Защитница земель кьяревских (СИ) - Лыгина Евгения Владимировна "Лихейн"

Я и рассказала. А ещё поведала подруге, что завтра у меня дуэль.

– Понятно. Отрывается и на нас. А с Лэрной ты чего не поделила?

– Мархеля не поделили. И что вам задал Хлери? – поинтересовалась я, отложив задание. Голова начала гудеть.

– Сейчас расскажу, – подруга стала рыться в тетрадях и учебниках. Наконец-то на свет божий была извлечена скомканная рваная бумажка. Такое ощущение, что она пережила страшную войну. – Написать грустную мелодию.

– И всё?

– Ну, да.

Теперь я принялась рыться в тетрадях, лежащих в столе. Нашла лист с мелодией и вручила Жильцовой. Предупредила, чтобы изменила некоторые ноты. Я хоть и писала для лиры, но данная мелодия подойдёт для любого инструмента. Звучать должна немного по-другому, иначе преподавательский слух влёт поймёт, что мелодия была списана.

– Я её написала во втором семестре первого курса. Тогда я рыдала навзрыд. Не получалось у меня создать композицию, а сдавать надо было на следующий день. Не заметила, как уснула. Она-то мне и приснилась. Не спрашивай, как я умудрила запомнить всё до последней ноты. Я чувствовала себя Нюшей из Смешариков, которой приснилось, как сделать волшебную парочку. Так же как и она, я проснулась и начала воплощать сон в реальность.

– Стеша, да тебе цены нет!

– Не забудь про ноты, Кать! – напомнила я.

– Хорошо. А что ты делаешь?

– Создаю мелодию для пса-демона Амияса и ещё нужно придумать и сыграть на лире «Один день жизни в лесу», – вздохнула я. – Если для пёсика труда не составит написать композицию, то со вторым заданием я в тупике. Инрэ Хлери знает, чем меня наказать.

– Можно книги посмотреть?

– Конечно!

Пролистав два учебника, Жильцова вытаращила на меня свои янтарные глаза.

– Да над этим даже преподаватели будут корпеть не один месяц! Не справедливо!

– Я ему это ещё днём сказала, а он будто не слышал. Да, он великолепный маг, владеющий флейтой, способный сыграть практически любую мелодию, да и пишет отличную музыку, но зачем так надо мной издеваться?!

– Ты ему просто нравишься, – хмыкнула подруга, приступая к выполнению домашнего задания.

– Угу, я вижу. Ладно, давай потом поговорим, хорошо?

– Я не стану спорить, но мне всего скорее придётся тебя отвлечь. А пока – работай.

Ну, раз дали добро, надо пользоваться, а то ещё чего-нибудь спросит.

К концу третьего часа я закончила мелодию для пса-демона, но оставалось задание «Один день жизни в лесу». Спать надо ложиться, а у меня конь не валялся.

– Сте-е-ш! – позвала меня Катерина. – Отвлекись. Послушай, что получилось.

Я повернулась к ней. Сев в позу «Лотоса», Жильцова взяла гитару и, поглядывая в тетрадь, стала наигрывать. Мелодия сильно отличалась от моей, что радовало, и начала незамедлительно действовать. У каждого человека эта мелодия вызывает свою грусть. Например, у меня оная выразилась в грусть по родным пенатам.

– Ну, как?

– Эффект есть, – тряхнула я головой. – Только играй увереннее. Эта твоя мелодия и ты должна преподносить её на высшем уровне.

– Мм, давай-ка ещё раз!

На этот раз я поставила защиту от этой мелодии.

– Вот, так гораздо лучше. Завтра утром перед уроками, проиграй ещё раз.

– Ладно. Сыграй, что ты написала! – загорелась желанием Катька.

Я и удовлетворила её желание.

– Знаешь, я думаю, концовку надо немного поспокойнее сделать.

Проиграв пару раз концовку, я переписала её.

– Во! Так гораздо лучше! Кстати, на дуэль я обязательно приду!

– У тебя же дополнительное задание по хору в это время, – удивилась я. – Неужто собираешься пропустить его?

– Не пропущу, Стеша, не переживай.

– Ты ни одной моей дуэли не пропустила, а сама ни разу не получала вызов.

– А меня народ «любит» меньше, чем тебя, – хмыкнула подруга. – А что насчёт второго задания?

– Ни одной светлой мысли в голове. Спать охота, а мне бы хотелось инрэ сразу два задания принести.

– Что я могу сделать?

– Наверно, ничего, – вздохнула я.

Катя легла спать. А я повернулась к нотной тетради и смотрела на нотоносцы. В голове пусто, а время идёт. Тут я вспомнила, что взяла книги из библиотеки и давай их штудировать.

Прокопавшись в них около двух часов, я смогла написать начало. Проигрывать мелодию в голове много проще, чем на инструменте. В идеале, конечно, надо было бы проиграть на лире, но тогда разбужу Катю.

Легла спать только под утро, и на сон мне всего было отведено три часа. Еле продрав глаза под Катеринины вопли: «Стешка, вставай! Пропустишь занятия!», я сползла с кровати и неспешно отправилась в ванную, приводить себя в божеский вид. Как же я хочу спать!

Только собралась покинуть комнату, как вспомнила, что забыла домашнее задание. Вернувшись за ним, я на всякий случай посмотрелась в зеркало. Бедное, как оно не треснуло?

Жильцова в буквальном смысле тащила меня на себе. Говорила, что помучаюсь первый урок, а там вклинюсь. Слабо в это верила.

А первым уроком была история, затем география. Последний урок – сольфеджио.

Я же вовсю клевала носом тетрадь. Студенты посмеивались надо мной. Поднимите мне веки!..

Честно пыталась внимать Эленору Юрки. Выходило из рук вон плохо. А на уроке Дьора Бэя (ведёт географию) я уснула. Потом почувствовала тычок в бок. Эта была Катя.

– Выспалась? – спросила она, когда мы вышли из аудитории.

– Я спала?! – ужаснулась моя осоловелая персона. – И ты меня не разбудила?

– Успокойся, подруга. Инрэ Бэй как узнал, что ты всю ночь готовилась к уроку Хлери, так сразу сменил гнев на милость. Вся Академия в курсе, что у вас необыкновенные отношения.

– Угу, аж не знаю, куда деться! – буркнула я. – Но спать хочу ещё больше.

– А это потом! После сольфеджио тебе ещё на дуэль идти, да конспекты переписывать. Историю ты вообще не писала.

– М-да, сказать даже нечего.

– Не парься, Стеш! Всё будет хорошо!

Угу, только после того, как пройдёт последний урок. Там я разберусь с Лэрной и отправлюсь спать.

На сольфеджио мы разбирали мелодии любви. По слухам, эту тему не любит инрэ Хлери, но давать надо. По его выражению лица я бы не сказала, что слухи правдивы.

Сидела я за партой очень тихо, стараясь даже записи в тетрадь делать тихо. Студенты то и дело поглядывали на меня и взгляд их отнюдь не дружелюбный. Очень хотелось вздохнуть, но вовремя остановилась. Накажет из-за этого весь класс, а мне потом претензии.

В общем, подвиг был мною совершён. Получив домашнее задание, народ влёт испарился из класса. А я подошла к столу преподавателя и поинтересовалась, когда мне задания свои показать? Тот сказал, что сегодня нет настроения слушать мой «бред». Вот тут я не выдержала и высказала ему, сколько времени и сил я потратила на эти задания. Нет, я не оскорбляла его, но монолог был длинный.

– Всё? – спокойно вопросил преподаватель. – Хорошо, студента Шальнова. Можешь быть свободна. Сегодня вечером на столе Ниора Тимиара будет лежать докладная.

– Ну и, пожалуйста! – сдержанно сказала я. – Только скажите мне: почему вы так ненавидите меня?! Что я вам плохого сделала?

Лиорт Хлери смотрел на меня, не отрывая глаз. Я долго ждала от него ответа, но его не было. Тогда я выпалила:

– В таком случае за мою провинность наказывайте меня и только меня, а не всю группу. До свидания.

Я спокойно вышла из аудитории. Катерина едва поспевала за мной. Естественно, я рассказала подруге о неприятном разговоре с преподавателем.

– Ну, ты вообще!

– Не надо, Кать!

– Как это не надо? Ты первая, кто высказала инрэ Хлери претензию. Вот у тебя рейтинг повысится!

– Какой рейтинг? Да меня теперь все студенты ополчатся! И вообще, тебе-то, откуда это известно?

– Подруга, ты что, забыла? Я ж не успокоюсь, пока не разузнаю: где, что и почём. Не спорю, «поклонников» у тебя прибавится, но и уважение обретёшь, – воодушевлённо говорила Жильцова.

– Я начинаю думать, что Хлери, а может, и вся его раса просто ненавидит эльфов, – высказала я свою точку зрения. По-другому его отношение ЛИЧНО ко мне я не могу объяснить.