Плохие помощники (СИ) - Лапина Маргарита

У Ионы дёрнулись губы.

Откуда-то из массы тел на неё смотрел Ллойд. Она старалась говорить с присущей ей прежде верой и горячностью, но маленький кусочек сердца навсегда отмер в то утро. Однако револтистам незачем знать об этом. Случай Ллойда — лишь крошечное исключение из всеобъемлющего правила.

— Страдать? — Эра залилась смехом, ещё более сумасшедшим, чем раньше. — Да я была счастлива, что он уехал! Только из-за этого я смогла найти себя. Я люблю мужчин. Понимаешь, Наша правильность? Я люблю мужчин. Люблю, когда их много, люблю делать им хорошо. Они такие разные. Все разные. Разные руки, разные волосы. Запахи. Вены. Языки. Если бы я могла, я перепробовала бы их всех. Они — великолепные творения ваших небес. Мне говорят, что я должна быть вечно связана всего с одним, а почему? Что такого ужасного я делаю? Им хорошо, они мне рады. Я люблю их. Восхищаюсь ими. Мне тоже хорошо. Почему я должна ущемлять себя? Почему? Ты своего блондина так не любишь, как я люблю всех их! Ты не умеешь их любить. Он у тебя один-единственный, а что толку от такой любви? В ней качества и удовольствия меньше, чем может дать одна моя подмышка!

Ишь, как распинается-то под наркотой, красноречия хоть отбавляй. В очень тёмный синий день какой-то сломанный человек придумал на Револте эти страшные зелья для окончательного убийства человека в человеке.

Эра просто успокаивает себя. Конечно, успокаивает! У неё не вышло жить долго и счастливо с чужой судьбой на Револте, и теперь она пытается хоть как-то замазать для себя провал. Что всеобщая подстилка может понимать в любви и в том, как Иона относится к Дарси? Эра любит их всех, значит, ни одного не любит. Особенно свою судьбу. Он, видимо, чем-то обделён, раз не входит в число тех, кому она хочет делать хорошо.

И, надо же, они придумали, что честные люди завидуют им! Их самоуспокоение не знает меры.

— Повторяю ещё раз, — Иона не поддалась. — Немедленно сдайте мне наркоту. Вас привезли на земли нормальных людей, вам позволили остаться, дали еду и работу. От вас требовалось вести себя подобающе, а вы всё равно нарушили запреты. Сдайте немедленно. Я накажу вас. Не думайте, что останетесь целы.

Кто-то дёрнулся, но остальные удержали его. Иона подождала, стянула вторую сандалию и пошла к выходу. Она знает, кого сюда нужно привести, прямо сейчас. Хватит притворяться слепыми и глухими. Стояние в сторонке закончится гибелью и нравственности, и Даскерии.

Иона зашла в кабинет Главы, без слов выдернула его из-под лампы и бумажек и потащила, несмотря на все выразительные протесты, вон из кабинета. Девиз со стены обжёг спины. Иона привезла возмущённого Главу в свой лагерь и с силой втолкнула в клоаку револтистов, ткнула его во всех и каждого. Револтисты настолько обалдели от событий, что будто не пошевелились с ухода Ионы.

Глава пронаблюдал и клубки из конечностей, и обдолбанных чудовищ с белыми ртами. Увидел и Амбер — та всё ещё лежала на груде тел в полном беспамятстве. От этого зрелища он зажал рот рукой и остановился, вперившись в пространство перед собой.

Револтисты окончательно поняли, что их ждёт. Кто-то в дальнем углу стал издавать хныкающие звуки.

Эра так и осталась стоять, как столб, только руки опустила, и глаза её заблестели.

— Так не может больше продолжаться, — тихо обратилась к Главе Иона.

Он колебался. Его столкнули нос к носу с проблемой, и он больше не мог убегать от неё, как револтисты. Он боялся и чувствовал себя ужасно.

Так и должно быть.

— Ты видишь, что они провезли-таки наркоту, несмотря на все осмотры? Нужно перерыть комнаты и наказать их, не только здесь, но и в каждом лагере. Везде творится то же самое. Ты не можешь больше притворяться, что всё хорошо. У тебя на теле вырос огромный гнойник, а ты будешь его игнорировать и надеяться, что он сам рассосётся?

— Великие небеса. И Амбер.

— И Амбер, — Иона заставила себя ожесточиться. — Она морально разлагается у них, видишь? Она не годится быть моим помощником. Я уберу её.

— Делай, что хочешь! — заорал Глава. — Ты сама её выбрала. Твой проступок, сама объясняй всё проверяющим! Но другого целителя у меня нет. Я проведу с Амбер беседу, и она останется здесь.

Да что она для него сделала, что он так поддерживает её? Поддерживает, даже когда она очевидно заслуживает порицания и наказания!

— Но осмотр провести нужно, — признал Глава восстановления Даскерии и прерывисто вздохнул. — Наркотики нужно уничтожить. Небеса, немыслимо, чтобы они были здесь, вне Револта!

— Проведи сейчас! — Иона схватила Главу за локоть, вцепилась намертво. — Немедленно! Перероем всё, сейчас, ты и я.

Эра дёрнулась явно не с благими намерениями. Один из мужиков, которого она «любила», встал и привлёк её к себе, отвернул от Ионы. Эра закричала в бессильной ярости.

— Проклятая стерва! — завыла она. — Я бы её размазала. Все её куриные мозги. По всей комнате, которую они так хотят перерыть! Пусти! Ах ты!

— У них слишком много свободного времени, — Иона не сдержалась и улыбнулась. — У меня и у них. Я знаю, что с ними сделать. Будем дольше работать. Долго и упорно. Пока темень не наступит такая, что мы друг в друга будем врезаться. Тогда и сил ни у кого не останется на оргии. Дайте небеса, чтобы вы до коек стали доползать. Я научу вас, как можно работать. Даскерия вам не отдых на пляже. И я на этом не успокоюсь. Так легко вы на этот раз не отделаетесь. Начнём осмотр? За любую попытку что-то спрятать вы тут же покатитесь на Револт.

Глава вздохнул и закатал рукава. Амбер ещё раз протяжно и грустно простонала у их ног.

Глава 13

С того вечера всё изменилось.

Глава и Иона перетрясли всё, что только можно было трясти. Каждого револтиста раздели и осмотрели. Иона в самом деле заглянула им всем даже в рот. Получилось изъять приличную горку дури, и её сожгли на ярком кострище вдали от лагеря. Раздосадованный Глава провёл беседу с Амбер и отдал приказ об осмотре комнат револтистов в каждом лагере. Иона убрала Амбер с поста помощника и снова осталась наверху одна. Она решила больше не повторять ошибок и не брать нового человека на место подруги. Если хочешь что-то сделать хорошо — сделай это сам. Шансы Ионы на успех в качестве командира и так значительно пострадали из-за её глупого сентиментального выбора помощника и всех свершений Амбер.

Иона закрутила гайки до конца. Её лагерь стал оставаться в поле почти до ночи, они и в самом деле трудились почти без перерыва, не покладая рук. Иона пожалела только, что не додумалась до этого раньше и, подобно револтистам, провела столько вечеров в безделье. Также Иона распорядилась, чтобы у комнат револтистов ночами посменно стояли люди и контролировали всё, что там происходит. Теперь при едином писке из комнат повинный револтист тут же отсылался на Револт с заменой на нового работника. Двоих рискнувших отправили, и спеси у всех резко поубавилось. Иона запретила Амбер видеться с револтистами в любое время, кроме плановой работы целителя, и даже та проходила в присутствии наблюдателей. Амбер не позволялось задерживаться с пациентом ни на минуту дольше положенного.

Не все восприняли такие нововведения Ионы с радостью.

Даскерийцы и талерийцы ленились тратить время на караул револтистов и целыми днями ныли, хотя очередь стоять под дверью доходила до них не чаще, чем на двуспальную кровать. Револтисты пухли от гнева из-за того, что их лишили абсолютно всей свободы. А Амбер… Амбер прекратила общение с Ионой и даже не смотрела на неё, когда вечерами подзаряжала силами.

Один раз Иона попыталась заговорить с подругой, но вместо нужных слов вдруг стала утверждать, что поступила правильно, а Амбер заслуживает наказания за своё поведение. В ответ Иона получила взгляд, полный такого разочарования и пустоты, что больше не заговаривала с целительницей.

Так пролетело три недели, и до приезда проверяющих остался всего день. Иона не знала наверняка, что ожидало её во время проверки. Она наделала много ошибок, но постаралась их исправить и многое сделала для Даскерии. Производительность труда в лагере выросла, наркоту сожгли, револтистов приструнили, почти дождались большого урожая.