Серебро ночи. Трилогия (СИ) - Герцик Татьяна Ивановна

— Чрезвычайно рад вас видеть, великолепная Фелиция! — это прозвучало у него на редкость издевательски. — Надеюсь вы в добром здравии?

— Вполне, граф. Чего не скажешь о вас. Вы были в бою? — насмешливо поинтересовалась в ответ Фелиция.

В самом деле, граф хромал, у него была перевязана левая рука, на лице виднелись следы ушибов.

— Почти. Спасибо за заботу.

Фелиция величественно выпрямилась и строго спросила:

— Зачем вы пожаловали к нам, граф? К тому же в сопровождении вооруженных людей! Это запрещено законом!

— Мне сообщили, что у вас скрывается моя беглая экономка. Она украла деньги и бежала с ними.

— Откуда она бежала, граф?

— Из моего замка.

Фелиция недоверчиво усмехнулась.

— Насколько мне известно, из вашего замка бежать невозможно. Может быть, расскажете, что случилось?

Граф сделал небрежный жест рукой.

— О, это совершенно неинтересно. К тому же я не хочу, чтобы о способах побега узнали. Вдруг найдутся желающие пройти по ее стопам? Так она у вас?

Фелиция твердо ответила:

— Граф, наша обитель предоставляет убежище всем гонимым. Они знают, что их не выдадут. Я не стану нарушать устав монастыря и ничего вам не скажу.

— Значит, она все-таки здесь! — граф с угрозой опустил руку на рукоять меча. — Я в этом и не сомневался. Выдайте мне ее добровольно! Вы же прекрасно понимаете, что это лучше для всех вас! — он был издевательски заботлив. Фелиция отрицательно покачала головой, и граф рявкнул: — Не хотите добром, будет худом! Пропустите моих людей в обитель!

Беллатор решительно вышел вперед, оставив тетушку за плечами. Сильвер с Алонсо присоединились к нему.

— Здравствуйте, граф. Давненько мы с вами не виделись.

Контрарио с веселой насмешкой поклонился, но ответного поклона не дождался. Наоборот, Беллатор смерил его свирепым взглядом, который граф не счел нужным заметить.

— Добрый день, наследник наместника! Вы тоже ищете убежища в этом монастыре?

— Нет, мы с братом навещаем нашу тетушку по поручению отца.

— Неужто наместник приказал выпустить вас из темницы? — граф нахмурился, не веря своим глазам.

— А он нас там никогда и не запирал, граф. Вас ввели в заблуждение какие-то нелепые слухи.

— Возможно, возможно. Но, как представитель закона, вы должны знать, что беглых преступников наказывают.

— Однозначно, граф. Беглых преступников наказывают. — И Беллатор со значением посмотрел в лицо графу, показывая, кого он тут считает беглым преступником.

У того на щеках от ярости проступили багровые пятна. Сильвер с Алонсо отошли в сторону, оценивающе глядя на вооруженных конников.

— Ты берешь того, кто справа, а я того, кто слева. В общем все, как обычно. Вот только монашки до чертиков мешают. Как бы их отсюда спровадить?

Граф посмотрел на своих людей, готовясь отдать приказ о штурме. По знаку Фелиции монахини стали разбегаться кто куда. Настоятельница вышла вперед, полная решимости защитить обитель даже ценой своей жизни.

— Вы не посмеете сделать это, граф! Вы не войдете в мой монастырь!

Он дьявольски захохотал.

— И кто же может мне помешать?

— Я! — Фелиция спокойно встала перед ним и скрестила руки на животе. — Прежде чем идти дальше, вам придется меня убить.

Он яростно посмотрел в ее спокойное лицо. Они несколько секунд мерялись взглядами. Признавая свое поражение, граф вскинул руку, будто открещиваясь от наваждения.

— И все так же красива! — в его голосе и взгляде сквозила настоящая боль. — Хорошо, я уйду! Но я вернусь, очень скоро вернусь! И возьму то, что принадлежит мне по праву! — от этих горячечных слов у всех слышавших их мороз прошел по коже.

Он вскочил на коня, повернулся и вылетел за ворота. Его отряд поскакал за ним.

Фелиция обессилено махнула рукой, веля закрыть ворота. Над головой раздался звук колокола, призывающий к благодарственной молитве. Двор моментально опустел.

— Тетя, как вы себя чувствуете? — Беллатор заботливо поддержал Фелицию под руку.

Она слабо улыбнулась.

— Ничего страшного. Просто от напряжения немного кружится голова. Не каждый день мне приходится противостоять одному из главных злодеев нашего королевства. С непривычки тяжело.

— Шутите, тетушка? Не у меня ли научились? — Сильвер не мог поверить своим ушам.

— Нам нужно поговорить, — Беллатор сильнее сжал руку Фелиции. — Пойдемте к вам, тетя. Думаю, один раз молитву можно и пропустить. Вы потом все равно наверстаете.

Они вернулись в келью. Фелиция трясущейся рукой налила себе воды и выпила, с трудом глотая ее пересохшим ртом.

— Интересно, о каком-таком праве говорил граф? Мне показалось, что речь шла вовсе не об Агнесс. — Между делом спросил разливающий вино Сильвер.

Беллатор сердито сверкнул глазами и обеспокоенно сказал:

— Меня тоже обеспокоила угроза Контрарио. Это очень опасно для вас, тетя. Может быть, вам скрыться?

— Нет. Можно подумать, я в чем-то виновата.

— Тетя, если у меня прежде и была какая-то надежда, что за давностью лет граф забыл о вас, то теперь она исчезла без следа. Вы в еще большей опасности, чем Агнесс. — Беллатор неумолимо озвучил то, о чем Фелиция предпочла бы умолчать. — похоже, что после утраты камня он вспоминает все, что ему было дорого когда-то. Мне страшно за вас.

Она смиренно склонила голову.

— В этом деле никто никому не помощник, Беллатор. Но я не думаю, что граф пылает ко мне какими-то нежными чувствами. Уж скорее желает отомстить за мнимую измену. Не волнуйтесь, я с ним справлюсь. — Племянники хотели возразить, но она подняла руку и властно приказала: — И не будем больше об этом!

Мужчины мрачно кивнули.

— Вы оставили графа в полной уверенности, что Агнесс в обители. Он не будет думать об охране своего замка. Это лучший вариант, хоть он и опасен для всех нас. Но это значит одно — нам пора в дорогу! — Сильвер распрямил плечи, предвкушая очередное приключение. — Неприступные замки я еще не штурмовал.

— И не будешь, — охладил его мальчишеский порыв хладнокровный брат. — Мы можем проникнуть туда только хитростью. Нам пора собирать вещи. А для этого нужно вернуться в таверну и как можно быстрее.

— Тогда поспешите. На улицах все еще неспокойно, особенно по ночам. Будет гораздо лучше, если вы поедете к замку завтра на рассвете. — Фелиция первой пошла к выходу.

— Если все будет в порядке, то выедем непременно. Благословите нас на дорогу, матушка настоятельница.

Под ее напутственную молитву друзья покинули монастырь.

Глава седьмая

На следующий день, отдохнув и окрепнув, Агнесс с ужасом припомнила вчерашний разговор. Неужели то, о чем поведала ей настоятельница, воистину неотвратимо? Неужели их цветущий край будет опустошен, и его захватят другие народы? И от королевства ничего не останется? А она-то думала, что хуже ее жизни в замке Контрарио ничего не может быть! Как же она ошибалась! Там страдала она одна, а теперь уничтожение грозит целому народу! Ее народу…

У Агнесс томительно ныло сердце после страшных последних дней. Да что там дней! Лет! Только теперь, после тишины и покоя нескольких беззаботных дней, она поняла, какую ужасную жизнь вела в замке. В ее груди поднялась горячая волна ненависти к графу. И злорадство: ему никогда не найти свое кольцо!

Но тут же возникло сомнение: а вправду ли не найти? Оно так ярко горело в ее руке, подчиняя своей воле, возможно, оно так же ярко светится в камине? Тогда одна надежда: что башня обрушилась и теперь кольцо никто не найдет!

Но что это она? Настоятельница сказала, что в этом кольце есть часть надежды. Что с помощью восстановленного камня можно обратить врагов в бегство и спасти Терминус.

Хорошо, она расскажет, как это можно сделать. Но сама обратно в замок ни за что не вернется. Никогда. Это слишком страшно и грозит гибелью. Снова. А она уже не единожды смотрела в глаза смерти. С нее достаточно.

Хотя и в замке были светлые моменты. Она улыбнулась, вспомнив нескио. Как же он добр! Но, возможно, она обманывается? Она так истосковалась по самым обычным человеческим чувствам — доброте, отзывчивости, простому вниманию, — что вполне могла принять ни к чему не обязывающую любезность за искренность и интерес. А рыцарственную благодарность за гораздо более сильное чувство.