Миледи и притворщик (СИ) - Ванина Антонина

– Ва приде са Бала Пата? – спросила она меня о чём-то.

– Извини, я не понимаю.

Кажется, диалога у нас не получится. А жаль. Мне бы очень хотелось узнать, что это за девочка, и где она живёт.

– … да что с вами, кого вы все так испугались? – послышался со стороны лагеря голос Стиана. – Это же обычный ребёнок.

– Это дитя колдунов, не связывайся с ними, – донеслись со стороны леса предостережения джандерцев. – Они злопамятные и мстительные.

– Так не надо было их обижать на их же острове, – буркнул он себе под нос.

Стиан приблизился к нам, а вслед за ним и Гро подбежал к девочке, отчего та взвизгнула.

– Не бойся его, он не опасен, – поспешила сказать я, без всякой надежды, что она меня поймёт, а Стиан просто приманил Гро к себе и дал команду сидеть рядом.

– Ва зен оло гин? – внезапно произнесла девочка.

– Те, ра зен оло, – не спеша, выверяя каждое слово, произнёс он в ответ.

И тут девочку словно прорвало. Она активно затараторила что-то на своём языке, глядя то на меня, то на Стиана, и я не на шутку заинтересовалась, чего она от нас хочет.

– Стиан, – шепнула я, – ты хоть что-то понимаешь?

– Подожди, – шикнул он.

Ну конечно, понимает. Ещё на Гамборе он говорил мне, что язык островитян близок к древнему сарпальскому языку, которым ещё пользуются некоторые жрецы во время богослужений в своих храмах. А уж Стиану о сарпальских богослужениях много что известно.

Теперь я с интересом наблюдала, как девочка что-то обстоятельно рассказывает присевшему перед ней на корточки Стиану, а он время от времени старается задать ей уточняющие вопросы.

Гро устал без дела сидеть рядом с хозяином и теперь развалился на песке, сонно щурясь. Я же снова взялась за камеру, моля всех богов, чтобы снимки не оказались слишком тёмными.

Девочку в полный рост я тут же запечатлела, осталось сделать акцент на деталях. Светящиеся волосы я уже успела заснять, а вот простенькие украшения на шее и руках ещё нет. Какой странный у неё медальон – из двух скрещенных пучков травы, что перевязаны шнурком и почему-то напоминают торпеду с крыльями. А браслет из мелких ракушек и одной маленькой металлической пластины плотно нанизан на нитку и завязан на узелок. Так, стоп! Это не просто металлическая пластина. Это же монета!

Позабыв обо всех приличиях, я подскочила к девочке и схватила её за руку, желая внимательно разглядеть украшение. Точно, в браслет продет продырявленный жетон. И не какой-нибудь, а аконийский. Такие кидают в таксофон, чтобы заказать пятиминутный разговор.

– Откуда он у тебя? – в нетерпении спросила я. – Стиан спроси её.

Девочку явно озадачила моя реакция. Она испугано взглянула на меня, потом протараторила что-то Стиану в ответ, а после вырвала руку из моей ладони и помчалась прочь вдоль пляжа, перекинув палку с фонарём из светлячков на другое плечо, чтобы освещать себе путь.

– Я её обидела, да? – только и оставалось спросить мне.

– Думаю, на тебя она обижаться точно не станет, – немного озадаченно ответил он.

– Так что она тебе сказала? Откуда у неё таксофонный жетон?

– А это был жетон для автомата?

– Да. Такие используют только в Аконийском королевстве, а у вас в империи в ходу простые монеты мелкого номинала.

– Лулани, сказала, что это метка Белого Отца.

– Что ещё за Белый Отец?

– Я бы и сам хотел это знать. Судя по всему, это какой-то местный бог, изгнанный из Небесного Дворца за некий проступок. Лулани сказала, что он был повержен богом грома Тафирамом, упал на землю, и больше не смог подняться обратно в небо. Лулани говорит, что жрецы давно предрекали, что за Белым Отцом однажды должна явиться Белая Мать. Лулани считает, что это ты, и поэтому зовёт тебя прийти в их деревню.

– Меня? А ты… как она тебя назвала?

– Безголовым странником, – смущённо улыбнулся он.

– Что это значит?

– Понятия не имею. Но Лулани спросила, почему у меня всё же есть голова на плечах. Видимо, здесь на острове бытуют очень странные поверья.

– Мне не нравятся эти поверья.

– Почему? Думаешь, меня могут обезглавить, чтобы я полностью соответствовал здешним преданиям?

– Не знаю. Ты говорил, что на этом острове живут потомки жрецов погибшей сатрапии, потомки самых праведных и потому не погибших от стихии людей. Если это так, то бояться нечего. А если ты ошибаешься, и здесь живут спасшиеся жрецы какого-нибудь древнего кровавого культа, то лучше не иметь с ними никаких дел.

– Этого обещать не могу. Нас уже пригласили в гости.

– Девочка?

– Да.

– Не думаю, что это хорошая идея.

– Но ты же хочешь выяснить, откуда у неё аконийский жетон для таксофона.

– Может, морем принесло. С берегов Чахучана. Вдруг строители железной дороги успели установить на станциях ещё и таксофоны.

– Может быть.И всё равно жаль, что наши попутчики не отпустят нас в гости. Ни сегодня ночью, ни завтра утром.

Он был прав. Стоило нам вернуться в лагерь, как стражи тут же выстроились в оцепление вокруг шатров, чтобы никого не впускать и не выпускать до самого утра. Кажется, Муаз, будущий царь всего Сарпаля, до дрожи напуган визитом маленькой девочки и ждёт, когда вслед за ней сюда явятся страшные островитяне со светящимися головами. Тем более, что и джандерцы начали подливать масла в огонь, перекидываясь со стражами фразами:

– Говорю тебе, они здесь все колдуны и злодеи. Захотят, нашлют на это место высокие волны, и вас всех смоет в море. Думаешь, чего мы вдруг построили убежище в лесу? Здесь они нас не видят и не трогают.

– А вы их? – не удержался от вопроса Стиан. – Сами-то причиняли островитянам зло на их родной земле?

– Да какое зло? – возмутился один из разбойников. – Всего лишь раз спросили, можно ли взять в жёны дочь их вождя, редкую красавицу. А они как накинулись…

– И на каком языке спрашивали?

– Ну, так… это…

– Значит, не спрашивали, а сразу схватили и утащили.

– Да не утащили мы. Кто б нам дал, если они сразу за нами кинулись и палками побили.

– Пока к морю ту красавицу тащили?

– Да в лесу мы её бросили и побежали. А они всё гнались и палками нам грозили. Мы на берег выбежали, а там буря, белые холодные камни с неба падают и по головам бьют. Одного и убило. И дно лодок прошибло. Мы потом неделю их латали, чтобы с этого проклятого острова убраться.

Ну конечно, град был послан на головы этим бедолагам незаслуженно. И девушку они не похищали, а просто потрогали, и увозить её не хотели, а только по лесу с ней прогуляться. До чего же они мерзкие типы. Киниф нашёл самых дурных союзников для переправки Муаза через море Погибели. Хорошо, что кроме островитян они боятся трогать ещё меня и жён Муаза. Хотя, на прислужниц явно засматриваются, хоть и не решаются пока на злодейства. Наверное, если и решатся, то не на этом острове, где по их уверениям живут сплошь мстительные колдуны, защитники обиженных девушек.

Наутро наш лагерь проснулся под стук барабанов и панические крики слуг – к нам пожаловали гости.

Выйдя из шатра, я увидела вставших на изготовку стражей и их ружья, нацеленные на делегацию из двух десятков людей в белых одеяниях. Стиан уже успел выбежать наружу и теперь просил стражей только об одном:

– Не стреляйте. Вы же видите, это мирные люди. У них нет ни копий, ни стрел. Они просто хотят поговорить.

Стражи ничего ему не отвечали и продолжали целиться островитян, бьющих в подвешенные на пояса барабаны. Стиан попытался обойти заградительную шеренгу, но тут глава стражей рявкнул:

– Не сметь! Побег!

– Да никуда я не бегу, я просто хочу поговорить с ними.

– Не положено.

Я невольно вскрикнула, когда это мерзавец направил на Стиана ружьё. Я была близка к тому, чтобы прыгнуть ему на спину, ударить, растерзать, или совершить ещё какую импульсивную глупость, но тут ко мне пришла в голову идея получше: я ворвалась в шатёр Муаза и выпалила:

– Верховного царя хотят убить! Прикажи своим людям опустить оружие, иначе не видать тебе престола!