Последнее пророчество Эллады (СИ) - Самтенко Мария
За тысячу лет брака Персефона не любила Неистового ни единой секунды. Но одно дело любить, а другое — терпеть измены! Царица считала, что это страшное унижение.
У Персефоны еще не было возможности добраться до Ареса, так что за её унижение расплачивались его любовницы и любовники. В основном это были смертные, нимфы или герои — из богов Ареса возлюбила одна Афродита. Персефона иногда позволяла себе мечтать, что превратит в дерево и её.
Персефона провела Аида во дворец, завела его в ближайшую купальню (Танат исчез по пути — неумолимый долг звал его резать пряди смертных) и позвала Асклепия, пояснив, что экс-Владыку уж слишком демаскирует его красная кровь.
Ей очень хотелось бы знать, как он вообще ухитрился сотворить подобное со своим божественным ихором?
— Да, как?! — изумился прибывший Асклепий.
Аид фыркнул и вместо ответа принялся стаскивать куртку. Персефона решила его не рассматривать — ей хватало Ареса, даже слишком — и пошла звать теней, которые во множестве прислуживали во дворце.
Потом она отвела Аида на небольшой балкончик и предложила еды.
— Ты выпьешь нектара, вина или, может, воды? — неохотно спросила она.
Бывший Владыка задумчиво посмотрел на поднос с виноградом и сказал:
— Не беспокойся, я сотворю себе кумыс. И было бы хорошо, чтобы ты сразу сказала, что тебе от меня нужно. Ну, чтобы я мог сразу объяснить, почему я не собираюсь этого делать.
Персефона нервно побарабанила пальцами по ближайшей мраморной колонне. Аид, конечно, имел право знать, во что она собирается его впутать. Она должна была рассказать правду о пророчестве, Аресе и, конечно, о дочке, но мысли путались.
Бывший Владыка провёл рукой над чашей, и там появилась густая белая жидкость. Он колдовал так легко, как будто брал уроки у Трёхтелой Гекаты — причём божественной силы Персефона не чувствовала.
— Знаешь, я искала тебя почти сто лет, — немного невпопад начала Персефона. — И я совсем не думала, что ты окажешься… таким. И я прошу тебя просто ответить на мои вопросы. Больше ничего.
— Мне сложно представить себе вопрос с ценой в сотню лет поисков, — задумчиво сказал Аид, отпив немного кумыса. — Так что же тебя так волнует?..
Под взглядом его тёмных глаз царице снова стало не по себе.
Но она не желала демонстрировать слабость:
— Всё, — сказала она, пожалуй, чуть холоднее, чем следовало. — И, в особенности, почему ты убил мойр.
2
Аид
Аид неторопливо отхлебнул немного кумыса и подержал по рту, прежде чем проглотить.
Персефона лгала.
Он был уверен, что мойры — это только предлог. На самом деле Персефону интересует кое-что другое. То, что волновало и Зевса, и Посейдона, и Ареса, и вообще всех, кто искал его все это тысячелетие, ну и пару тысяч лет до того.
И без чего, как считал Аид, все эти личности прекрасно обойдутся.
— Мне очень приятно беседовать с тобой, царица, — начал он мягко. — Но всё же не будем тратить твоё бесценное время. Я могу три часа говорить про мойр, только не обольщайся — из моей болтовни ты никогда не узнаешь, куда я спрятал серп Крона. Я клялся водами Стикса, что не скажу об этом ни одной душе — ни живой, ни мёртвой.
Персефона растянула бледные губы в подобии на улыбку. Бывший Владыка Подземного мира никогда не считал себя экспертом по части улыбок, но тут любой смертный бы понял, что что-то не так: судорожное движение губ не затронуло глаза. Они остались непроницаемыми и холодными.
Аид подумал, что глаза Персефоны похожи на листья лавра, прихваченные морозом. Они никак не хотят поверить в неожиданно суровую для тёплых краёв зиму и упрямо цепляются за ветки, но результат уже предрешён.
Впрочем, в следующую секунду экс-царь встряхнул головой, отгоняя непонятные древесные ассоциации, и встретил ее прямой напряжённый взгляд.
— А с чего ты решил, что мне нужен серп Крона? — прищурилась царица.
— Да потому, что вы достали о нём спрашивать! Ты, Арес, Посейдон, Зевс! Афина, Гера, Афродита — хотя, казалось бы, ей-то зачем?! А из подземных вообще каждый второй! Ну, эти только пока я правил. И ладно бы меня понимали с первого раза! Да в первые двести лет своего царствования я всерьёз обдумывал повесить табличку со словом «Нет» и тыкать в неё каждый раз, когда меня спросят про серп! — он помолчал и добавил, — а потом во вторую, с текстом: «Сбросьте этого идиота в лаву».
— То есть ты не расскажешь, — с усмешкой уточнила Персефона. — Я знаю, что значит поклясться Стиксом, но, наверно, ты можешь и сам сходить за серпом?..
— Я не собираюсь этого делать, — отчеканил Аид.
— Подумай, — тихо сказала царица, вонзая длинные ногти в деревянный стол, и воздух вдруг наполнил острый запах свежей листвы. Столик ощетинился деревянными прутьями, стены зашевелились, выпуская ветки с острыми шипами, по мраморным колоннам, поддерживающим карниз над балкончиком, заскользили толстые, с бедро взрослого мужчины, лианы.
Аид встал. Под ногами шевелились камни, их толкали крохотные ростки. Пока ещё крохотные — похоже, их повелительнице не хотелось скакать с камня на камень подобно козе, когда они рванутся вперед, пронзая живую плоть. Лианы оплели мраморные колонны плотным ковром и продолжали ползти вперед. Кое-где они выбрасывали огромные, истекающие липким нектаром цветы.
Персефона улыбалась, и в этой улыбке не было ни грамма тепла:
— Хочешь узнать, что такое зелёный ад? Или, может, ты согласишься подумать над моей просьбой?
— Нет.
В этом коротком слове, пожалуй, впервые за тысячу лет зазвучало эхо бездны Тартара, отзвуки смеха героев в Элизиуме, стоны теней на асфоделевых полях и истошные вопли грешников. И весь Подземный мир словно ожил, осветился изнутри, обретая новые краски, потянулся к Аиду миллионами незримых щупалец, разрывая зелёные петли, ломая деревья, обращая липкий нектар в древесную пыль.
Сила тени схлестнулась с силой природы.
Персефона отступила на шаг, но не ослабила натиск. Напротив — по мановению её руки шевелящиеся на полу камни разлетелись в стороны, обратившись хищными птицами, и то, что Аид поначалу принял за бамбуковые заросли, оказалось гигантским термитником. Он вскинул голову, обращая термитов в прах и убивая на лету клекочущих птиц, и нашёл взглядом глаза Персефоны.
В её зрачках плескался обещанный зелёный ад, черты лица заострились, губы были закушены от напряжения.
— Я тоже могу использовать силу смерти, — хрипло сказала она, и на бушующих лианах появились шипы, но не зелёные, а чёрные, мёртвые.
Попадавшие на землю птицы снова взметнулись в воздух — перья темнели, срастались между собой, и орлы превращались в мёртвых летучих мышей. Под ногами зашевелились убитые термиты, соединяясь во что-то хищное, жуткое.
Но что могут термиты против бездны Тартара в глазах царя?..
Персефона дёрнулась, как от пощёчины, отшатнулась назад. Запрокинула голову, пытаясь остановить бегущую из носа серебристую кровь, и устало опустилась на пол — гигантский термитник превратился в обычные каменные плиты.
Аид наклонился к ней — в его глазах медленно остывала бурлящая тьма — и ткнул пальцем в лианы, все ещё обвивающие мраморные колонны:
— Убери. Свою. Траву.
Персефона возмущённо фыркнула, забрызгав кровью хитон:
— Да что бы ты понимал?! Вот это — трава! — она устало пнула стену, и из трещинки выросла марихуана. — А это — лианы!
Аид захохотал и сел на пол рядом с ней.
— Обязательно было так делать? — осведомилась Персефона, щелчком пальцев обращая заросли в пепел. — Я знаю тебя меньше дня, и за это время ты не упустил ни одну возможность подраться.
— Да их было-то всего две, — рассмеялся бывший царь, наколдовал чашу с кумысом и протянул Персефоне. — Почему бы не подраться с хорошим противником? У тебя интересная техника: муравьи, конопля, дохлятина…
Царица осторожно отпила кумыс и, материализовав отрез шелковой ткани, вытерла нос:
— Не представляю, как ты пьёшь эту гадость, — сказала она, делая второй глоток, наверно, чтобы лучше распробовать «гадость». — Насчёт серпа Крона я поняла. Но ты же можешь рассказать насчет мойр? Мне всё ещё интересно, почему ты их убил.
Похожие книги на "Последнее пророчество Эллады (СИ)", Самтенко Мария
Самтенко Мария читать все книги автора по порядку
Самтенко Мария - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.