Ваша мама и семь гномов - Варварова Наталья

Тело вело себя неправильно. Навстречу ему пытались двинуться то голова, то рука, то нога. И только разум Вики Черновой подсказывал, что от дядюшки надо делать ноги. Желательно на другой континент. Я такой типаж уже видела в «Игре престолов». Улыбается нежно, а за спиной прячет ошейник с шипами внутрь.

– Если не возражаете, я еще немного посижу с ребенком. Дитя, спящее здоровым сном, – для матери лучше любого успокоительного. Да и с Белоснежкой, ой, простите, Эмилией мы так душевно обсуждали последние моды. Теперь вижу, что мои ночные сорочки ни к черту не годятся.

Карбюратор почему-то завелся, почти закипел. Не привык брат короля к женским отказам.

– Эмилия, кто эта женщина? – коротко рыкнул он. И при этом довольно тихо. Действительно, не собирался будить принца. – Откуда ты ее притащила? Она может быть опасна. Не подается ментальным приказам. Не исключено, что сумасшедшая. Зарежет Лео во сне, и ты будешь виновата.

Я непонимающе смотрела на принцессу. Вот как мне тут выжить, если выдала себя Даррену первой же фразой?

– Беляной меня называл отец. Иногда дядя. Только близкий родственник способен видеть второе, магическое, имя, данное при рождении, – пробормотала девушка. – Вы его только слегка исказили.

Кисти рук она убрала за спину. Сжимала и разжимала с такой силой, что они посинели. Аж засветились. Мне снова стало ее жаль.

– Или же тот, кого ты собственной магией, намешав кровь в заклинание, притащила из другого мира, – припечатал дядька. – Ты убила королеву, чтобы выволочь сюда это нечто. А ведь ее тело еще могло принести пользу, столько трудов в него было вложено… Я заходил в спальню – там на тарелке сразу два яблочных огрызка.

Мда, благополучие Виктории его не слишком волновало. Если бы у меня имелись сомнения, как он на самом деле относился к коронованной невестке, то сейчас бы их не осталось. А вот Беляна-Белоснежка занервничала.

– Это исключено. В смысле, заклинание не должно было ей повредить. Она бы поменялась телами с нужной мне душой. Но королева слишком любила себя, даже угасая, – девушка выставила на Даррена указательный палец, и мне показалось, что на нем горела голубая искра. – Ее жалкие последние годы – это полностью твоя вина. И отравленные яблочки она съела не просто так, а потому что не желала завтра лишиться своего статуса и драгоценного зеркала, которое делало ее такой прекрасной. Да она бы без него и дня не протянула.

Я заволновалась. Это что, получается, это тело отравлено? И что не так с моей внешностью – Виктория скоро перестанет быть красоткой?

– Я ее только пугал, – признал Даррен. Будто в порыве чувств он приблизился к нам. – Она не отделима от зеркала. И убивать ее пока не входило в мои планы. Пошли бы слухи.

Новости все лучше и лучше. Его темные глаза снова скользнули по моему лицу, обещая и нагоняя страх. Он мягко улыбнулся, словно он уже своего добился. До чего же симпатичный мерзавец. Наблюдать за таким одно удовольствие в какой-нибудь турецкой мелодраме, но вот столкнуться в этой странной реальности.. И, кстати, он признал, что его ментальные приказы на меня не действовали.

Эмилия вдруг резко поднялась со своего места.

– Атакуй, – воскликнула она. – Медлить нельзя, он сплел сеть.

Даррен расхохотался:

– Ты, что, ослепла? В ней же магии нет. Ресурс настолько отрицательный, что она сократила и без того скудные запасы Викки.

Девочка свела руки вместе, ледяные светлячки летели во все стороны, но основной заряд все же устремился к Даррену. Тот отбил их шутя, и приподнял принцессу в воздухе сантиметров на десять. Он пытается сделать ее неподвижной, как тех гномов, поняла я.

Эмилия уже замерла. Сейчас на лице жили только глаза, полные отчаяния. А колдун не издавал звуков, не искрил, не надувал щек. Вообще вел себя так, будто ему не составляло никакого труда справиться с кем угодно нужное количество раз.

Он упустил только одну деталь, меня. Я успела обойти его сбоку, схватить со столика бюстик бородатого старца, довольно увесистый, и зарядить негодяю в висок… Ловкость рук, и никакой магии.

Принцессу бросило вниз, но на ногах она устояла. Даррен же, как подрубленный рухнул, набок – причем на меня. Я увернулась, но слегка замедлила его падение. А жаль.

Лео продолжал спать тем же ангельским сном, не подозревая о нашей тихой семейной разборке.

Глава 6

– Нет ли у вас рва с крокодилами? Или пруда с гиппопотамами? – деловито поинтересовалась я.

Лежащий у моих ног мужчина модельной внешности вызывал опасения. Не исключено, что он вот-вот вцепится в лодыжку – и хорошо, если не зубами. Зато принцесса Эмилия теперь взирала на меня с куда большим уважением.

– Ах, если бы все было так просто. Но ни один из наших подданных не решится причинить ему вред, потому что с одного раза чернокнижника не убить, а обречь себя на вечные муки…

Похоже, девушка тоже не очень-то верила в собственные силы. Тогда зачем все эти потуги? Только что, на ее глазах, я уложила их воплощенное зло на пол, а она напряжена и почти несчастна.

– Так, может, отнесем его ко мне в спальню. Протрем пыль на зеркале, свяжем мне руки для удобства и будем ждать, пока очнется. Даррен оценит наши старания и обязательно похвалит… Ничего, что он отзывался обо мне как о теле?

Белоснежка кивнула в сторону галереи. Я прозвала ее именно так, потому что уж больно все сходилось в этой сказке – такой же страшной, как и все истории братьев Гримм, и это мы еще не добрались до деталей. За дверью постепенно просыпались звуки. Гномы негромко переговаривались, звенели кольчугами и не торопились нас спасать.

Девушка хлопнула в ладоши. К нам просунулась приплюснутая голова в кривом шлеме. Так, отправили самого прибитого. Если в него снова пульнуть заклятием, то он и разницы не заметит. Гном сначала вычислил, где же дядюшка, а, заметив его, повеселел. И, наверное, дал условный знак остальным, потому что к нам ввалились остальные, включая обаяшку Вомбадрила.

Я приложила палец к губам. Этот жест должен быть понятен во всех мирах. К тому же коммуникации давались мне легко, память тела не подводила. Ну, до тех пор, пока я не начинала болтать и импровизировать.

Принцесса наклонилась и ловко замотала дорогому родственнику запястья и щиколотки прозрачными путами, отливающими синим. Опять эта их магия. Надо узнать о ней как можно больше.

Гномы, отвешивая раз в полминуты короткие поклоны, двинулись к потерпевшему. Один взвалил на плечи дядюшкин верх, второй подставился под центр тяжести, а третий сложил на себя пятки.

– Куда его? – без эмоций уточнил Вомбадрил. – Когда примерно очнется? Боюсь, не удержим.

– Полчаса, слава вечным, у вас есть. В подземную темницу, мешок номер пять. Воду и еду не оставляйте. Все равно сбежит. Решетки на дверях заговорить. Иначе выйдет к нам, а не в далекие измерения. Королеве вреда не причинит, а вот ее верным защитникам…

Вомбадрил, судя по его виду, о моей постели больше не мечтал. Он не возражал бы и вовсе исчезнуть из дворца.

– Ну, же, лорд. Ваша королева справилась с величайшим магом Эритании всех времен. Наслала на него шишку. Выше нос. Завтра Ее Величество подтвердит свои полномочия и станет королевой-регентом. Гномы достигнут небывалых высот.

Принцесса выдала этот текст без запинки. На месте гнома я бы ей сразу поверила. Но я-то помнила, что, по словам все той же Эмилии, завтра, – а точнее, уже сегодня, – королеву ожидала чуть ли не ссылка.

Коротышка не повелся. Он грустно взирал на принцессу и в мою сторону почти не глядел. Лишь на выходе отвесил глубокий поклон. После ухода гномов Эмилия разулыбалась.

– Нет ли других кандидатов на охрану моих покоев? – вздохнула я. – Эти ребята не выглядят так, словно коня на скаку остановят.

Соболиные брови Их Высочества взлетели вверх.

– Это ваши самые преданные вассалы. Более надежных в Эритании просто нет. А чтобы выписать паладинов из других земель, – у нас нет денег. Только при чем здесь лошади? – принцесса нравилась мне тем, что не юлила и старалась ответить даже на вопросы, которые казались ей бессмысленными. – Ой, простите, вы так хорошо держитесь, что я даже забываю, что вы не Виктория. Хотя, нет, с мачехой я ни разу не разговаривала настолько свободно.