Королевство Бездуш (СИ) - Суржевская Марина "Эфф Ир"

— Моя девочка будет самой красивой в этой академии! — пообещала она.

Я чмокнула тетю в щеку и налила себе ещё одну огромную кружку чая. Мы покупали самый дешевый сорт, но мне сейчас он казался вкуснейшим на свете.

Если бы я могла рассказать кому-нибудь о том, что со мной происходит. Но дядя болен, а тетя начнет рыдать и причитать, если узнает о выходках Вандерфилда. Или о Ривзе и его предложении. Или о том странном гаде, которого я создала.

Хотя, хорошо поразмыслив, я пришла к выводу, что в появлении непонятного белесого существа я все-таки не виновата. Тензия говорила, что на создание живого существа размером с крысу необходим потенциал не менее красного уровня. А у меня даже не зеленый. Значит, странный зверь просто сидел в корзине и вылез, когда я швырнула бумагу. Вот и все. И зря я проползла на коленях по всей мастерской. Это ведь совершенно очевидно — моих чар не хватит на материализацию такого создания. Это невозможно.

Придя к таким выводам, я слегка успокоилась.

Ужасно хотелось хоть с кем-нибудь посоветоваться, но, увы, такого человека в моем окружении не было. Значит, придется, как и раньше, выплывать в одиночку.

Сполоснув кружку под тоненькой струйкой холодной воды, я отправилась спать.

Тетя не подвела, и на рассвете меня уже ждала собранная начерно обновка.

— Невероятно. Моя девочка — студентка академии. Святой Фердион, ну до чего же ты выросла славной, Тина. А ведь кто мог подумать? Была такой крохой!

Я покрутилась перед зеркалом.

— Тетя, прекрати хлюпать носом. Лучше дай мне булавки, вот здесь надо собрать, а тут выпустить.

До вечера мы провозились с жакетом и юбкой, а спать легли уже за полночь. Но утром следующего дня меня ждало не старое платье, а новенькая форма!

— Какая красота! — расчувствовалась тетя. И подмигнула заговорщически: — Студентка столичной академии не должна ходить в толстых шерстяных колготах, Тиночка. У нас с дядей для тебя подарок!

С изумлением и восторгом я взяла из ее рук пару чудесных тонких чулочков. Телесного цвета, плотно облегающие ножки, тонкие, но согревающие в холод. Зачарованные!

— Но тетя. Они же такие дорогие! — ужаснулась и восхитилась я.

— Это все Руфус, — махнула рукой родственница. — Собрал кое-что за свои поделки из дерева.

— Но дяде нужны лекарства!

— Он так старался, желая сделать тебе подарок, милая, — улыбнулась тетушка. — Так что надевай скорее новую форму, хочется на тебя посмотреть!

Тетя вышла из комнаты, а я поторопилась выполнить ее просьбу. Обновка легла, как влитая. Юбка со складками мягко облегала бедра, жакет подчеркивал тонкую талию. К тому же мне невероятно шел синий цвет, оттеняя светлые волосы и подчеркивая глаза. Вот только когда я застегнула блузку, оказалось, что меня ждет неприятный сюрприз.

Сорочка, сшитая прошлой зимой, сейчас вульгарно обтягивала верх и не сходилась на груди. Оказывается, за прошедший год у меня появились вполне женственные формы!

Я растерянно уставилась на себя в зеркало. Жакет с застежкой на две пуговички скрывал плечи, но оголял грудь. И по правилам ВСА под ним должна быть белая блузка. За нарушение грозили штрафы, которых я просто не могу себе позволить!

Время поджимало, но идти в таком виде просто нельзя. Да у меня пуговицы отлетят, стоит повернуться. Я выгляжу неприлично. Что же делать? Ведь второй блузки у меня просто не было!

А что, если?..

Мысль, мелькнувшая в голове, на первый взгляд казалась бредом. Но и других вариантов я не видела.

Не придумав ничего лучше, я вытряхнула из сумки рубашку Вандерфилда, которую все ещё таскала с собой. Сама не знаю, почему не отдала вещь снобу. Может, из вредности? Или мне просто нравилось трогать прохладный шелк, как и бархатную подкладку на его куртке?

Не веря, что делаю то, что делаю, я стащила свою тесную блузку, надела шелковую рубашку и застегнула пуговицы. Подвернула рукава. Накинула сверху жакет, поправила. Нежный материал ласкал кожу, вызывая мурашки и странное томление. Как будто… как будто я снова ощущаю прикосновение чужих губ…

Фыркнув на свои глупые мысли, повязала на шею золотисто-желтый шейный платок академии. Вместо привычного пучка на затылке или скучной косы заколола волосы с двух сторон, оставив основную массу волос стекать на спину. Снова глянула в зеркало. Другая… Взрослая. Где привычная мне Тинка? Из стекла с паутинкой трещинок смотрела красивая и немного удивленная студентка ВСА.

«Попытаюсь расшить швы на своей старой блузке, — решила я, снова пощупав шелк рубашки. — А сегодня пойду так. В конце концов, под жакетом почти не видно. А Вандерфилд все равно на занятия не ходит. Он и не узнает!

— Тина, опоздаешь! — крикнул из коридора дядя.

Опомнившись, я выскочила из комнаты. Тетя запричитала, увидев меня, дядя широко улыбнулся.

— Святой Фердион, да наша малышка стала настоящей красавицей! — прогудел он. — Глазам своим не верю!

— И как ей идет форма. Ты только посмотри, Руфус!

— Милая, ты уверена, что эта юбка не коротка?

— В столице носят и короче, — рассмеялась я. — Это лишь в Котловине приняты подолы до пят. Но мне пора бежать!

Я расцеловала родственников, накинула свою старую куртку, подхватила сумку, впрыгнула в ботинки и вылетела из дома.

Уже привычный вагончик, зевающие попутчики и здание ВСА за облетающими кленами. Первое занятие у Аодхэна и, как ни странно, его предмет я любила. Наверное, потому что разрушение пока удавалось лучше всего.

Вот только опоздавших профессор не любит, а мой вагончик сегодня, как назло, еле тащится!

Не успевая оставить вещи в Синем Крыле, я ворвалась в аудиторию прямо в куртке и шапке. Застонала, поняв, что студенты уже заняли свои места. Звон колокола застал меня в проходе, и почти сразу позади раздался голос Аодхэна.

— Тина Аддерли, разве вас не учили, что в помещениях надо снимать верхнюю одежду?

Кто-то на скамьях насмешливо рассмеялся, кто-то уже привычно помянул Котловину и прошелся по моей шапке с помпоном и старым ботинкам. Краем глаза я заметила равнодушное лицо Вандерфилда и похолодела. Явился… как назло. Но он, кажется, и не заметил моего появления. Рядом сидела Алиссия и что-то шептала Эшу, положив ладонь на его обтянутое белой рубашкой плечо. Вандерфилд вертел в руках перо и почему-то хмурился. Зато Ривз смотрел на меня в упор.

Вот же гадство.

— Прошу меня извинить, господин Аодхэн! — пытаясь перевести дыхание, воскликнула я. — Сейчас разденусь. Я не успела зайти в комнату…

— Меня совершенно не интересуют ваши причины, Аддерли, — безразлично уронил преподаватель, направляясь к подиуму. — Вам десять штрафных балла. А если вы так и будете стоять столбом и смотреть на меня — пятнадцать.

— Извините! — чуть не застонала я, не обращая внимания на ехидные смешки со всех сторон. Метнулась к своему месту, бросила сумку, стянула шапку. Рывком сорвала куртку. Пригладила волосы.

Села.

И недоуменно осмотрелась.

А почему стало так тихо?

Со всех сторон на меня смотрели. И почему-то девушки — недовольно, а парни — слишком внимательно. Заинтересованно. Ривз и вовсе откровенно пялился. Так откровенно, что мне захотелось спрятаться под стол или сбежать. Один Вандерфилд выглядел безразличным. Вернее, на меня он глянул лишь раз и отвернулся.

— Кто бы мог подумать, что под жутким балахоном скрывается такое… — присвистнул кто-то на заднем ряду. — Эй, Аддерли, ты что делаешь сегодня вечером?

— Десять штрафных баллов, Вилсон, — осадил смельчака Аодхэн. — А с вашей успеваемостью, я вам посоветовал бы и вовсе забыть о личной жизни. Кстати, насчет успеваемости. Надеюсь, вы усвоили прошлый урок?

В лоб незадачливому кавалеру полетел красный сгусток — стихийный опылитель, так он назывался. Разрушить его Вилсон не смог, и лицо парня покрылось желтыми наростами. Сойдут такие лишь на десятые сутки, и все это время лицо будет невыносимо чесаться и зудеть!

Я глянула на студента с сочувствием, впрочем, отвлекаться времени не было. По аудитории полетели опылители, нити, черный туман и ядовитые сгустки. Аодхэн сегодня был явно не в духе и решил исчерпать весь запас своих камушков для материализации, а студентов замучить. Потому что профессор не давал нам и минуты отдыха. Я лихорадочно повторяла в голове заклинания разрушения, до дрожи боясь что-то перепутать или забыть. Два раза я все-таки сбилась и почти пропустила молнии, которые подпалили пряди моих волос. Впрочем, я не жаловалась. И как обычно, больше всех доставалось неприкосновенным. В их сторону магические гадости летели с такой скоростью, что даже самые одаренные студенты выглядели запыхавшимися. Зато Ривз прекратил на меня глазеть и, сцепив от напряжения зубы, отбивался от атак преподавателя. Магма два раза пропустила нить и зашипела от боли, Алиссия пока удар держала, но было видно, что и ей это дается нелегко.