Брачный реванш (СИ) - Пожарская Анна

— Я не хочу быть при деньгах, — прошептал Максис. — Хочу быть с тобой.

Леката горько усмехнулась. Сердце сжалось, будто придавленное чьей-то сильной рукой. На глаза опять навернулись слезы, но, к счастью, солнце начало свой вечерний поход и была надежда, что в полутьме кареты Максис ничего не увидит.

— Я не хочу… — она потерла лицо ладонями. — Не хочу думать, со мной ли ты будешь завтра или с другой, не хочу гадать, ты в моей постели из-за денег, короля или потому что больше не с кем. Боюсь того дня, когда ты выкинешь меня, как ненужную игрушку.

— Ты просто ревнуешь, — тяжело выдохнул Максис. — Не нужно. Я серьезно отношусь к браку и никогда не стал бы изменять жене. Кем бы она ни была.

— Вот именно, — прошептала Леката. Если бы ей хотелось того же, все было бы проще! Но она жаждала большего, а сегодняшняя тирада Максиса лишний раз подтвердила, он ее не полюбит, а значит, все, что она себе надумала, — иллюзии, от которых следует немедленно избавиться. Вздохнула: — приедем, иди к Фагару. Я переоденусь, выпью обезболивающий отвар и присоединюсь к вам. О наших делах поговорим после его отъезда.

— Если бы твое здоровье позволяло, мы бы и сейчас не говорили бы, — решительно возразил Максис.

Леката только фыркнула и уставилась на улицу. На душе скребли кошки, и потихоньку разумом завладевала та же липкая тьма, что и отвоевывала пространство за окном.

Глава восемнадцатая

Леката зашла в свою спальню в гостевом доме, скинула праздничное платье и облачилась в будничный костюм. Выпила отвар и, с тоской глядя на очередных пойманных слугой мышей, покачала головой. Максис совсем задурил ей голову, она и у Гримма уже почти две недели не была. Надо сходить! Бездна с ним, с шифром, все, что могло случиться плохого, уже случилось, а Фагар наверняка объяснит Максису, что надо делать. Голубая книжица подождет до завтра.

Отправила слугу сказать мужу, что устала и плохо себя чувствует. Прихватила легкий плащ — вечер, конечно, теплый, но кто знает, не похолодает ли в ночи, положила мышей в сумку, взяла фонарь и отправилась в лес.

Вечерний бор не ночной, но все равно идти было неуютно. Еще не кричала неясыть, но липкая тьма уже рассыпалась тяжелыми сгустками между деревьев. Леката фыркнула, добавила огня фонарю и пошла дальше. Лес настораживал всегда: когда-то больше, когда-то меньше, но каждый раз, когда она заходила сюда, предвкушая встречу с Гриммом, противные мурашки кололи загривок. Вечерний ветер звенел молодыми листьями, и под ногами еле слышно стонала трава и мелкие ветки.

Леката пришла на место, где не так давно повязала свой шейный платок. На мертвенно-тихой поляне было пусто. Казалось, даже птички, и те обходят ее стороной. С неба циклопом смотрела равнодушная луна, ветра не было, и тьма, казалось, полностью владеет этим местом. Леката села на бревно и поежилась. Дышалось тяжело, затхлый воздух забивал грудь, но не приносил желанной свежести.

— Гримм, — еле слышно позвала женщина, — приятель, я соскучилась.

Сверху зашуршали листья, и рядом приземлился филин с отрубленным пальцем на левой лапе. Лекате показалось, что Гримм подрос, сегодня он казался размером с крупную собаку.

— Т-ты-т-ты, — то ли проухал, то ли пролаял он, сверкнув на подругу желтыми глазами.

Леката протянула ему пару мышей и впервые за все время знакомства с птицей поняла, что челюсть ходит ходуном от страха. Приятель показался ей чужим, злобным и опасным.

*

Максис вошел в кабинет и, стараясь не отвлекать Фагара от работы, направился прямиком к секретеру. Достал свиток и развернул. Несколько раз пробежал глазами заклинание для разрыва связи между чашей и вратами. Закрыл глаза и повторил три раза — убедиться, что все запомнил. Теперь оставалось дождаться Лекату и попробовать избавить ее от метки.

Вздохнул и потер ладонями лицо. Не мешало бы позвать еще привратников, на заклинание непременно прилетит дух переходов, и в одиночку можно не справиться, но кто именно способен тут помочь, сразу в голову и не приходило. Не все привратники умели разрывать пространство и быстро перемещаться, далеко не каждый мог сладить с сильным духом переходов, а тех, кто мог и то, и другое, вообще можно было уместить на пальцах одной руки. И Максис Ларой был одним из этой пятерки. Точнее, четверки. Оставались еще Изотий, король Русовус и еще один ученик Фагара, Тароль. Хоть и молодой, но очень толковый малый.

Наместник подошел к гостю. Лучше поинтересоваться у него, он преподает до сих пор, как знать, может, среди новых учеников есть кто-то дельный. Фагар понял его по-своему и, оторвавшись от бумаг, сообщил:

— Сейчас добью обозначения и выдам готовый ключ.

— Что на листках? — не выдержал Максис. Стоило, конечно, дождаться Лекату, но не удовлетворить любопытство он не мог.

— Дела имущественные, — устало выдохнул Фагар. — Кому, куда, чего и сколько. И где взять.

— Я нашел заклинание для разрыва связей между сосудом и вратами, — без лишних прелюдий сообщил наместник и протянул приятелю свиток.

— Как любопытно… — пробормотал Фагар, пробегая по тексту глазами.

— Как думаешь, кого можно позвать на помощь? Не уверен, что справлюсь в одиночку.

— С этим заклинанием и вдвоем-то боязно связываться, — покачал головой Фагар. — А тебе, прежде чем лезть, вообще надо завещание написать. Оно тебя добьет.

— Не думаю, — по-мальчишески задорно махнул рукой Максис, не хотелось верить, что не справится. — А вот на духа переходов уже действительно может не хватить. Нужен помощник. Есть кандидатуры?

— Изотий и Тароль, короля не считаем, — пожал плечами Фагар. — Остальные должны действовать вдвоем или втроем, иначе не хватит сил. Но варианты имеются. Думаю, завтра к вечеру тебе есть смысл пригласить кое-кого на ужин. Тебе в помощи никто не откажет, лучшего командира у нас не было, а я поразмыслю над списком приглашенных. Знать бы хоть что-то про духа, было бы понятнее, кого именно позвать. Когда придет Леката, расспросим ее с пристрастием. Может, вспомнит что-то, прольет свет.

— Может, — Максис потёр подбородок. Как же хотелось помочь женушке! Не просто так, чтобы потом сполна насладиться своей ненаглядной, сладкой нежной апельсинкой.

Постучался слуга и, сообщив, что госпоже нездоровится и она не придет, удалился. Максис вздохнул и покачал головой.

— Вы поссорились? — деловито поинтересовался Фагар.

— И это тоже, — ухмыльнулся наместник. — Но плохое самочувствие вполне может быть правдой. Утром Леката упала с вышки и у нее случился выкидыш. Ещё когда мы завтракали, ребенок был, а потом его не стало….

Замолчал, успокаиваясь. На душе будто старые раны разболелись: тупая ноющая безнадежная мука. И никуда не деться. Он ведь слышал про стены, но отчего-то не остановил Лекату, не отговорил. Хотя мог.

Фагар встал из-за стола и осторожно коснулся его плеча, отвлекая от невеселых мыслей.

— Дело плохо, Макс, — он перешёл на шепот. — Ребенок — это вторая жертва. Ещё чуть-чуть, и дух сможет открыть врата.

Максис выругался. Посмотрел на приятеля.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ты говорил с Изотием? Про Русовуса… Успел?

— Да, — Фагар снял очки и собрал бумаги в стопку. Придавил книгой, чтобы не разлетелись. — Он обещал поговорить с отцом, как только тот пожелает встреться. Ты же знаешь, у них все еще сложнее, чем у разведенных супругов.

Максис кивнул и грустно усмехнулся.

— Приведи мне хоть кого-нибудь, а я найду Лекату, — тяжело вздохнул и перешел на шепот: — Хорошо бы еще живой.

Фагар послушно исчез в трещине в пространстве, а Максис зажег огоньки и помчался в гостевой дом. В голове мелькала только одна мысль: надо успеть до того, как дух откроет врата. После тоже придется похлопотать, приложить усилия, но для Лекаты, выбранного для ритуала сосуда, все они будут бесполезны. Дух убьет ее в момент открытия. Максис не замечал ничего вокруг: ни темноты, ни ветра, ни моросящего ночного дождя, он бежал к своей пахнущей апельсинами женушке, чтобы оградить ее хотя бы от того, от чего умел.