Повелитель тлена (СИ) - Чернованова Валерия М.

Для меня так и осталось загадкой, кому и зачем понадобилось вырывать меня из родного мира. Хорошо помню свой последний день там, один из самых радостных и волнующих. Моё первое выступление в роли Мари из «Щелкунчика». Дебютный сезон — и уже главная роль. Тут было чем гордиться.

Что и делали мои родные. Мой любимый. Которого я больше никогда не увижу.

Я часто задаюсь вопросом, оправились ли от удара мои бедные родители. Как воспринял исчезновение невесты Игорь. Надеюсь, уже нашёл себе девушку и смирился. И мама с папой… Хотя нет, они уж точно не смирились.

От этого становилось ещё больнее.

Помню, с замиранием сердца считала секунды до выхода на сцену. Боялась, радовалась, не верила, что всё происходит на самом деле. Со мной. А дальше… Внезапная тьма и такой манящий далёкий свет, струящийся точно из ниоткуда. Он словно приглашал последовать за собой в неизвестность. Я сделала шаг, потом другой. Не заметила, как сорвалась с места, побежала…

В себя пришла в трясущейся повозке, под заботливым надзором мистера Хэймо.

Когда шок прошёл, смогла отвечать на вопросы и слушала вкрадчивый голос мага, его объяснения, которым не желала верить. Тогда всё это казалось мне бредом, и первые дни я даже ловила себя на том, что начинаю отчаянно щипать руку в тщетных попытках проснуться.

Не помогло.

Радовало, что я хотя бы понимала их речь. Оказывается, это первое, что делают трапперы, заманив человека в свой мир. При помощи чар вкладывают в его сознание элементарные знания, как, например, владение языком, чтобы избавить покупателя от лишних хлопот. Намного ведь удобнее, когда игрушка понимает твои приказы и не приходится утруждать себя объяснениями на пальцах.

Покупатели… Маги или как их здесь почтительно величают высшие — это отдельный разговор. Хэймо считает, что выманили меня для того, чтобы сделать фавориткой одного такого высшего. Ведь я подхожу по всем параметрам для роли рабыни: молода, красива, плодовита… Уж не знаю, при помощи каких таких чар они определяют последнее. Но главное — мои эмоции. Маг утверждает, что они у меня очень яркие, сочные, имеющие свой неповторимый вкус. Мне это непонятно. И когда он начинает так говорить, сразу же представляется какой-нибудь бифштекс с хрустящей корочкой. Или блинчики, политые клубничным вареньем. Но никак не эмоции.

Видимо, я оказалась недостаточно хороша для высшего, кем бы он ни был, раз предпочёл от меня избавиться. Может, не понравилась на вкус? Или запах моих чувств оказался ему неугоден. Кто знает…

А вот Хэймо не брезгует и время от времени понемногу тянет из меня эмоции. Хоть и ворчит потом, что я то горькая, то кислая. Ему, видите ли, больше по душе положительные переживания. Увы, в моём меню нет ничего, кроме тоски, боли и страха перед неизвестностью.

Обычно после таких сеансов эмоционального вампиризма у меня появляется апатия, безразличие. Жаль, ненадолго. Я не против делиться с магом чувствами, ведь это единственное, чем могу отплатить ему за заботу.

До сих пор не верится, что меня угораздило оказаться в мире эмоциональных торчков. У которых своих чувств с годами становится всё меньше и которым для поддержания жизни нужны чужие.

Постоянно.

С чем это связано? Об этом, так же, как и о многом другом, тоже поведал мне Хэймо.

От мага узнала, что Верильская империя, мой новый дом, — самое крупное из когда-либо существовавших на Эльмандине государств. В состав империи входят королевства, с которыми Верилия долгое время воевала за господство на континенте, а также её многочисленные заокеанские колонии.

Верильские маги не сомневались в победе, а в итоге чуть не потеряли всё. В своём стремлении сохранить свободу и независимость, их противники обратились к некромантам, чтобы с их помощью оживлять мёртвых и использовать тех в борьбе с захватчиками.

Всё увеличивающиеся полчища мертвецов грозились погрести верильцев под пеплом их собственных тщеславных стремлений. И тогда маги решились воззвать к Триаде тьмы, древним богам, от которых сами же некогда и отреклись.

Дабы вымолить прощения у тёмной троицы, верильцы пошли на страшные жертвоприношения, и умасленные ими боги наделили магов силой, цитируя Хэймо: «доселе неведанной, неподвластной прежде ни живым, ни мёртвым».

В общем, страшное то было время. Одни поднимали из могил мертвецов, другие загоняли своих же в могилы, лишь бы выслужиться перед кучкой божков и урвать у них как можно больше магической силы.

В конце концов, противник был разгромлен, и в империи наступил мир. Все некроманты были уничтожены. Первые годы, когда воспоминания о пережитых кошмарах были ещё свежи, любого арестовывали и казнили без суда и следствия лишь по подозрению в связи с загробным миром. В те мрачные времена погибло немало высших. Выжившим магам пришлось присягнуть на верность короне и Триаде тьмы, взамен получив от богов подарок в виде всё той же силы.

Лишь спустя годы высшие поняли, что у обретённого могущества была своя цена. Платить пришлось собственными жизнями. Та сила, о которой они мечтали и ради которой было пролито столько крови, начала пожирать их самих. Выжигать в них чувства, эмоции. Поначалу магов одолевала апатия, на смену ей приходило равнодушие и, наконец, полное безразличие. В итоге человек становился живым трупом. Такое состояние, что-то вроде комы или летаргического сна, могло длиться месяцы, а то и годы, прежде чем маг умирал. Когда последние крупицы смертоносной силы покидали тело, то начинало разлагаться, превращаться в тлен.

Хэймо говорит, что существуют целые кладбища, где похоронены не совсем мёртвые высшие. Они лежат в своих роскошных склепах, в хрустальных гробах. Как Белоснежки. Вот только не находится таких принцев с принцессами, чтобы их разбудить.

За ними ухаживают, их навещают. По словам Хэймо, некоторые склепы будут пороскошнее иных дворцов.

Жаль, что при таком почтительном отношении к мёртвым, высшие ни во что не ставят живых.

В Верилии маги составляют примерно треть населения. Остальные — простолюдины. Поначалу они-то и являлись основным источником питания для этих отморозков. Пока не выяснилось, что у обычных людей после контакта с высшими не восстанавливается эмоциональный резерв. Что постепенно приводило к такой же, как и у магов, смерти, способной растянуться на целые годы.

Осознав это, власти забеспокоились о своём народе и его судьбе. На помощь были призваны лучшие учёные мужи Эльмандина. Кто-то искал лекарство от странного недуга, кто-то надеялся обнаружить способ восстанавливать эмоциональный резерв.

А один умник (отдельное ему за это спасибо!) придумал, как выманивать людей из другого мира. Таких магов, как он, стали называть трапперами. А иномирцев — пришлыми.

— И что, никак нельзя избавиться от этих сил? — спросила я тогда у Хэймо. — Раз из-за них столько проблем и бед.

— Не всё так просто, милая, — грустно усмехнулся маг. — Ритуал отречения сложен и небезопасен. Велики шансы после него умереть. Я вот когда-то по глупости решился, — мужчина задумчиво пожевал чубук своей старенькой трубки. — А в итоге чуть не погиб и стал никем. Из могущественного высшего — в того, чьих сил едва хватает на создание простейших иллюзий. А вот зависимость никуда не делась… Многие считают так: зачем рисковать собой, когда можно выманивать пришлых? Да и не хотят маги терять способности, когда можно просто приобрести себе пару-тройку рабов или использовать для подпитки создаваемые с вашей помощью артефакты.

Хэймо объяснил мне, что у пришлых этот самый эмоциональный резерв — самовосстанавливающийся. Главное — не опустошать до конца. Иначе тоже в хрустальный гроб в белых тапочках. Или, что более вероятно, в обычный крематорий. Такие, как я, хрустальных гробов недостойны.

Хэймо и остальные отмалчиваются, но я знаю, что именно это произошло со мной в ночь, когда меня выбросили за ненадобностью. Меня почти опустошили. Сложно объяснить, откуда взялась такая уверенность. Просто я чувствовала, что была на волосок от гибели. И до сих пор не могу понять, почему так отчаянно цеплялась тогда за жизнь…