– Меня все устроит, милорд! Но я буду с компаньонкой, – предупредила его.
– Конечно же, леди Кэмпбелл, – кивнул он. – Куда бы вы хотели отправиться?
– На городской рынок, – вспомнив о письме шантажиста, сказала ему, подумав, что можно объединить приятное с моими собственными планами.
Теперь на ногу наступил мне уже он, но тотчас же извинился.
– Вы в этом уверены, леди Кэмпбелл?
– Еще как, – вздохнула я. – Зовите меня Кэрри.
– Желание дамы для меня закон! Итак, городской рынок, – кивнул он. – Буду рад, если вы станете звать меня Нейтаном. Кстати, Кэрри, кому вы отдали свой третий танец?
– Лорду Сегерину. Он очень мил, хотя его сердце всецело и полностью принадлежит принцессе Джорджинии.
К тому же его мама нашла мою книгу увлекательной, но об этом я, конечно же, говорить герцогу я не стала.
– О чем вы задумались, милорд? – спросила у него.
– Размышляю, запугать ли мне лорда Серегина или все-таки его подкупить.
– Так вот как делаются дела в Виенне! – усмехнулась я.
– Именно так, – отозвался он, вполне довольный собой. – У меня вечернее патрулирование, так что очень скоро мне придется вас покинуть, Кэрри! Времени у меня осталось только на один танец. Конечно же, если вы не будете против! Но если речь идет о Питере Сегерине, то, думаю, его проще подкупить.
И больше ничего не стал мне объяснять.
Уж и не знаю, что именно Нейтан Велмор сказал лорду Сегерину, но тот, смиренно кивнув, дал согласие уступить свое место, и я снова отправилась танцевать с герцогом Райотом.
Количество нанесенных ему увечий мне удалось свести к минимуму, так что я вполне могла собой гордиться.
***
Мне казалось, что о нас шептался весь Бальный Зал – и еще я видела полные ненависти глаза Корнелии Виззман, потому что стоило Нейтану подвести меня к Джорджи и кавалерам, как герцог попрощался и ушел.
Не стал больше никого приглашать.
Питер тотчас же заявил, что у моего следующего партнера, лорда Расмуссена, внезапно разыгрался приступ подагры, так что вальс тот вряд ли осилит, и он будет рад занять его место…
Но замолчал, не договорил.
Повернул голову.
Вот и я тоже посмотрела – оказалось, к нам направлялся виконт де Бражье.
– Теперь мой черед танцевать с леди Кэмпбелл, – подойдя, заявил он притихшим мужчинам, и никто и не вздумал ему возражать.
И даже Питер Сегерин, вознамерившийся занять место страдающего подагрой лорда Расмуссена, – тот тоже словно сдулся и отступил в тень. Джорджи кинула на меня полный жалости взгляд, а я подумала…
Ну что же, передо мной было столичное зло во плоти – уже довольно нетрезвое, но все еще привлекательное, притягивающее словно магнит взгляды женской половины зала.
На нас снова смотрели – на меня завистливо, на виконта обожающе.
Я бы с радостью поменялась местами с любой из тех, кто глядел, но зло, к сожалению, выбрало именно меня.
Поэтому, вложив свою руку в его, я решительно отправилась за виконтом в центр бального зала.
Собиралась объяснить злу, что на этот раз оно сделало неверный выбор.
– Что вам от меня нужно? – холодно произнесла я, стоило нам занять место среди пар. – Мне кажется, я вполне ясно дала вам понять, что не намерена с вами встречаться. На ваше приглашение я ответила отказом, и, надеюсь, мое письмо не затерялось по дороге. – Судя по виду виконта, нет. – Вы меня не интересуете, и я согласилась на танец только для того, чтобы прояснить ситуацию.
Но мои слова, кажется, так и не дошли до ума адресата.
– Мне не отказывают, – склонился он к моему уху. – Ни одна из глупых цыпочек Виенны!
Я отпрянула и покачала головой.
– Ваши цыпочки, возможно, вам и не отказывают, но я хочу, чтобы вы уяснили: нас с вами никогда и ничего не будет связывать. Вам больше не стоит присылать мне цветы и письма – это бесполезная трата вашего времени и денег. С моей стороны всегда будет отказ.
– И почему же с твоей стороны всегда будет отказ? – ухмыльнулся он, нисколько не смущенный моей отповедью. Да еще и перешел на «ты».
Тут заиграла музыка, виконт подхватил и закружил меня в танце.
Его рука лежала на моей спине – до сих пор там, где и должна была, не нарушая приличий. Но слишком близко к опасной грани.
– Вы мне не нравитесь, виконт! Думаю, это вполне серьезная причина.
– Это не имеет никакого значения, цыпочка! – на его лице застыла все та же премерзкая ухмылка. – Я всегда получаю то, что захочу. Но чем больше меня отталкивают, тем сильнее у меня разыгрывается аппетит. Не тот аппетит, о котором ты могла бы подумать, а другой! – Он демонстративно уставился в мое декольте. – Так что лучше не сопротивляйся. Чем раньше ты сдашься, тем быстрее я насыщусь и оставлю тебя в покое. И вот еще, – он склонился к моему уху, – я умею быть щедрым. И еще я могу быть страстным.
После чего… лизнул меня в ухо.
В этот самый момент меня чуть было не стошнило. На виконта.
– Простите! – сказала ему и остальным, потому что запуталась в ногах и едва не упала. Тошнота противным комком стояла в горле, не собираясь проходить. – У меня закружилась голова.
Две пары остановились рядом с нами, кто-то встревоженным голосом заявил, что я даже не бледная, а совсем уж зеленая, и мне нужно обязательно выйти на воздух.
– Сейчас, сейчас уже пойдем, Кэрри! – подбежала ко мне Джорджи, после окинула виконта уничижительным взглядом. – Что случилось? – Затем добавила чуть тише: – Что он тебе сделал?!
– Все хорошо, – сказала ей.
Соврала.
Виконт умел вызывать у девушек сильные чувства. Тошноты, например.
Стоял, смотрел на меня, довольный собой.
– До завтра, Кэрри! – заявил он. – Не забудь, ты пообещала мне свидание, – и отправился восвояси.
– Ничего подобного не было! – сказала ему в спину, но де Бражье и не думал поворачиваться.
– Даже не проводил! – прошипела Джорджи. – Вот же высокомерная свинья!
– Слава Богам, что не проводил!.. – пробормотала я. – Джорджи, я ведь могу поехать домой? Признаться, мне не совсем хорошо. Или же мне надо получить разрешение короля или твоего старшего брата, чтобы они отпустили меня с бала?
Отпрашиваться было не нужно, и уже через пятнадцать минут я сидела в золоченой карете с гербом Дорсеттов на боку. Меня сопровождал пожилой и на вид крайне важный королевский маг.
Молчал, да и я не была в настроении для разговоров.
Мы катили по ночной Виенне, я поглядывала в окно, прикидывая, как далеко до Гровербрука, и еще украдкой терла ухо.
Пусть я вымыла его с мылом, но это не помогло.
Мне казалось, что я до сих пор чувствовала прикосновение длинного языка виконта и что тот проник через ухо внутрь моего черепа.
От этих мыслей к горлу снова подкатила тошнота.
Тут кучер выкрикнул что-то предупреждающее, карета дернулась, и виконт со своим языком вылетели у меня из головы.
Лошади понеслись во весь опор, набирая скорость.
– Не может этого быть! – выглянув в окно, в полнейшем отчаянии воскликнула я.
Ну что же, пусть и не могло, но это было именно оно – вернее, появившиеся словно из ниоткуда знакомые мне чудовища. Четыре кракена на собачьих телах; Адские Гончие, разбрасывая в стороны зловещие бордовые искры, неслись за нами по пятам, а над их головами светился кроваво-красный ореол.
До этого молчавший маг выругался совсем уж непотребно, а я сильнее вцепилась в сумочку, висевшую на моем плече, в которой лежал пис-то-лет.
Запустила в нее руку и прикоснулась к холодному металлическому боку. Внезапно нащупала пре-до-хра-ни-тель и повернула рычажок.
Глава 10
Карета на огромной скорости неслась по ночной Виенне, и полутемные дома за окнами мелькали так же быстро, как и колотилось мое сердце.
Нас то и дело подкидывало на выбоинах и камнях; маг, все это время без устали высовывавшийся наружу, комментировал каждый такой «прыжок» сочными нецензурными выражениями.
