Дикая магия. Проклятье «черного тюльпана» (СИ) - Княжина Елена

Нет, меня беспокоили слова Дженни о войне. Вот только страх был необычным. Холодным, расчетливым, рациональным. Голова понимала, что нужно бояться, и мозг услужливо посылал сигналы на выработку правильных гормонов. Я мыслила трезво и спокойно, а моя неслучившаяся истерика возмущенно побулькивала под коркой льда.

И когда я превратилась в замороженный полуфабрикат?

Не то, чтобы меня совсем не интересовало долгое и счастливое будущее. Мне нравилось дышать, переставлять ноги по влажной земле, вслушиваться в трескотню сонных птиц… Просто все эти эмоции, некогда сильные, поступали дозированно. Будто их кто-то прикрыл пуховым одеялом или обмотал в толстый слой застывающего парафина.

Только Карпову удавалось выводить меня из себя настолько, что кулаки чесались. Только в перепалках с ним кровь бурлила, сердце заходилось в потном галопе, рот наполнялся вспененной слюной… Рядом с ним я чувствовала по-настоящему сильно. Ярко, живо, яростно. Внутри плясал огонь, растапливая лед и заставляя стекать по артериям прозрачными струйками.

Последний раз меня что-то так же сильно волновало шесть лет назад. Тогда Тильда «наказала» Ребекку. Двенадцатилетняя я всерьез раздумывала стащить у завхоза топорик и пойти вершить месть.

Я даже пробралась ночью во двор. Подслеповатый месье Рошан застукал меня в сторожке, служившей хранилищем для всякой ненужной дребедени, с топором наперевес. И заржал как конь. А потом отобрал орудие мести, выволок за ухо и тащил так до самой спальни. Лишь перед дверью нашептал:

«Поправится твоя подружка, не дури. Порыдает неделю-две и забудет. Ты слишком мелкая, чтобы воевать с целой армией. Глупая пташка. Не подпали крылышки. Вот вырастешь… Свалишь из этого гиблого места… Там уж воюй сколько хочешь».

И вот – в магическом мире война. Настоящая, а не воображаемая. А я все еще крошечная, хрупкая птаха, не способная высечь боевую искру из игрушечного жезла.

Перед прикрытыми глазами встала зловонная пасть тигрицы… Но кому скажи – не поверят: ни злости внутри, ни обиды. Только легкий испуг, смирение и равнодушие.

И все-таки, когда я так замерзла?

Три месяца в интернате лишь всколыхнули угасающее пламя. Леденеть я начала намного раньше. Гибель родителей была глупой и нелепой. Чем больше я о ней думала, тем сильнее удивлялась. Не настолько мы богато жили, чтобы привлечь внимание вооруженного грабителя! А отец… Вот зачем он стал играть в Рэмбо и разряжать в того типа обойму резиновых пуль? Я даже не знала, что у него есть оружие. Мой интеллигентный папа хоть и имел рост под два метра, но был мирным, как травоядный динозавр!

Чувство вины тоже успело притупиться. Той ночью я сбежала в соседний дом к подруге: Вив подарили игровую приставку, и нам не терпелось ее протестировать. Это был первый раз, когда Судьба решила меня защитить, не подумав о других.

Утром нас разбудила мадам Виэль, вся всклокоченная, дерганная, с визгливо срывающимся голоском и с серыми тенями в половину щек… За ней в девичью спальню вошло трое мужчин в форме. Никогда не забуду, как абсурдно они смотрелись в розовой комнатушке.

Уже потом я узнала, что драка случилась в моей спальне. Так законники поняли, что должен быть еще ребенок, и принялись искать по всей округе.

Грабитель заплутал в лабиринтах дома, отец побежал защищать дочь… Может, даже успел порадоваться, что я нарушила запрет и сбежала к Вив. Вернуться к себе мне не разрешили. Поэтому от прежней жизни у меня остались только лиловая пижама с серыми кроликами, бордовая лента для волос и белые кроссовки. И кусочек льда, разраставшийся в сердце.

А потом…

Бурный магический всплеск сменился апатией.

Шесть лет в «Эншантели» слились в одно вязкое, серое, пресное пятно. Механическое существование. Жизнь с опцией круиз-контроля: нажал кнопку и катишься вперед, не меняя скорость даже на крутых поворотах. Раз в два месяца я писала тете, послушно наряжалась в присланные платья и почти не интересовалась волшебным сообществом, в которое случайно угодила. Изредка меня разбирало любопытство, я отправлялась на какую-нибудь магическую экскурсию… Но уже через час оно угасало, и я спешила в свою раковину.

Кажется, я привыкла, что в моей жизни или не происходит ничего, или, если уж что-то случается, то запредельно гадкое и страшное. Судьба-покровительница? Да что вы говорите? Не будь так грустно, я бы даже посмеялась.

Я снова перевела взгляд на руки Энди. Он был расслаблен, вальяжен, уверен, и рядом с ним в тело просачивалось спокойствие. И подняла глаза и задумчиво ему улыбнулась. Ладно, кое на какие бонусы Судьба все-таки расщедрилась.

***

После незабвенных фокусов, продемонстрированных Карповым на первом уроке «Магического противостояния», утро понедельника у всех начиналось с панического мандража. Но вариантов не было, и все понуро плелись в кабинет практической магии.

На этот раз Демон предложил разделиться на две команды. За секунду до того, как он разбил толпу струей алого дыма, Дорохов выдернул меня из кучки девиц и перетащил на свою половину. Я не стала расстраивать усталого аристократа, объясняя, что тем самым он подложил своим соратникам огромную свинью. В итоге я, Елисей, Вика и «пышногрудая Сюзи» оказались по одну сторону баррикад, а Бехтерев, Рашель и Кристина – в команде противников.

– Высечение молнии! – гулко провозгласил Карпов. – На доске – формула атакующего заклинания «Иклериа». Она простая, вся сложность – в точности и последовательности движений. Чуть меньше скорость выпада, чуть ниже укол – и ничего не выйдет.

Ух ты, карманный электрошок! То, что нужно Милым Леди против злодеев из темной подворотни.

– Чтобы вас мотивировать, придадим занятию дух состязания, – продолжил Демон. – Ученик, первый высекший электрическую искру из жезла, приносит победу всей команде.

– А какой приз? – воскликнула Сюзанна.

– Отсутствие наказания, мисс Бэггинфорт. И, если мне все понравится, принесший победу студент получит черный камень. Проигравшая команда сегодняшний вечер потратит на уборку кабинета зельеварения.

Послышались стоны и охи, а меня разобрал смех: я уже столько раз отдирала ползающую слизь, что лишняя пара часов мне жизнь не испортит. Даже фирменный секрет могу раскрыть, как с ней быстрее сладить.

– Мощность удара молнии напрямую зависит от опытности мага и силы жезла. Поэтому, будем надеяться, что до убийства сегодня не дойдет, – сдобрил черным юмором и без того невеселую перспективу Демон и принялся показывать порядок движений. – Резкий круговой замах, выпад снизу, укол на двенадцать часов. Формула произносится частями, пошаговая инструкция на доске.

Следующие полчаса я провела в дыму и копоти, лившимся из жезлов вокруг. Палочки плевались какой-то черной субстанцией, извергали сажевые облака, брызгали соленой жижей… Вика даже умудрилась вызвать рой комаров, который тут же вылетел в окно. Искр не было.

– Пауза! – объявил Демон и подошел со спины к Кристине Конюховой. – Каждому покажу один раз, не запомнили – ваши проблемы.

Крепко обхватив руку моей соседки, Карпов принялся чертить в воздухе круговой узор. Судя по накатившей бледности, Крис планировала упасть в обморок. Едва профессор отошел, девушка прислонилась к стенке и тяжело задышала. Следом досталось Рашель: ее бросило в жар, щеки по оттенку сравнялись с краснотой волос, пальчики задрожали… И мисс Рид выронила палочку.

– Как неловко… Уверен, с тряпкой в кабинете зельеварения выйдет лучше, – ехидничал Карпов, направляясь к очередной жертве.

В течение пятнадцати минут я наблюдала тысячу и одно проявление ужаса от прикосновений Мрачного Демона. Кто-то белел, кто-то синел, кто-то зеленел… У парней холодели руки и подкашивались ноги, девицы норовили терять то палочки, то сознание, а одна, прикрыв рот ладонью, выскочила за дверь.

В нашей команде тоже нашлись слабонервные. Вика Добрева шарахнулась, покрылась розоватыми пятнами и стала задыхаться еще до того, как профессор к ней притронулся. В итоге Карпов махнул рукой и пошел дальше. Дорохов перенес экзекуцию стойко, но едва Демон отошел, брезгливо передернул плечами. Сюзанна кусала губы и что-то нервно лепетала, в итоге вырвала руку на половине замаха.