Глаза врага (СИ) - Стрельцова Елена

— А сейчас? — прошептала я.

— А сейчас, единственное, в чем я уверен, что в принципе уже не важно, как. Главное с тобой.

Он так просто произнес эти слова, словно попросил подать стакан с водой. Слова, от которых сердце забилось в несколько раз быстрее, а дыхание перехватило.

После подобных признаний, нить разговора мне стало удерживать все труднее и труднее. Но эту нить отпускать нельзя.

— Трай, — прошептала я, — ни одно чувство не может существовать в вакууме. Тем более — любовь. У меня такое ощущение, что ты хочешь, что бы я любила тебя одного, без оглядки на обстоятельства. Я так не могу. Создается впечатление, что вокруг нас какая-то темная материя. И я не могу не обращать на это внимание.

— Лика, а может тебе просто надо принять все как есть. Взять то, что дает тебе сейчас жизнь. Возьми меня за руку, я проведу тебя сквозь темную материю. Доверься мне.

— Серьезно? — я хмыкнула, — довериться? Трай, как? Как я могу тебе доверять, если ты мне ничего не рассказываешь?

— Лика, Лика, — вздохнул Трай, — ты даже существование наших обслуживающих залов восприняла очень тяжело. А ведь они абсолютно ничего не значат, — он поцеловал меня в макушку, — абсолютно ничего.

— То есть, это мелочь?! — я выпрямилась, и пристально посмотрела в глаза Траю.

— Да, — спокойно ответил парень, и заправил мне локон за ухо. — Это мелочь. Обычный бытовой момент в нашем укладе жизни.

Я смотрела на него и медленно осознавала пропасть между нашими мирами.

— Лика, доверься мне, — еще раз попросил Трай. — Пойди мне на встречу. Прими меня и мой мир. И я безболезненно проведу тебя через трудные моменты.

— Ты требуешь от меня полного принятия тебя, — грустно улыбнулась я. — Но я смогу это сделать, только, когда ты полностью откроешься мне. Трай, однажды, я уже доверилась тебе, и это принесло мне только боль.

— Жена не должна перечить мужу, — грустно попытался пошутить Трай.

Я усмехнулась.

— Кстати, почему ты называешь меня женой? — вспомнила я.

— А ты меня, почему мужем? — усмехнулся Трай.

— Держала удар, — не стала лукавить я.

— Лика, в нашем лексиконе нет слова «невеста». Помнишь, я тебе говорил, что все, что касается ухаживаний и брака, у нас происходит намного быстрее?

Я кивнула.

— Лика, у нас периода ухаживаний, как такового и нет. Дети изначально воспитываются так, что будущего мужа или жену, воспринимают, как дар свыше. Как только пара встречается, семья формируется в течение двух, трех дней. Наши знаки внимания до брака, это формальность.

Я покачала головой.

— Трай, но это… как то бесчувственно…

— Почему? Все, что вы делаете до свадьбы, мы делаем позже. Зачем тянуть с браком, если это единственно — верный выбор? Ухаживать, холить и лелеять мы начинаем женщину уже в браке.

— Шустро вы… — тихо произнесла я, — Но ты говорил, что «Воссоединение», это как наша помолвка?

— Да, но у нас, именно с этого момента женщина становится женой. «Единение» подтверждает консуммацию брака. Лика, это ожерелье, — он коснулся пальцами моего украшения, — его носят несколько часов…

Я отвела глаза, кто несколько часов, а кто, и несколько недель.

— Лика, ты должна понять, что я тебя уже никогда от себя не отпущу. Подумай над этим. В первую очередь ты должна принять меня. А потом, попробовать через меня понять и мой мир.

— А ты?

— А разве я не пытаюсь? Лика, когда-нибудь ты поймешь, сколько шагов навстречу к тебе я уже сделал. Сделай и ты.

— Например?

— Давай начнем все с начала. Нормально общаться. Без всего этого, — и Трай изобразил поклон. — Во внешнем мире, да, тебе придется вести себя, как принято в нашем обществе. Но, когда мы с тобой одни, прекращай.

— Я удивлена, Трай. Мне всегда казалось, что именно этого ты и хотел.

— Изначально, да. Но потом… Лика, любая линия жизни, любой план иногда идет не по доминантному пути. Всегда есть точка-омега. Ты моя омега.

— Ты ведь не объяснишь? — грустно улыбнулась я.

— Не сейчас, — подтвердил Трай, и тут же перевел тему, — Как продвигается твое изучение языка? Учитель Лем говорит, что ты проявляешь усердие, — в глазах Трая зажглись огоньки, которых я не замечала уже целую вечность, — правда, он, молча, рыдает, когда ты начинаешь читать.

Я метнула молнии в Трая.

— Ваш язык невозможен. Я никогда его не одолею.

— Это тебе только кажется. Ты думаешь, что он невозможен. У тебя все получится, я тебе помогу. И настанет день, когда ты спокойно сможешь на нем изъясняться.

Мы не отрываясь смотрели друг другу в глаза. И я прекрасно понимала, что Трай имеет в виду, не только язык.

Глава 23

После разговора наши отношения изменились.

Злость, которая витала в воздухе после моего возвращения на корабль ушла, но ее место заполнила грусть. Не было той легкости, которая присутствовала в самом начале нашего общения. Мы пытались узнать друг друга заново, но между нами постоянно присутствовала незримая стена. Никто из нас не собирался идти до конца первым.

Я не собиралась кидаться в омут с головой, без объяснений, что это за омут.

Трай не торопился мне все рассказывать.

Так, или иначе, но неестественное общение, которое, было между нами в последнее время, испарилось. Ушла вся театральщина.

Трай стал помогать изучать мне язык. В этом деле я была рада любой помощи. Я писала, слушала, читала. В конце каждого занятия Трай просил меня, что бы я читала вслух. Первые пять минут он, как правило, держался, затем, уткнувшись в подушку, тихо начинал ржать. Именно ржать, иногда он смеялся до слез.

— Да, ну тебя, — стукнула я его подушкой, которая лежала рядом со мной. — Ты специально заставляешь меня читать вслух, что бы поднять себе настроение на сон грядущий.

— Угадала, — выхватив у меня подушку, и подложив ее себе под голову, ответил Трай. — К тому же, должен же я получать от своей жены хоть какие-то бонусы, — закинув руки за голову, многозначительно посмотрел на мое ожерелье Трай.

Я уткнулась в книгу. После нашего разговора про зал, Трай вел себя нарочито по-джентльменски. Никаких прикосновений, шуточек, намеков. Я даже Лауйю стала есть самостоятельно.

— Лика, через три дня, у нас будет национальный праздник — Возрождение. По этому поводу будет дан большой прием. Мы обязаны там быть.

— Хорошо, — спокойно ответила я. — Будут какие-то особые пожелания?

— Нет. Надо просто соблюдать этикет.

Я хмыкнула. Куда без этикета-то.

Праздника я совсем не боялась. Амасканцы так были зациклены на своих традициях и этикете, что я живенько представила, что это будет за праздник. Скука смертная. Сомневаюсь, что пришельцы напьются и зажгут буги-вуги.

Про само Возрождение я знала достаточно. Это был самый значимый праздник у Амасканцев. Как объяснил мне учитель Лем, в этот день их раса возродилась. После жесточайшей войны, разрухи и разобщения нации, Небеса подарили им шанс на перерождение.

В памяти всплыл разговор с учителем.

— Дорогая Лика, Вы даже не представляете, какую огромную работу мы проделали. Вся нация объединилась в одно целое, ради результата. Мы учли все ошибки прошлого, которые привели нас к катастрофе. Был проанализирован огромный временной период нашей цивилизации, разработан подробный план дальнейших действий. И в день, когда этот план заработал, мы возродились, — глаза учителя светились счастьем и надеждой.

— Учитель Лем, я прекрасно понимаю ваши чувства, ведь человечество тоже было на грани уничтожения. Мы, как и вы, прошли подобный путь.

И в этот момент учитель Лем пристально посмотрел мне в глаза, и медленно произнес:

— Не совсем, — он покачал головой. — Вы не сделали выводов.

Я так и не успела уточнить тогда у учителя, что он имел в виду. Что-то нас отвлекло.

— Трай, — решила я спросить у него. — Учитель Лем, мне однажды сказал, что человечество не сделало выводов из Кризиса. Что он хотел этим сказать?