Капитан прыгуна К2.0 (СИ) - Чепенко Евгения

Двигатель зарычал. Меня развернули и аккуратно, но все еще несколько неприлично, подсадили под попу, помогая забраться на сиденье. Почему-то вспомнились мои первые ощущения от Иммэдара и всех этих странных, очаровательных особенностей его поведения. Сейчас все воспринималось так естественно, словно я родилась с осознанием, что однажды мужчина будет идти на любую возмутительную дерзость ради возможности лишний раз прикоснуться ко мне. Да, и что я сама буду нередко вести себя излишне вызывающе, и позволять ему в сексе больше, чем это допустимо без письменного контракта. Я доверяю ему, он доверяет мне, и никаких соглашений. На Тала нашим взаимодействием уже заинтересовались исследователи.

— Про Лукину думаешь? — Глеб обнял меня за плечо и прижал к себе.

Я положила голову ему на грудь, наслаждаясь долгожданной близостью.

Нет, но это обсудить тоже надо:

— В основном про «Лукин и Ванг». Компании в составе корпорации занимаются продуктами питания и кормами для домашних животных, и это не вяжется с идеями Кеплера. Лукина мало похожа на поклонницу идей Кимми Ли. Она хладнокровна, умна, расчетлива, осторожна. К чему ей эта неприглядная интимная и финансовая связь?

— Если интимная связь была, — поправил меня Глеб.

— Ну, да, — я кивнула. — Меня он тоже рисует.

Иммэдар невесело усмехнулся:

— Не напоминай.

— Ладно. А потом я вспомнила Солнечную долину и твою семью, и предложила папе заглянуть в родственные связи Лукиной. Нет ли там чего-то, что можно связать с идеями Ли. Вот. А вы чем занимались? Ну, кроме истории с письмом и кольцом. По словам Арги Сур в общении сильно изменился.

— Это правда! — высказалась с переднего сиденья Иска. — Вообще на себя не похож! Спокойный, серьезный и тихий. Я его в жизни таким не видела!

— Ну, не настолько сильно, — прошептал с улыбкой Иммэдар так, чтобы только я его услышала. — Но да.

Я чуть сменила позу и заглянула в родные лазурные глаза. Это что-то, что в наших отношениях появилось совсем недавно, и к чему я пока не успела привыкнуть, поэтому слегка злоупотребляла. Раньше, оставаясь наедине, мы много говорили, что-то обсуждали, шутили, а потом постепенно, незаметно и совершенно естественно пришли к простому молчаливому зрительному диалогу. Он неотрывно любуется мной, я – им, и вот так сидим или лежим в тишине, понимая друг друга без слов, без жестов, без лишних движений. Абсолютный покой и умиротворение. Ума не приложу, как люди ссорятся, страдают, орут друг на друга. А, главное, зачем? Можно ведь мягко и счастливо. Арга на днях пошутила, что землянам просто ужасно скучно жить в гармонии, им нужен нерв, надрыв и проблемы, мно-о-ого проблем.

Вся Вселенная в завораживающих глубинах Бий-Суу. И оторваться от созерцания каждый раз невообразимо сложно…

— Милая, — проговорила я слегка осипшим голосом, — думаю, дядя Сур переживает постстресс, поэтому такой тихий, но вскоре вернется в прежнее русло, только обновленный и зрелый.

— Да, я об этом подумала. Еще решила, что стресс дополнительный у него связан с сюрпризом, который он приготовил Арге.

— С каким сюрпризом? — Я выпрямилась и удивленно взглянула сначала на затылок дочери, потом на Глеба и только после этого заметила странный пейзаж за окном. — А куда мы едем?

— Тоже сюрприз, — не добавила ясности Иска.

Я подвинулась к окну со своей стороны и выглянула на заросли орешника и ольхи, нависающие над обочиной.

— Это же дорога в парк.

И вновь попыталась найти ответ у Иммэдара, но он лишь смущенно улыбнулся и плечами пожал.

— Мамочка, расслабься и потерпи. — Эйлла, улучив момент, оглянулась на нас. — Сейчас все увидишь.

Расслабиться?

Взгляд Глеба стал виноватым.

— Папочка, побольше уверенности!

Побольше уверенности? Что здесь происходит?

Иммэдар от такой поддержки хрюкнул и нервно засмеялся.

— Вот сейчас проеду пост охраны, довезу до места, а там можно начинать, — проворковала дочь, вглядываясь сквозь лобовое стекло в хмурое лицо рейнджера, вышедшего нам навстречу. — Опять у них биометрия не работает? Не город, а катастрофа.

Стоило молодому рейнджеру заметить за рулем Иску, как мимика его тут же кардинально изменилась. Он буквально просиял и явно с нетерпением и смущением ожидал, пока Эйлла остановит машину и опустит боковое стекло.

— Приве-э-эт, — проворковала она на русском с местным акцентом.

Парень расплылся в улыбке от уха до уха:

— При-эт!

Он выглядел таким смутно знакомым, но, к сожалению, это все, что подарила мне моя память. Я его прежде не видела. Скорее всего, знала кого-то из старших родственников.

— Началось, — проворчал Глеб и притянул меня к себе в каком-то забавном беззащитном порыве. Я взглянула сначала на его непроницаемое хмурое лицо, потом снова на Иску и увлеченного ею эоме…то есть господина.

— Здрасьте, — господин заглянул в салон и, старательно пряча счастливую улыбку, поздоровался с нами.

— Рейнджер Стейскал, — продолжила беспардонно флиртовать Эйлла, заодно ответив на мой вопрос, — вы будете меня обыскивать, допрашивать?

Признаться, я слегка растерялась и от тона дочери, и от двусмысленности самой фразы. На Тала у нее подобного поведения не замечала!

Взгляд у объекта внимания моей возмутительной дочери сделался беспомощным и до безобразия влюбленным.

— Давай, я выйду и сама сдамся, — дожидаться ответа она не стала, открыла дверь, спрыгнула на землю и отошла подальше от пикапа, оставив родную маму в самых растрепанных чувствах.

— Мне надо с ней об эмпатии поговорить! — прошептала я, развеселив Иммэдара. — Почему ты смеешься? Нельзя так пользоваться человеком!

— Нельзя? — Глеб развернул меня к себе лицом и поцеловал. — Что совсем нельзя?

Он усмехнулся, и с любовью, бережно заправил мне за ухо выбившуюся прядь волос.

— И совсем никого не напоминает? Да, ирра Илмера?

Я нахмурилась, неотрывно глядя в эту бездонную лазурь, и старательно вспоминая свое поведение в возрасте Иски. Разве я поступала так же нарочито? Мне казалось, что нет. Или, этот младший Стейскал ей по настоящему нравится?

Глеб опять заулыбался.

— Ладно, возможно, я на все смотрю глазами ревнивца до сих пор. И до сих пор ревную. — Он вдруг стал совершенно серьезным и даже немного раздраженным. — Что еще за господин Ева Байс?

Он последние три слова произнес таким противным тоном, что я растерялась в первое мгновение.

— Адам Вайс?

— Ну, или так. — Глеб пересадил меня к себе на колени, взял за подбородок и опять поцеловал, только не бережно как раньше, а требовательно. Я закрыла глаза и с готовностью ответила на эту странную грубоватую ласку.

— Оставляешь свою женщину всего на несколько дней, — прошептал Иммэдар недовольно, — и вот она уже звонит и с восторгом рассказывает о каком-то постороннем чистокровном, который ей помог, прикрыл и рассмешил. Какой замечательный и чудесный Ева Вайс!

Глава девятая

Глеб

Она засмеялась.

— Адам Вайс.

По внутренностям снова будто лезвием огненным полоснули:

— Скажи это еще пару раз. — Маленькая хищная непонятливая ирра! Я же знаю, как он выглядит, и его профили в соцсетях видел. Весь такой умный, целеустремленный серфер, с массой восторженных комментариев от девчонок.

Селене тихо выдохнула и игриво скользнула своим нежным язычком по моей нижней губе.

— Нет. Я лучше скажу, что люблю тебя, и что соскучилась, и что хочу тебя до безумия…

С каждым ее едва слышным словом по телу пробегала волна сладкой дрожи, но утешения толком не приносила. Это я ее особенный, талантливый чистокровный, это ради меня она отказалась от своего наследия, от своих первоначальных планов на жизнь!

Ее язычок проделал тот же самый завораживающий трюк с моей верхней губой, а потом скользнул мне в рот. Она подняла руку и взяла меня за подбородок. Такая огненная, ласковая, требовательная… Я закрыл глаза, отдаваясь этой самой прекрасной, властной нейри. Возьми меня! Пожалуйста! Скажи, что я принадлежу тебе!