться.
— Дааль уже полчаса как встал, — вновь раздался голос Замка, — но я не сообщал ему, что ты рылась в библиотеке.
— Спасибо, — мне стало чуточку легче. — Я должна сама рассказать об этом.
На утреннюю трапезу я безнадёжно опоздала, однако Замок и это мне простил. Словно понимал, как ужасно я себя чувствую. Правду сказать, не очень-то хотелось есть…
Когда я вошла в столовую, дядя поспешил ко мне навстречу. У него был не на шутку встревоженный вид.
— Кэрхильд, — дядя сгреб меня в объятия, как маленькую, и даже захоти я вырваться, не смогла бы, — что-то случилось? Почему ты прилетела ночью, не написав мне?
Я пробормотала, сконфуженная:
— Н-ничего, я…
— Говорил же тебе об осторожности!
— Послушай…
— Нет, это ты меня послушай, Кэрхильд, — чуть отстранившись, дядя хмуро посмотрел на меня сверху вниз. Выглядел он, как обычно, и в лице его, сколько ни ищи, ничего злодейского не было. Мне вдруг очень захотелось, чтобы история Унлика оказалась ложью, а записи на языке джейлари — дурным сном. Тогда бы я вернулась в свой привычный, уютный мир, где звучные слова «призыватель демонов» нисколько меня не беспокоили…
— Вся внимание, — с кажущейся беззаботностью ответила я.
— Понимаю, тебе сейчас не до расспросов. Но это важнее, чем ты думаешь. Что происходит между тобой и этим Альтеном из рода Дейр?
Ошеломлённая, я вырвалась из его рук и отступила назад. Ну да, конечно! Бейхе же проговорился тогда, а дядя, естественно, не пропустил это мимо ушей. Интересно, много ли он успел выяснить?!
— Простите, что вмешиваюсь, — Эллейн появилась вовремя и встала между нами, поправляя золотые бусины ожерелья на шее. — Но, может быть, госпожа Кэрхильд сначала хотя бы чай выпьет? Она полночи не спала.
Я благодарно улыбнулась мышке. Дядя опомнился и кивнул, надевая свою обычную маску спокойствия:
— Согласен. Мне не следовало так накидываться на тебя, Кэрхильд, — и всё равно эти слова прозвучали отрывисто, без привычной теплоты. Отойдя от меня, он продолжал: — К сожалению, поговорить начистоту с Альтеном я не смог. Он очень занят — надо думать, приготовлениями к свадьбе. А у меня нет разрешения альгахри, чтобы полететь в Эйлемари. Поэтому побеседуем мы с тобой.
Я молча направилась к столу в сопровождении Эллейн. «Поэтому побеседуем мы с тобой»… Вот бы сейчас оставить свои подозрения, расспросы и догадки и убежать, не оглядываясь!
У меня не было чутья, как у зелёных драконов. Однако для того, чтобы разглядеть надвигающуюся грозу, оно не требовалось. Это казалось очевидным.
