Верни мою жизнь (СИ) - Александрова Евгения

Ричард сдержанно улыбнулся.

— Победа в сражении не так значительна. Гораздо ценнее победа без сражения.

Я хмыкнула, поджав губы. Да уж, слова настоящего дипломата… который, правда, и в бою неплох.

— Но ведь иногда невозможно не сражаться. — Я задумчиво нахмурилась. — А покажи, как ты перехватываешь и делаешь бросок. Выглядит так просто.

— Оно и есть просто.

Он ухватил меня за ворот и снова подсек опорную ногу, я даже пикнуть не успела.

— Ещё раз!

— Ненасытная, — засмеялся он и увернулся от моего шутливого удара кулаком. — Погоди, тише, — Ричард отвел в сторону мою руку, прислушался к шороху за стеной.

Кажется, такими темпами мы всех разбудим. Я задержала вдох, глядя на приникшего ко мне Ричарда, чувствуя через ткань платья тепло его кожи, дыхание на своем лице. Вот смешно будет, если Леовин подумает, чем мы тут занимаемся, а мы вовсе не…

Тишина. Ричард повернулся ко мне снова, так и не выпустив из захвата мою руку. Мы замерли в паре сантиметров друг от друга, глядя в глаза. Разумные прежде мысли куда-то разбежались, и я ловила каждый миг этого сумасшедшего притяжения.

Ричард медленно подвёл мою ладонь к губам и прижался между пальцев, так нежно и отчаянно, будто треснул в одно мгновение его лёд под напором сдержанных прежде чувств. Табун мурашек пронесся по затылку и шее, и я хотела убрать руку, но Ричард ловко поднялся и заставил меня встать на ноги. Подхватил под поясницу, привлёк к себе и поцеловал уже в губы.

— Ричард, — невнятно пробормотала я, вырываясь из последних сил.

Но сил оказалось совсем немного, и я снова оказалась в его крепких объятиях. Попыталась вспомнить причину для сопротивления, но не смогла и самозабвенно ответила на взволновавший всю душу поцелуй. Как же мне, оказывается, этого не хватало! Просто смертельно! Разгоряченная сражением, я обхватила его за шею, то ли пытаясь оцарапать до боли, то ли прижать к себе теснее, наслаждаясь каждым касанием его губ.

Похоже, наш боевой танец сейчас может перейти в какой-то другой.

— Вероника, — прошептал он во мраке так обреченно, что сердце ухнуло в пропасть.

Я взяла его лицо в ладони и всмотрелась в эту тьму.

— Напомни мне, куда мы едем… — выдохнула с трудом.

— Вернуть тебя домой, — горячий шёпот овеял моё лицо.

— Тогда… тогда мы должны перестать это делать…

— Это? — спросил Ричард и снова медленно прижался губами, вызывая слабость. Что же он со мной делает!

— Пожалуйста…

— Это очень трудно. Ника.

Он выпустил меня, но я сама смяла ткань его рубахи, заставила смотреть в глаза, серьезно, настойчиво. И заговорила, едва справлясь с дыханием:

— Я не… не знаю. Это страсть, я понимаю, я увлечена тобой. Ты совсем другой, ты расцвечиваешь мою жизнь. Просто невероятно. Но страсть проходит… Что будет потом, со мной в этом чужом мире? Что… что ты сам хочешь на самом деле?

— Что я хочу… — Ричард вздохнул.

Он повернулся спиной к окну, сел на край подоконника и протянул мне руку рыцарском жесте, полным почтения перед дамой сердца. Я медленно положила свою ладонь сверху, и Ричард плавно подвёл к себе между разведенных колен. Сжал ладонями плечи и всмотрелся в мои глаза в поисках чего-то неведомого. Помолчал некоторое время. Стоя так тесно, захотелось вдруг коснуться его щеки, провести пальцами по волосам вдоль висков и наблюдать, как он прикрывает глаза от моей ласки.

— Знаешь, — заговорил он снова с хрипотцой, подняв ко мне глаза. — Я всегда хотел сам выбирать свою судьбу. И выбрал роль правителя, потому что в моих жилах течет кровь древних королей и богов. Когда-то мы творили этот мир. Но все ошибаются, боги тоже… Однако некоторые умеют исправлять свои ошибки. Я так сильно мечтал этому научиться. Исправить ошибку. Неверную нить судьбы, так хитро переплетенной Триединой с той, которую я выбрал. Меньше одного шага. Меньше одной мысли. Я хотел вернуться туда и поступить иначе. И только сейчас понял, как ошибался.

— Почему же?

— Я думал, ты появилась в моей жизни, чтобы дать силы исполнить эту мечту — вернуть мне мою утерянную жизнь. А сейчас не уверен, что мне это нужно.

Это звучало так откровенно, что очень хотелось поверить.

И одновременно я не знала, что теперь с этим делать.

От нашего боя шнуровка рубахи Ричарда разошлась, блеснула в сумрачном свете цепочка с прямоугольным серебряным медальоном с неровными краями. Я осторожно протянула руку и коснулась выбитого символа, напоминающего руну. В нашем мире Катя назвала мой знак “дагаз”, начертила тогда на зеркале. Этот был другой, но…

— Что это значит?

— Мой магический знак при рождении, "Йера". Символ судьбы. — Ричард усмехнулся на этих словах, а моя рука дрогнула, и взгляд метнулся обратно к его лицу. — Когда-то мне вручила её та самая светлая Аарин со словами: “Ты будешь биться до последнего и заслужишь вознаграждение.”

Но подумать над этими словами долго и не дали. Проснулась Леовин, а спустя пару минут поднялись по лестнице слуги, заявив о приготовленном завтраке. Я попросила воды, умылась наспех над каким-то корытом и, как могла, привела в божеский вид. Но всё же весьма помятые и толком не отдохнувшие, мы спустились вниз.

Ричард, похоже, выкупил на ночь весь этот постоялый двор, и кроме нас на завтраке никого не оказалось. Я чувствовала себя странно. Впервые в моём сознании зародилась мысль: а что, если моя настоящая жизнь должна пройти именно здесь и именно так?

Глупый мозг тут же нарисовал радужные картинки, как мы с Ричардом женимся, рассекаем верхом по лесам, смеемся и хохочем, заводим еще пару таких очаровательных малышей, как Маркус и защищаем несчастное Пограничье от нашествия монстров и врагов. Я научусь сражаться и буду как настоящая благородная воительница нести свет и добро.

От нарисованной утопии самой смешно стало.

Кто я здесь? Бродяжка, без роду и племени. Никто. Какая свадьба? Да и Ричарду поначалу нужна была лишь как средство, а теперь… кто его на самом деле знает. Дома меня ждут и скучают. Дома мои родные и близкие. Это ведь не поездка в заграничную командировку на пару лет, когда точно знаешь, что в любой момент можешь вернуться. Отсюда обратного пути не будет — я это чувствую.

Я медленно вздохнула, пытаясь сдержать собственные эмоции. Не стоит горячиться раньше времени, еще не факт, что эта женщина действительно сможет что-то со мной сделать.

В любом случае, о встрече уже договорено, и стоит узнать что-то большее. О себе, о судьбе и загадочной миссии, о Ричарде и нашей с ним связи. Может, с ней и правда Хелаин говорит гораздо охотнее, чем со мной.

— Здесь готовят лучшие в Пограничье оладьи. Попробуй, а то больше такого шанса не будет, — нарушил тишину Ричард и кивнул слуге.

Больше шанса не будет, ну да. Как ножом по сердцу. Спасибо. Я улыбнулась одними губами, но спорить не стала и угостилась. Вкус был и правда фантастический — оладьи, смазанные сливочным маслом, прямо таяли во рту.

— Очень вкусно.

— Представляешь, даже Леовин не отказывается.

Сестрица его состроила гримасу, мол, мне-то фигуру беречь незачем.

Я взяла чашку с травяным настоем — как же хочется настоящий, крепкий кофе, но в местное Средневековье его явно не завезли — сделала глоток и попросила:

— Расскажите мне про ту, к кому мы идем.

— Светлая Аарин — высочайшая среди таур главного храма Хелаин. — В голосе Леовин кроме уважения послышались и другие нотки.

— Это просто круто или еще что-то значит? — уточнила я на всякий случай.

Ричард не сдержался и весело фыркнул.

— Она имеет влияние на Совет, её мнение, как голос самой богини, учитывается при принятии важных решений, поскольку она может видеть лучшие пути судьбы. В том числе к ней обращаются по вопросу о Преемнике и вступлении его на должность Советника.

Я перевела взгляд на Ричарда.

— Тогда она… ну, тогда… — неопределенно кивнула я на него, — тоже была высочайшей?

— Да. И её мнение на мой счёт было положительным, если ты об этом. Но помимо решения светлой бывают другие трудности, как видишь.