Полное счастье Владыки (СИ) - Райская Ольга

— Ой, девочки! - раздался жалкий всхлип... мой.

Полчаса после ухода «мустанга» я стойко держалась, уговаривая себя, что жизнь не закончилась, и на моей улице тоже разобьется грузовик с барбарисками, и почти убедила себя в радужном будущем, которое меня ожидает, и вот сейчас, увидев девчонок, опять расклеилась. Потому что чаще всего плачут не от горя, а от жалости. И чем больше тебя жалеют, тем больше ты ревешь. Так себя несчастную жаль становится, что аж выть хочется!

— Не реви! - буркнула Томка, доставая из объемной сумки палку сырокопченой колбасы и три бутылки вина, - сейчас полечимся, и все пройдет.

— А торт? - с надеждой спросила я, косясь на красивую коробку с логотипом французской кондитерской, стоявшую на пуфике.

— Сафронова, тебя в темнице запри, ты слова поперек не скажешь, если на завтрак, обед и ужин будут пирожные давать. Торт - к чаю, - бескомпромиссно заявила Томик. И когда она такой решительной стала? - Сначала лекарство.

— А я уже и фужеры несу, - вышла из гостиной Ларёк, держа в руках красивые на тонких резных ножках с золотыми вензелями бокалы, доставшиеся мне еще от прабабушки.

Мы любили собираться вот так втроем, на моей кухоньке, под зеленым абажуром, делающим свет электрических ламп загадочным и даже волшебным. Иногда зажигали свечи, иногда гадали, но чаще просто болтали, делясь друг с другом сокровенными мечтами.

— Скажи, Вась. - спросила Ларёк, когда все расселись за. наконец-то. сервированный стол, - ты очень хочешь поговорить о том, что сегодня произошло в твоей жизни?

— А что об этом говорить? - отозвалась я. - Просто не везет мне с мужчинами, не судьба, видимо...

— Не судьба, говоришь? - как-то подозрительно хитро усмехнулась Томик. - Девочки, предлагаю выпить за судьбу! И чтобы она, наконец-то, нам улыбнулась.

Вино оказалось вкусным, тягучим, сладким, настроение от него заметно улучшилось, все невзгоды казались несущественными и отступили на задний план. После третьего фужера в голове шумело, словно на мозг накатывали ласковые волны прибоя, приказывая ни о чем не думать и ни о чем не сожалеть. А я и не сожалела. О чем, собственно? Ушел? Да и скатертью дорожка! В конце концов, для отношений важны чувства, обоюдные и глубокие. А что было у нас? Вот что я испытывала к «мустангу»? К нему лично - ни-че-го, я лишь пыталась сделать приятное родителям и как-то оправдаться в глазах общества. Потому что у нас принято - если мужчина один, то он выбирает, и в невестах, как в сору роется, а если одна женщина, то она никому не нужна. И тут совсем неважно, что этот мужчина ходит в невыглаженных брюках и несвежей рубашке, с трехдневной щетиной и запахом изо рта, и получает среднестатистическую зарплату, а женщина ухожена, красива и самодостаточна. Здесь просто срабатывает общественное мнение, определенный стереотип - его превозносят, ей сочувствуют, жалеют... А вот последнего не хочется больше всего.

— Чего приуныли, девочки? - открыла новую бутылку Лорка и начала нетвердой рукой разливать рубиновую жидкость по бокалам. - Сейчас еще по одной и потом чай с тортом.

— А чему радоваться. Ларёк? - Томка покачивала в пальцах наполненный фужер и внимательно смотрела, как играют блики на старинных завирушках, - мне двадцать девять, тебе, вообще, тридцать один, Ваське чуть поменьше, но тоже уже не девочка, а счастья в жизни как не было, так и нет.

— А в чем счастье. Томка? - небрежно отмахнулась Сербская. - Завести абы какого мужика, взвалить его на плечи и тащить всю жизнь, боясь, что в любой момент он уйдет, виляя хвостом на прощанье? Проходили. Не надо нам такого счастья. МНО вымерли, как вид!

— Какое МНО вымерло? - переспросила заплетающимся языком я.

— Да не МНО, а эм-эн-о - мужик нормальный обыкновенный, - расшифровала для нас недалеких Ларёк.

— Так уж и вымерли все? - ехидно спросила Томка, отпив из бокала.

— Ну не все, конечно, - ничуть не растерялась Сербская. - Мужики, они, девочки, как собаки. Кобеля, его щенком брать надо, к рукам приучать, к ласке, к дому, не гадить в неположенных местах, опять же. А как свободы глотнул, то тут уже пиши пропало, его не остановить... бывают, конечно, исключения, но чтоб приручить невоспитанного взрослого пса - это же уйму времени и сил надо потратить, и не факт, что получится. Тут, скорее, тебе под собаку подстраиваться нужно будет. То же самое мы наблюдаем в жизни. Кто попал с юности под железную хозяйскую женскую руку, те примерные семьянины, сидят себе по кухням, борщ лопают. А кто избежал этого до определенного возраста, они в раж входят, азарт у них появляется. От разнообразия женщин теряются... Ну, так, как, приблизительно, Васька теряется, заходя в «Сладкоежку». Нам щенки уже не светят, так что не спорьте, девочки, наш поезд ушел.

— Лор, - попыталась возразить я, - но ведь случается, что и в пожилом возрасте люди находят друг друга.

— Кобели к старости. Вась, болеть начинают, ухода требуют. Вот и смиряются с неизбежным, когда никому становятся не нужны.

— А я вот верю в любовь! - вдруг сказала Томка, мечтательно потягивая вино. - Верю! И в судьбу верю! Ну разве не легче на душе, если представить, что где-то есть мужчина, который только для тебя, и ты для него - единственная?

— Томка, да ты фэнтези своего начиталась, - усмехнулась Сербская. - Давно тебе говорю - переходи на исторические романы. Там хоть наяву грезить не будешь, ясно же, что те лорды вместе с белыми тапками давно истлели по фамильным склепам.

— А мне нравятся нереальные миры, расы разные, мужчины там такие... - я мечтательно закатила пьяные глазки. - Вот скажи, Лариска, если бы ты смогла выбрать одного из персонажей фэнтезийных книг, то из какой расы?

— Ну... - Сербская сделала довольно большой глоток из бокала, а потом ответила. - Я собак. Вась, люблю.

Мы не засмеялись - мы с Томкой заржали!

— Глупые! Я вам о чистой, духовной любви говорю. Пес, он же друг, он умрет за тебя, но никогда не предаст. Я бы выбрала оборотня, волка, матерого такого, огромного. Альфу! Нет, ну а что? Любовь у меня к аристократам. Аты, Том?

— Я? - удивленно спросил наш доцент молекулярной биологии. - Как-то не задумывалась над этим. Мне нужен мужчина властный, чтобы на своем настоять смог, не мямля, чтобы кулаком по столу - и я как шелковая. Умный, хитрый, даже пусть коварный, - потом Томка как-то смешно смутилась и тихо добавила, - и чтобы у него хвост был, с кисточкой...

— А-а-а-а. ну так тебе демон нужен, - подвела итог тоже уже изрядно нетрезвая Лорка. - Правда, у них в комплекте с хвостом еще рога обычно идут, зато хитрости и коварства - не занимать.

— Согласна на демона, - выдохнула Томка.

— Согласна она, - рассмеялась Сербская. - Вон в окно выгляни, там уже очередь из демонов выстроилась, рога с копытами позолотой мажут, чтоб тебе приглянуться.

— Зачем ты так? - грозно спросила я Лариску, видя, что Томик расстроилась.

— Да не хотела я. Слышишь, Нонадзе, не хотела! Просто и мне любви хочется... - и наша железная Лариска разревелась, горько так, со всхлипами, размазывая по щекам тушь.

Ей вторила привалившаяся к моему плечу Томка, а я чувствовала себя, как дура последняя. Вроде меня пришли успокаивать, а я сижу и смотрю на их истерики.

— Прекратить! - пьяненько рявкнула я, ударив кулаком по столу. - Сегодня моя очередь реветь, а не ваша! Развели тут сырость! Ларис, налей нам.

— Кстати, Вась, - вспомнила моментом успокоившаяся Лариска, разливая остатки третьей бутылки по бокалам. - А ты сама-то кого бы выбрала?

— Эльфа! - выпалила я.

Девчонки закашлялись, потому что в этот самый момент как раз пригубили очередную порцию рубинового нектара.

— Кого? - прохрипела, откашлявшись. Сербская. - Эльфа? Сафронова, ты в своем уме? Эту блондинистую немочь? Да ты его в постели потеряешь!

— А мой эльф не такой! - возразила я. - Он брюнет с пронзительными голубыми глазами, высокий, широкоплечий и, вообще, он не просто эльф! Он Владыка всех эльфов! Понятно вам?