От принцесс одни неприятности (СИ) - Гришина Марина

Аррон пожал плечами. Он замер, прислонившись к шкафу и кидая изредка взгляды на принцессу.

— И это его все боятся?! — бессилие, злость на себя и всех остальных вылились в крик. Я заметалась по помещению загнанным зверем. — Трус! Только и может, что забирать тех, кто уже не способен сопротивляться! Великий и ужасный Барон! Сбежал, как…

— Эй, полегче! Я вообще-то все слышу.

Мой шаг оборвался на середине. Сердце провалилось куда-то вниз. Одно дело возмущаться в пустоту, и совсем другое — в лицо духу.

Впрочем, я распрямила плечи и обернулась.

— А ты молодец, — Барон хмыкнул, держа в руках…

— Вы ее нашли?! Так просто? — черная маленькая шкатулка матово поблескивала в его пальцах.

— Ну, если ты считаешь, что просто — это существовать со времен сотворения мира, умирать и возвращаться, нести ответственность за мёртвых и, маленький бонус, чуять скопление темной магии — то да. Это было несложно.

Он с любопытством приоткрыл артефакт. Я застыла, боясь того, что он может выпустить, но ничего не случилось. Только глухой хлопок, когда крышка вернулась на место.

— Ты можешь их спасти? — голос Аррона прозвучал в повисшей тишине.

— Могу. Только мне нужна плата.

— Я готов заплатить. Что ты хочешь?

— Э, нет. Не от тебя, — дух обернулся, и внимательный взгляд впился в меня. — Она заплатит.

— Нет. Я тебя позвал, мне и расплачиваться. И отвечать за все, — Аррон стал между мной и Бароном.

В голове лихорадочно мелькали обрывки сказаний, легенд и передаваемых шепотом сплетен. Никто никогда не обмолвился, что он потребовал в уплату деньги или сокровища.

Готова ли я отдать душу?

За Изабель. За малыша Марика. За сотни таких же детей, которые сейчас сгорают по всему городу. За их измученных родителей, которые никогда не простят себе эту смерть — кто-то обязательно уйдёт следом. А тут всего лишь я. Ни семьи, ни детей, ни светлого будущего.

— Я согласна.

Слова сорвались раньше, чем я успела передумать. Точнее, раньше, чем страх сковал бы меня, и я не смогла вымолить ответ.

— Алесандра! — Аррон повернулся и схватил меня за плечи. — Не смей, слышишь!

Я только улыбнулась ему через плечо. Не смогла взглянуть в глаза.

Барон Самеди ответил на мою улыбку.

— Принято.

И щелкнул пальцами.

Впрочем, ничего не случилось. Это заставило его нахмуриться и подойти к постели Изабель. Она все также лежала, недвижимая и покрытая черными пятнами.

Недовольный результатом дух осмотрел ее с ног до головы, кивнул своим мыслям, а потом резко поутихло все освещение.

В комнате, озаряемой лишь робким светом стыдливо заглядывающей луны, стоял уже не мужчина. Древний дух с оголенными костями черепа, в покрытом вековой пылью костюме и с клубящейся вокруг магией.

Что-то похожее я видела тогда в башне, только сейчас тьма была гуще, практически осязаемая. Она сплеталась вокруг принцессы в причудливый живой кокон.

Я дёрнулась, опасаясь за ее жизнь. Не знаю, может хотела остановить то, что меня пугало и вызывало дрожь в коленях. Но твердая рука придержала меня за плечо. Не время. Я сама этого хотела, теперь придётся довериться.

Барон молчал, а магия жила своей жизнью. В повисшей тишине я слышала, как колотится мое сердце. От страха. От надежды. От ожидания.

Сколько прошло времени? Может пара минут, а может час. Все происходящее слилось для меня в одно мгновение. И я даже не заметила, как все кончилось.

Темная магия рассеялась, я смогла вздохнуть и почувствовать, как исчезают с кожи мурашки.

Барон обернулся к нам. Лицо обрело прежние очертания.

— До утра не будить. Сама очнется, — а потом серьёзно взглянул на бывшего Стража. — И ты бы так смог. Если бы развивал свои способности. До меня тебе, конечно, далеко, но все ж силен.

— Так вы знаете, что он — я запнулась, — ваш сын?

На меня посмотрели, будто я сказала самую большую глупость. Хотя, так ли он был не прав?

— Разумеется. Я знаю все, что касается моей магии. И ее носителей.

Хотелось спросить, а сколько их ещё, но я благоразумно промолчала.

— А остальные? — Аррон кивнул в сторону окна, где виднелась опустевшая часть улицы. — Как быть с ними?

— Они тоже поправятся. К утру. Ну, все кто еще жив.

Сердце пропустило удар. Перед глазами промелькнуло улыбающееся детское лицо, три пятнышка на запястье и ботиночки на размер больше. Я надеялась, что с ним тоже все будет хорошо.

Дух подошел к столу, где виднелись вырезанные кинжалом и залитые кровью знаки. Провёл рукой над ним, превращая символы в труху, а кровавые линии в смазанные пятна.

— Мне пора. Надеюсь, ты сдержишь свое обещание? — он оглянулся на нас, увидел, что Аррон кивнул, и уже хотел было исчезнуть.

— А плата?

Я боялась этого момента. Понимала, что так правильно — но боялась. И вот эта неопределённость потихоньку съедала меня изнутри.

— Ты так торопишься заплатить? — Барон развел руками. — Не волнуйся, я заберу то, что мне причитается. Просто не сегодня.

Мы остались одни в комнате. Вновь потеплело, а магические светильники заморгали и осветили комнату тусклым светом. И кровать с лежащей на ней девушкой.

Изабель выглядела просто спящей. Я взяла ее руку, но она уже не обжигала меня. Кожа была белая и чистая. Разве что круги, что залегли под глазами, выдавали недавнюю болезнь.

— О каком обещании он говорил? — задала вопрос не оборачиваясь, боясь спустить глаз с мирно спящей девушки. Мне казалось, что стоит отвернуться — и все вернётся вновь.

— Я обещал ему отдать Жреца. У них есть личные счеты.

— Жреца? Но какое дело духу до обычного человека? Пусть он и сволочь редкостная.

— Ты еще не поняла? — мужчина уселся прямо на пол, прислонившись спиной к кровати. — Жрец не обычный человек. И не маг, в привычном понимании этого слова. Точно не скажу, но в нем тоже есть темная магия. Я бы не смог наложить проклятие на шкатулку или на целый город. А он сделал их несколько.

Так мы и просидели до утра. На полу, лишь изредка перебрасываясь фразами.

Когда первый солнечный луч коснулся подоконника, а на улице послышались шаги редких прохожих, Изабель открыла глаза.

Глава 19

— Ни за что, слышишь? Ты никуда не пойдёшь!

Я вновь мерила комнату шагами.

Нет, ну что за девчонка, а?! Прошел только день с момента, как очнулась, а она опять про своих драконов! Да сдались они ей!

— Ты хоть представляешь, что со мной было, когда я увидела тебя тут больную? — я кивнула на кровать, где среди вороха сбитых одеял сидела принцесса. Губы сжаты в тонкую линию, глаза в пол — но не потому, что ей стыдно, куда там! А потому, что от ее взгляда можно было свечи поджигать, так он горел и разбрасывал искры вокруг.

Сначала все было примерно — рассвет, открытые глаза, пресловутый стакан воды, слезы. Ладно, слезы мои, не сдержалась. Потом объятья и всякие важные слова о том, что я бы не пережила и все в таком роде. Аррон не выдержал этой сцены и сбежал изучать обстановку в городе.

В общем, первые полдня мы провели тихо и мирно. Вкусная еда и радостные известия о том, что все дети здоровы, отлично подняли настроение. Но принцесса была слаба, так что большую часть дня пролежала в постели, а я каждые полчаса прикасалась к ее лбу, боясь вновь пропустить тревожные знаки.

Сегодня же с утра ей полегчало. И первая фраза, которую она сказала после завтрака — а когда мы пойдём к драконам?

Меня переполняла бессильная злость. Я и до этого всего была не в восторге от идеи искать крылатых ящериц, а сейчас, когда я чуть было не потеряла доверенную мне принцессу, вообще не хотела к ним приближаться.

Ее же как переклинило. Сидела надувшись, сверкала на меня глазами и отказывалась уступать.

— Ты обещала! — услышала я в который раз. — Я должна помочь отцу! Ты представляешь, что будет, если такую шкатулку откроют во дворце?! Ты уверена, что вы вновь сможете справиться?