Злой король (ЛП) - Блэк Холли

— Другая ночь…

Я прервала его.

— Я сделала это по той же причине, что и ты. Чтобы выбросить все из головы.

— И это так? — он спрашивает. — Очистила свою голову?

Я смотрю ему в лицо и лгу.

— Да.

Если он прикоснется ко мне, если сделает еще хоть шаг навстречу, мой обман будет раскрыт. Не думаю, что смогу сдержать тоску на лице. Вместо этого, к моему облегчению, он недовольно поджал губы и ушел.

Из соседней комнаты я слышу, как таракан зовет Кардана, предлагая научить его левитации игральной карты. Я слышу смех Кардана.

Мне приходит в голову, что желание не помогает. Может быть, это похоже на митридатизм; может быть, я приняла смертельную дозу, когда должна была отравлять себя медленно, по одному поцелую за раз.

…

Я не удивлена, обнаружив Мадока в его военном кабинете во дворце, но он удивлен мне, не привыкший к моим маневрам.

— Отец, — говорю я.

— Раньше я думал, что хочу, чтобы ты меня так называла, — говорит он. — Но, оказывается, когда ты это делаешь, после этого редко происходят хорошие вещи.

— Вовсе нет, — говорю я. — Я пришла сказать тебе, что ты был прав. Я ненавижу мысль о том, что Оук в опасности, но если мы сможем таким образом спланировать Подводное нападение, это будет безопаснее для Оука.

— Ты планировала охранять его, пока он здесь. — Он улыбается, показывая свои острые зубы. — Трудно предусмотреть все возможные варианты.

— Невозможно.

Я вздыхаю, прохаживаясь по комнате.

— Итак, я на борту. Позволь мне помочь сбить с толку Подводный мир. У меня есть ресурсы.

Он долгое время был генералом. Он спланировал убийство Даина и скрылся. Он в этом лучше меня.

— А что, если ты хочешь помешать мне? — он спрашивает. — Вы вряд ли можно рассчитывать, что я поверю в то, что теперь ты говоришь серьезно.

Хотя у него есть все основания, недоверие Мадока жалит. Интересно, на что бы это было похоже, если бы он поделился своими планами по возведению Оука на трон до того, как я стала свидетелем кровавой расправы на коронации. Если бы он верил, что я стану частью его плана, я бы не стала отмахиваться от своих сомнений. Мне не нравится думать, что это возможно, но я боюсь, что это возможно.

— Я бы не стала рисковать своим братом, — говорю я, наполовину в ответ на его вопрос, наполовину в ответ на собственные страхи.

— О? — он спрашивает. — Даже чтобы спасти его из моих когтей?

Думаю, я заслуживаю этого.

— Ты сказал, что хочешь, чтобы я вернулась на твою сторону. Вот твой шанс показать мне, каково это — работать с тобой. Убеди меня.

Пока я контролирую трон, мы никогда не сможем быть на одной стороне, но, возможно, мы могли бы работать вместе. Может быть, он сможет направить свои амбиции на победу над Подводным миром и забыть о троне, по крайней мере, до тех пор, пока Оук не достигнет совершеннолетия. Тогда, по крайней мере, все будет по-другому.

Он указывает на стол с картой островов и своими резными фигурками.

— У Орлаг есть неделя, чтобы нанести удар, если только она не собирается устроить ловушку в мире смертных в отсутствие Оука. У тебя есть охранники в квартире Вивьен — те, кого ты наняла вне армии и которые не похожи на рыцарей. Умно. Но ничто и никто не является непогрешимым. Я думаю, что место, наиболее выгодное для нас, чтобы соблазнить их на удар…

— Подводные сделают свой ход во время свадьбы Тарин.

— Что? — Он сощуривает глаза. — Откуда ты это знаешь?

— Никасия, — отвечаю я. — И я думаю, что смогу сузить круг поиска, если мы будем работать быстро. У меня есть способ дать информацию Балекину, информацию, которой он будет верить.

Брови Мадока поднимаются.

Я киваю.

— Заключенная. Я уже успешно отправила через нее информацию.

Он отворачивается от меня, наливает себе перст темного ликера и плюхается обратно в кожаное кресло.

— Это те ресурсы, о которых ты говорила?

— Я пришла к тебе не с пустыми руками, — говорю я. — Разве ты не рад, что решил довериться мне?

— Я могу утверждать, что это ты наконец-то решила довериться мне. Сейчас еще предстоит увидеть, насколько хорошо мы будем работать вместе. Есть много проектов, над которыми мы могли бы сотрудничать.

Например, занять трон.

— Одно несчастье за раз, — предупреждаю я его.

— А он знает? — Спрашивает Мадок, слегка устрашающе улыбаясь, но по-отечески. — Наш Верховный Король хоть представляет, как хорошо ты управляешь его королевством?

— Продолжай надеяться, что нет, — говорю я, пытаясь обрести легкую уверенность, которую не чувствую, когда дело касается Кардана или нашей договоренности.

Мадок смеется.

— О, конечно, дочь моя, как бы я ни надеялся, что ты поймешь, насколько было бы лучше, если бы ты управляла им для своей семьи.

…

Аудиенция Кардана с Балекином состоится на следующий день. Мои шпионы говорят, что он провел ночь в одиночестве — никаких шумных вечеринок, пьяных гуляний, никаких состязаний по игре на лире. Я не знаю, как это интерпретировать.

Балекина ведут в тронный зал в цепях, но он идет с поднятой головой, в одежде, слишком тонкой для башни. Он выставляет напоказ свою способность получать роскошь, выставляет напоказ свое высокомерие, как будто Кардана это должно пугать, а не раздражать.

Со своей стороны, Кардан выглядит особенно грозно. Он надел пальто из замшелого бархата, расшитое ярким золотом. Сережка, что дал ему Гримсен, свисает с его мочки, ловя свет, когда он поворачивает голову. Сегодня здесь нет гуляк, но комната не пуста. Рандалин и Нихуар стоят возле помоста с одной стороны, рядом с тремя охранниками. Я с другой, рядом с островком тени. Слуги задерживаются поблизости, готовые налить вина или поиграть на арфах, как того пожелает Верховный Король.

Я договорилась с Вульсибером, чтобы Леди Аша получила записку, как раз когда Балекина поднимали по лестнице и выводили из башни для этой аудитории.

Записка гласила:

Я обдумала ваши просьбы и хочу договориться. Есть способ вытащить тебя с острова, сразу после свадьбы моей сестры. Для безопасности моего младшего брата его везут обратно на лодке, потому что он заболел из-за полетов. Ты тоже можешь уйти, и Верховный Король не будет мудрее, так как путешествие, по необходимости, секретное. Если ты согласишься, что этого будет достаточно, дай мне знать, и мы снова встретимся, чтобы обсудить мое прошлое и твое будущее. — Д

Есть некоторый шанс, что она ничего не скажет Балекину, когда он возвратится в свою камеру, но поскольку она уже сдала ему информацию ранее и без сомнения он видел, что она получила записку, я верю, что он будет настаивать, что ничего не слышала, тем более что, будучи фейри, она должна заниматься увертками, а не рассказывать откровенную ложь.

— Младший брат, — произносит Балекин, не ожидая признания. Он носит наручники на запястьях, как будто это браслеты, как будто они добавляют ему статуса вместо того, чтобы пометить его как заключенного.

— Ты просил аудиенции у Короны, — говорит Кардан.

— Нет, брат, я хотел поговорить с тобой, а не с украшением на твоей голове. — Хитрое неуважение Балекина заставляет меня задаться вопросом, почему он хотел эту аудиторию в первую очередь.

Я думаю о Мадоке и о том, что рядом с ним я навсегда ребенок. Это не мелочь — судить человека, который тебя вырастил, независимо от того, что еще он сделал. Эта конфронтация меньше об этом моменте и больше об обширном размахе их прошлого, деформации и ворохе старых обид и союзов между ними.

— Чего ты хочешь? — спрашивает Кардан. Его голос остается мягким, но лишенным скучающей власти, которой он обычно обладает.

— Чего хочет любой заключенный? — говорит Балекин. — Выпусти меня из башни. Если ты хочешь добиться успеха, тебе нужна моя помощь.

— Если ты хотел меня видеть только для того, чтобы сказать это, то твои усилия были напрасны. Нет, я не отпущу тебя. Нет, ты мне не нужен.

Кардан, кажется, уверен.