С нежностью цвета огня (СИ) - Тэль Аадет

Однако отсидеться в наших покоях у несчастного дипломата не получается.

Услышав в гостиной женский голос, с силой тру лоб, чтобы хоть немного прояснить заторможенные мысли, натягиваю платье и выхожу к ним в комнату, чтобы с удивлением обнаружить там леди Луассис. Она явно только что с вечера. Утреннее фиолетовое платье показавшееся мне очень шикарным, не идёт ни в какое сравнение с нынешним. Мерцающе-чёрное, узкое, с соблазнительно обнажёнными плечами, оно идеально подчёркивает совершенную фигуру, не выглядя при этом вульгарно. Насколько я успела заметить, здесь в моде гораздо более откровенная одежда, так что леди, похоже, ориентировалась на вкус вполне конкретного гостя.

Что тут у них происходит? Разве хозяйке не полагается быть внизу, с остальными? Неужели же ей так нужен нисс Шиор, что она решила пригласить его лично?

За спиной леди Луассис ледяным изваянием застыл Медиф. Вид у него неважный — к привычной невозмутимости добавилась какая-то потерянная пришибленность и злая обречённость.

Могла ли она наказать его за то, что никто из нас не явился на вечеринку?

— Нравится? — хитро спрашивает леди Луассис, перехватывая мой внимательный взгляд. И после секундной паузы опасно воодушевляется: — А ведь это отличная мысль! Леди Дарисса, раз уж я пришла похитить Вашего супруга, позвольте сделать подарок.

От энтузиазма в её голосе у меня тревожно сжимается сердце и резко проясняется в голове.

— Подойди, Медиф! Принесёшь клятву своей госпоже.

Мой растерянный взгляд на миг встречается с его мрачным. Мужчина тут же опускает глаза. Мне и отсюда видно, как плотно сжаты его побелевшие губы.

Не зная, что предпринять, оборачиваюсь к встревоженному Лену, мысленно умоляя его вмешаться.

— Леди Луассис, — вступает он в разговор, — это очень великодушно, однако мы вынуждены отказаться. Согласно Своду правил Ассоциации, живущие в Талассе мужчины не могут покидать пределов отражения.

— Правило ведь касается только свободных мужчин. Медиф — мой младший сын, и как глава семьи я имею право подарить его любому, кому пожелаю.

Ошалело переведя взгляд с одного на другую, с ужасом замечаю, что у них и впрямь есть кое-что общее. Выразительные голубые глаза, тонкий, аккуратный нос, полные, искушающие губы… Да они почти на одно лицо! Я не увидела этого сразу, потому что мне и в страшном сне не могло присниться, что мать может допустить подобное обращение с собственным сыном.

Это настолько неправильно, что я даже не нахожу слов. Да и существуют ли слова, способные убедить эту бессердечную особу?

— И всё же…

— Ты всё слышал, Медиф, — перебивает она, протягивая свою подвеску. В её холодных голубых глазах словно кружат снежинки. — Принеси ниссе Элктар клятву хранителя. Немедленно.

Нотку угрозы различили мы все.

Покорно взяв украшение, инкуб подходит ко мне и опускается на колени, устремив взгляд в пол.

— Леди Луассис… — кажется, голос у меня чуть дрожит.

— Не волнуйтесь, хоть здесь и нет магии, клятва вполне надёжна, — безмятежно улыбается она, удовлетворённо наблюдая за сыном. — Эта подвеска — магический накопитель, так что всё будет по правилам.

Осторожно переведя дыхание, пытаюсь взять себя в руки. Ничего непоправимого не случится. Как только мы отсюда уедем, я просто верну ему клятву. Это даже к лучшему. Уверена, уж Медиф-то точно оценит преимущества свободной жизни, ему и в голову не придёт отказываться.

— Отныне и навсегда посвящаю свой меч и жизнь свою служению Вам как единственной моей госпоже, — глухо, но внятно произносит инкуб. — Клянусь быть острым клинком, незаметной тенью и верным слугой. Клянусь с честью выполнять свой долг хранителя, защищая и оберегая Вас и днём, и ночью.

— Я принимаю твоё обещание.

Яркая жёлтая вспышка в его руке, слабое покалывание на моём запястье, и тишина.

— Разреши ему подняться, Дари, — тихо подсказывает Аллеон.

— Встань, Медиф.

Забрав у поднявшегося мужчины подвеску, Лен возвращает её владелице.

— Благодарю за щедрый подарок, леди.

— Пустяки, — с улыбкой отмахивается она и многозначительно напоминает: — Я жду вас внизу.

— Разумеется.

Когда дверь за ней закрывается, я устало присаживаюсь на диван.

— Идти обязательно?

— Нам с Келтом — да.

— Тогда я тоже пойду.

Не знаю, как, правда, но пойду.

— Останься, пожалуйста, тут. Медиф за тобой присмотрит. После клятвы он не…

— Ну, нет! Ты видел этот взгляд? Да она же вас живьём съест!

Нисс Шиор чуть ёжится, передёргивая плечами, но Аллеон спокоен.

— Я справлюсь. К тому же, это ненадолго. Мы уйдём сразу, как только это будет возможно.

— Останьтесь, нисса, — присоединяется Келт. — Не нужно такой хорошенькой девушке видеть то, что там будет происходить.

— Что-то неприличное?

Все трое мужчин переглядываются.

— И неприличное тоже, — равнодушно произносит Медиф. — Сегодня завезли свежих рабов. Гости собираются развлекаться.

Смотреть на игры с рабами нет никакого желания. Но если не пойду, точно буду волноваться. А ещё придётся прямо сейчас что-то решать с инкубом.

— Всего пара часов, — Аллеон быстро целует меня в щёку и сбегает переодеваться.

— Встретимся внизу, — кивает ему нисс Шиор, после чего тоже откланивается.

Мы остаёмся одни. «Подарок» выжидающе сверлит меня взглядом, но пока молчит. Я сдаюсь первой: зачем откладывать неизбежное?

— И что теперь? — спрашиваю, настраиваясь на непростой разговор.

Он, прищурившись, складывает руки на груди и не торопится отвечать.

— Ты будешь жить здесь или у тебя есть своя комната?

— Вещам не разрешается иметь отдельное жильё, — произносит зло.

До меня не сразу доходит, что он подразумевает под словом «вещи».

— Вот только давай без этого!

— Чем госпожа недовольна? — издевается.

— Я виновата, что ли? Хватит язвить и перестань так меня звать!

— Хозяйкой я тебя звать не стану! — взрыкивает.

— Ещё чего не хватало! — ужаснувшись, я едва не отшатываюсь. — По имени зови: меня — Дарисса, а его — Аллеон. И раз уж тебе придётся тут поселиться, было бы неплохо перенести к нам твои пожитки.

Долгих три секунды Медиф ждёт то ли продолжения, то ли подвоха, а после безмолвно покидает комнату. Практически следом за ним уходит и Аллеон, предварительно стребовав поцелуй, обещание никуда не влезать и разобраться с «приобретением».

Можно подумать, я специально ищу неприятности…

К тому же, проблем для одного дня и так в избытке, по-моему. У меня уже есть свой сиир, свой джарой, а теперь ещё и инкуб появился. Красивый, прохвост, но что с ним делать? И ведь дома же ещё Гарари остался. Надеюсь, хоть он образумился.

Медиф возвращается слишком быстро. Быстрее, чем я успеваю собраться с мыслями и решить, как вести себя с «разморозившимся» мужчиной, внутри которого, кажется, теперь медленно закипает лава. Окинув взглядом, замечаю на его плече сиротливо болтающуюся полупустую сумку. Другого багажа нет.

— Это что, всё? — уточняю, недоверчиво приподняв брови.

Почему так мало вещей? Он же сын хозяйки этого исполинского дворца! Да, мужчины тут не очень-то ценятся, но нельзя же так с собственными детьми!

Хотя, о чём я говорю?..

— Всё.

Меня с новой силой одолевают сомнения в том, не были ли предыдущие события фарсом. Слишком уж безумно всё выглядит.

— Ответь честно, — прошу, удерживая его тяжёлый взгляд, — она действительно отдала тебя? Насовсем?

— Да.

— И ты согласился. Почему?

— А был выбор? — огрызается он, но тут же никнет и отворачивается. — Мать всё равно бы это сделала. Сначала она собиралась наказать меня, подарив кому-нибудь из своих подруг, но потом решила просто использовать.

— Дикость какая! У вас тут нормально вот так вот людей раздаривать?

— Бывает, — Медиф скидывает сумку на пол. — Я восьмой сын и, к тому же, сильно разочаровал мать. Ничего странного, что она захотела от меня избавиться.