Попаданка. Дочь чокнутого гения (СИ) - Королева Анастасия Юрьевна

Он лежал ничком, полностью обнажённый. Но меня его нагота волновала меньше всего. Стрелы, вот что важно.

Бросилась к нему, рухнула на колени и замерла, боясь пошевелиться.

Он еле дышал. Через раз. И в такт его рваному дыханию перья на кончиках стрел вздрагивали. Кровь была повсюду. Она не прекращалась, просачиваясь из раны, заливая спину, стекая по бокам, смешиваясь с придорожной пылью.

И тот же запах, горький, отдающий гнилью, витал в воздухе. Яд?

От осознания стало тошно. Настолько, что я усилием воли подавила подкативший к горлу ком. Подползла к Дакару, склонившись. Повернула голову, едва касаясь дрожащими пальцами лица. Он смотрел на меня так же, как при первой нашей встрече – затягивая в омут почерневших глаз.

В уголках губ застыла белесая пена. Пугающая.

Я не смогу ему помочь! Не смогу! Хотелось сорваться на крик, но я лишь беззвучно открывала и закрывала рот.

Это же всё неправда? Страшный сон? Ведь всего мгновение назад он крепкой рукой прижимал меня к себе, даря тепло. Всего мгновение назад я решилась быть с ним честной до конца, наплевав на предостережение. Всего мгновение…

– Ты… – сипло прошелестел он, не отпуская мой взгляд.

Голос, разорвавший звенящее пространство, сродни удару – мощному и невыносимо болезненному.

Не смогу помочь? Что за чушь! Смогу! Пусть это будет стоить мне чего угодно, но…

– Ты… – вновь повторил, – всё же… – пауза, заполнившаяся его кашлем, – отступница.

Это не было сказано с осуждением, или злостью, скорее с обречённой безысходностью. И эта безысходность впилась в сердце зубами.

– Нет, – прошептала и, опустив взгляд на камень, что болтался на шнурке вокруг запястья, судорожно тряхнула рукой, снимая его. – Нет!

Или да? Не важно!

Мне нужно помочь ему! Обязательно! Позвать на помощь? Да?

– Что мне сделать? – слова срывались с сипом, судорожно. А страх, со свойственной ему назойливостью, пробрался под кожу, отвоёвывая по праву принадлежащее ему место.

Он должен ответить на этот вопрос! Ведь должен же? Прошлый раз он говорил про порошок…

– Голос… – Дакар выдавил тише, прикрывая глаза, – красивый.

Голос? Причём здесь голос?!

Хрип, стон – и мгновенная тишина, слишком оглушающая для того, чтобы быть правдой.

– Дакар? – провела ладонью по его щеке, перепачкав ещё больше.

Опустила взгляд – кровь лужей собралась у подола платья, впитываясь в ткань.

– Дакар?! – взвизгнула, громко, оглушая саму себя.

Звон вернулся. А вместе с ним чьи-то голоса и топот ног. Крики. Не мои, чужие.

Но разве это важно? Куда важнее привести его в чувство. Ведь я же личная медсестра, у меня должно получиться!

– Дакар! – несмотря на напускную строгость, голос ломался, дрожал. – Открой глаза, слышишь?!

На последнем слове вновь сорвалась на шёпот.

– Отступница! Она убила хаара!

Крик, ворвался в мысли, разбивая реальность на тысячи осколков. Отступница? Нет, мужчины не были похожи на отступников, наверное… Хотя, что я могла об этом знать?

Холодные руки опустились на плечи, вздёргивая на ноги. И только тогда я оглянулась. Лесную тропу заполонили мужчины в кольчугах и с кинжалами в руках, за их спинами - похрапывающие лошади, скалящие морды, звери. Они смотрели не на Дакара, лежащего на земле и истекающего кровью, а на меня.

То есть… Отступница – это я?

Глава 13

Смешок сорвался с губ непроизвольно. Первый. И я разразилась смехом, даже мне самой кажущийся истеричным.

Отступница? Серьёзно? И я убила Дакара? Да быть такого не…

Резко замолчала и рванула вперёд, желая вырваться из крепкой хватки:

– Он не умер! Спасите его! – прошипела сдавленно, смотря на неподвижное тело.

Руки обожгло нестерпимой болью. Вскрикнула, падая на колени.

– Не дёргайся, ведьма!

Приказ, пропитанный злобой и в то же время страхом.

– Помогите ему, – всхлипнула, почувствовав горячие дорожки на щеках.

Слёзы. Зачем? Сейчас не время, совсем не время казаться слабой и беззащитной. Не время думать о себе и своём плачевном состоянии.

Важен лишь тот, чья жизнь вдруг стала для меня приоритетом. Его, не моя, которая раз за разом разбивается о несправедливое мироздание.

– Это не твоя забота, – процедили за спиной, вновь вздёргивая на ноги и толкая в сторону. – Иди, и без глупостей.

Кивнула, видя, как старик – тот самый, к которому мы приходили с Дакаром, – пробрался сквозь толпу вооружённых мужчин. В его руках был небольшой чемодан. Мне он подарил осуждающий взгляд и разочарованное покачивание головой.

Ерунда! Пусть осуждают, пусть обвиняют, лишь бы… его спасли.

Путь из леса до города запомнила смутно. Меня вели, то и дело подгоняя острыми тычками в спину. Что-то говорили, но слов было не разобрать. О чём-то спорили.

На меня навалилась противоестественная апатия. Будто силы закончились, и источник с живительной водой иссяк. Вот так сразу.

А следом пришли мысли, такие же вялые, как и замедляющиеся шаги.

У кого-то жизнь бывает в чёрно-белую полоску. Мне же попалась неправильная зебра, одна на миллион – полностью чёрная. Ещё и с довольно странным чувством юмора, тоже чёрным.

За долгие годы я впервые встретила того, кто готов… Что? Слушать? Да, не перебивая. Понять. Это так странно. Мне никогда не доводилось рассказывать хотя бы кому-то о своих проблемах. Даже о мелочах. Я всегда выступала в роли доброй нянюшки, которая и накормит, и напоит, и спать уложит, и сказку расскажет, и выслушает, поддержит.

Такие разговоры с отцом были даже забавными, с его маниакальным желанием и собственными ненормальными взглядами на жизнь.

Кто-то скажет: «Дура!»

Я соглашусь. Потому что не задумывалась, что может быть иначе. Не знала, что кому-то есть дело до моих бед, будь то плохая отметка, выговор или банальная усталость. Никому. А Дакар нашёл в себе силы и желание, не отвернулся. Единственный.

Горожане при виде стражников шарахались в сторону, ребята с любопытством бежали рядом. На площади, где стояли столбы с верёвками, обнаружилась и клетка, подвешенная над землёй. Её опустили, и меня, толкнув со всей силы, впихнули туда.

Затем подняли. Мерное покачивание туда-сюда… Туда-сюда…

И, наконец, забвение. Медленно опустилась на дощатый пол и закрыла глаза, позволяя сознанию отключиться.

Чтобы тут же попасть на туманное болото, где, поджидая меня, сидела женщина в плаще.

– Мне жаль, – первое, что сказала она, когда молчание затянулось.

– Чего именно? – ненужный и неважный вопрос, но это лучше, чем просто молчать.

Я сидела рядом с ней на поваленном дереве. Под ногами клубился сероватый дым, запах сырости окутывал со всех сторон.

– Тебя, его, этот мир…

Философский ответ. Какой-то даже пафосный.

– Кто ты?

Мне и этого знать не хотелось. Впрочем, лгу – распутать клубок бесконечных тайн всё же нужно.

– Друг, – пожав плечами, с издёвкой, как мне показалось, бросила она.

Да, друг. И как только я сама об этом не догадалась?

– Нужно вытаскивать тебя, иначе сожгут, – как бы между прочим заметила женщина.

– А Дакар? – скривила нос, будто и вправду почувствовала запах дыма от костра.

– Он… – она запнулась, подбирая слова. – Это уже не важно.

Сжала руки в кулаки. Злость вспыхнула мгновенно. Я развернулась, схватив женщину за полы плаща.

– Не смей так говорить! Это – важно!

Капюшон медленно сполз с головы. Я отшатнулась, свалившись с дерева. Дряблая кожа обтягивала череп, живыми на уродливом лице казались только глаза, блестящие зеленью молодой травы.

Жутко. Мерзко. Страшно.

– За обладание магией приходится чем-то расплачиваться, – обнажая прогнившие зубы, произнесла она.

Злая усмешка, полная застаревшей боли и неоправданных надежд.

Я не нашлась, что ответить, да и что тут скажешь? Что мне жаль? Ложь. Вряд ли я смогу это понять.

– Вставай, – строго велела женщина. Вот только почему-то её голос отозвался эхом, разлетаясь в разные стороны и вновь возвращаясь ко мне.