Воинственные фейри (ЛП) - Валенти Сюзанна

— А как насчет тебя? — огрызнулся я.

— Я не в счет. Я не Львица, — Леон усмехнулся и покачал головой, хлопнув меня по плечу, словно я был для него просто забавой, а затем повернулся посмотреть на парня, которого я бросил корчиться в агонии на земле.

Я посмотрел на Габриэля и даже на Данте в поисках поддержки, но они только пожали плечами и сосредоточились на парне, которого мы тоже должны были убить. Отлично. Но это все равно было чертовски странно.

Я освободил лежащего на земле ублюдка от гипноза, и он застонал, приходя в себя. Я вскинул ладонь, набросив лозу, которая обвилась вокруг его горла, питаясь его болью. На моем лице появилось мрачное выражение, пока я смотрел, как он задыхается.

— Небесно-голубой… кобальт… сапфир… ооо, лазурный, — ворковал Леон, наблюдая, как он постепенно меняет цвет, стоя у меня за спиной. Он наклонился к моему уху, его дыхание коснулось моей шеи. — Сделай его цвета индиго для меня, Шрам.

— Отвали, — гаркнул я, мои запасы энергии разбухли от травмы парня. Я собирался заставить его страдать, прежде чем все закончится. Я не убивал легко. Особенно, когда я убивал во имя своей девушки.

— Шрам заставит его кричать, — промурлыкал Леон. — Заставь его кричать, Райдикинс.

— Отойди от меня, — прорычал я, отбрасывая локоть назад, от которого он каким-то образом уклонился.

Габриэль смотрел на меня, сложив руки, и качая головой. — Я не вижу, чтобы это закончилось хорошо.

Данте внезапно толкнул меня, и электричество пронеслось по моим венам, заставив меня злобно зашипеть, когда моя магия оборвалась, и кусок дерьма на земле вдохнул воздух. — Какого хрена ты делаешь, Инферно?

Он с рычанием подошел ко мне, его глаза превратились в темные, рептильные щели. — Как получилось, что именно тебе выпало убить его, stronzo?

— Потому что это мой гребаный талант, — прорычал я, вставая перед его лицом.

— Не утруждайся, Райдер, — сказал Габриэль. — Ты не убьешь его. Я уже видел это.

— Заткнись, Большая Птица. Никто не решает мою гребаную судьбу, — огрызнулся я, не отводя взгляда от Данте, когда наглый маленький Штормовой Дракон поднял руки, чтобы сразиться со мной. — Я положу тебя на землю рядом с этим ублюдком и высосу из тебя кровь.

— Sono il drago dei lupi, il mostro del cielo… [17]

— По крайней мере, оскорбляй меня на понятном всем языке, stupida, — передразнил я его.

— Это stupido, — насмехался Данте, как будто я ни о чем не знал.

— Ребята, — позвал Леон, но мы его проигнорировали.

Я толкнул Данте в грудь. — Это «тупой» для всего остального мира, придурок. Возьми уроки языка.

— Эм, ребята? — нажал Леон.

— Говорит stronzo, который может говорить только на одном. Я собираюсь отправить тебя к звездам в количестве десяти частей, как твой отец сделал с моим, — сплюнул Данте.

— Ребята! — взвизгнул Леон, и мы с Данте в ярости обернулись.

— Что? — потребовали мы одновременно, и я прорычал проклятие, когда увидел, что он стоит там. держа отрубленную голову парня за волосы, раскачивая ее взад-вперед, как чертову кадильницу. Я даже не успел сосредоточиться, чтобы почувствовать боль этого засранца. Теперь я упустил свой шанс увидеть, как гаснет свет в его глазах.

— Ради всего святого, Муфаса, — прорычал я.

— Я же говорил, — сказал Габриэль, пожав плечами и небрежно сложив крылья. — У нас есть две минуты до появления ФБР. Пошли, — он похлопал по карману своих треников, и по мне пробежала волна разочарования.

— Я больше не буду летать в твоем чертовом кармане, — проворчал я. — Это чертовски унизительно.

— Ну, либо так, либо ты можешь лететь на спине Данте с Леоном, потому что Элис забрала с собой звездную пыль, — рассудил Габриэль, когда Леон выбросил голову в мусорный бак и начал делать вокруг нас победный круг, как будто он только что забил пит.

— Он не поедет на мне, — отказался Данте.

— Как будто я когда-нибудь буду кататься на тебе, — пробормотал я, скривив верхнюю губу, и подошел к Габриэлю. — А вот на твоей маме я бы покатался.

— Что ты сказал о моей маме?! — прорычал Данте, и я усмехнулся, раздеваясь и передавая одежду Габриэлю.

Я превратился в маленькую змею, и Габриэль подхватил меня на руки, пока я яростно шипел на приближающегося Драконьего засранца.

Габриэль обхватил мои челюсти и защелкнул их большим и малым пальцами. — Прекрати, нам нужно уходить, — ему повезло, что я слегка наслаждался его обществом, иначе он был бы мертв за это. У меня, конечно, был соблазн сломать ему несколько костей. — Отойди, Данте.

Инферно зарычал, повернулся и, сбросил с себя треники, бросив их Леону. Габриэль осторожно положил меня в карман, и я высунул голову, пробуя воздух языком, когда он отпустил меня. В атмосфере витали кровь и электричество, и мне оставалось только благодарить, что Инферно хотя бы не убил меня.

Габриэль взлетел в небо, и город рассыпался под нами, ветер обдувал мое лицо. Он взмыл в облака и наложил иллюзию, чтобы скрыть всех нас, пока огромный морской Дракон летел за нами с Леоном на спине, который распевал «Fly Me to the Moon» Фрэнка Синатры.

Иногда этому Льву действительно нужно было хорошенько врезать по морде.

В квартире Габриэля было тихо, как в могиле. До того, как мы потеряли Элис, я обычно проводил выходные в «Ржавом Гвозде», отправляясь сражаться с Оскурами вместе с Братством. Но это были первые выходные, когда я мог вернуться к прежней жизни, теперь когда Элис была в безопасности, и я обнаружил, что не хочу возвращаться к той жизни.

Я задержался на кухне, чувствуя, как какая-то неприятная эмоция, словно колючая проволока, обвивает мою грудь. Габриэль и Леон увели Элис туда, куда я не мог последовать. Тусовки с Найтом и так подрывали мою репутацию, а уж о посещении его дома как родственника и речи быть не могло. Кроме того, у меня была работа. Я и так провел слишком много времени в разлуке с Лунными, мне нужно было поднять свой ранг, искоренить в их умах любые сомнения в том, что я их Король. Но я все еще стоял на кухне и делал то, чего никогда не делал. Откладывал.

Что ж, полагаю, мне нужно поесть.

Я открыл шкаф, где хранились хлопья, и машинально потянулся за овсянкой, но потом остановился. Мой взгляд зацепился за слишком счастливого Минотавра, держащего миску с шоколадными шариками. Я прочитал название под ним, и мой рот разинулся, но не от яда. Mino Pops.

Моя рука метнулась к ним прежде, чем я успел осознать, что я принял какое-то решение, и я взял с полки ярко-желтую коробку, схватил миску и насыпал в нее столько, что из нее чуть не хлынуло.

Я достал молоко и наполнил миску до краев, прежде чем засунуть большую ложку в хлопья и поднести ее ко рту. Я запихнул всю массу между губами, и сахар взорвался на моем языке, как гребаный фейерверк. У меня вырвался стон, и я развалился на части, запихивая в рот одну за другой порции и хрустя ими. Когда я закончил с миской, я начал насыпать в нее еще одну порцию, но звук, с которым кто-то прочистил горло, заставил меня напрячься. Я с рычанием обернулся и увидел Данте, который смотрел на меня, сложив руки и приподняв бровь.

— Это было неплохое развлечение, serpente, — он ухмыльнулся, и я вздрогнул.

— Что ты здесь делаешь? — выпалил я. Он должен был быть дома со своей заботливой маленькой семьей, а не здесь, у Большой Птицы, подглядывая за мной, как гребаная белка-перевертыш на дереве.

— Смотрю, как ты проливаешь молоко на свою рубашку, — поддразнил он, и я опустил глаза, обнаружив мокрый след, размазанный по моей белой футболке.

Я зарычал, делая шаг вперед, готовый разорвать ему задницу на куски, но столкнулся с воздушной стеной.

— Трус, — шипел я, яд капал мне на язык и смывал стойкий шоколадный привкус во рту.

— Я пришел сюда не для драки, Райдер, — сказал он, не сводя с меня глаз. — Совсем наоборот. И если ты не выслушаешь меня, я могу послать твоей банде видео, которое я только что снял, где ты поглощаешь «Mino Pops», как десятилетний ребенок, оставленный дома один.