Розы на стене (СИ) - Вонсович Бронислава Антоновна

– Капитан Брун, полковник же вас отправлял к герцогскому садовнику, чтобы договориться о возвращении розового куста.

– А потом вы со мной пообедаете? Леди Штрауб, после опасностей карантина вам непременно нужно развеяться, – воодушевился Брун.

– Давайте перед обедом вместе сходим к садовнику? Вы намного убедительней меня. Скажете, что вам эти розы постоянно снятся в кошмарах.

– Мне и так здесь постоянно снятся кошмары, без ваших роз, – заметила я, краем глаза пытаясь уловить реакцию Кристиана.

– Я даже выспаться нормально не могу.

– А выглядите прекрасно, – не согласился Брун.

– Прямо как розы под вашим окном. И шипы такие же колючие. Так мы идем, леди? Чего время тянуть-то? Я знаю чудный ресторанчик поблизости, вам понравится.

– Если вы будете приставать к моей невесте…

– грозно начал Кремер. Богиня, еще одного жениха только не хватало! – Когда увижу вашу невесту, тогда и решу стоит, ли к ней приставать, – небрежно отмахнулся Брун.

– А пока я всего лишь предлагаю приятную прогулку невесте капитана Штадена. Из дружеского расположения к вышеупомянутому. Он же не может все свое время уделять личной жизни, когда-нибудь и короне послужить нужно. И укоризненно посмотрел на моего «жениха», словно всю эту неделю исполнял его обязанности в гарнизоне.

– Боюсь, для такой прогулки потребуется разрешение полковника Циммермана, – заметил Штаден.

– Так он будет только рад, если вопрос с розами решится, – оптимистично ответил Брун.

– А он непременно решится, если леди Штрауб приложит свою, не побоюсь этого слова, прекрасную ручку.

– Вечером мы все равно идем к герцогу, – вспомнила я.

– Там и спросите сразу. Брун посмотрел с такой укоризной, что даже не пришлось уточнять, пригласили ли его. По- видимому, замок под названием «герцогиня» уже осаждался. Интересно, с каким результатом? Я искоса взглянула на Штадена, но того это, похоже, ничуть не волновало.

– Рика, – неожиданно сказал Кристиан, – я подумал, зачем тебе ночевать в гарнизоне? В доме моих родителей будет намного удобнее. Там нет ни роз, ни офицеров. Уверен, тебя сразу перестанут мучить кошмары. Прозвучало это так, что я не поняла, связал ли Кристиан кошмары и злополучный розовый куст, или же просто пытается увести из зоны видимости столь замечательных представителей нашей доблестной армии.

– Наверняка там это в еще больших масштабах, – парировал Кремер.

– Траттен весь в розах. Можно, сказать, не город, а сплошной розарий. В гарнизоне хотя бы только один куст. А что касается того, что у вас не будет офицеров… Мне кажется, вы сильно заблуждаетесь.

– У нас очень хорошая защита. Брун состроил снисходительную мину. Ох, не уверена, что родители Кристиана выдержат мое проживание дольше одного дня, если Брун заберется к ним в дом и продегустирует содержимое уже их алхимического сейфа. Но меня предложение Кристиана привлекало, и очень. Оно давало возможность выбраться наконец из комнаты Штадена. Нет, надо хотя бы попробовать. Я уже почти открыла рот для согласия…

– Боюсь, вашим родителям придется выделять комнату еще для меня, – усмехнулся Штаден, – поскольку я не только жених, но и охранник леди Штрауб на все время ее пребывания в Траттене. Кристиан посмотрел на него безо всякой приязни. Атмосфера накалялась, и я понятия не имела, что делать. Раньше всегда Кристиан разрешал подобные проблемы с моими поклонниками с выгодой для себя, но после того как не так давно задымился сам, идея поселить у себя противника его привлечь не могла: не было никаких гарантий, что остальные попытки не обратятся опять против моего приятеля.

Офицеры заспорили, кому со мной идти на обед. То есть заспорили Брун и Кремер, а Штаден смотрел на это представление со скучающей миной победителя. Действительно, вряд ли полковник опять даст разрешение Кремеру на мою охрану – тот же теперь не скажет, что жених. Пока они ругались, я потянула Кристиана за рукав и отвела в сторону, так, чтобы остальные нас не слышали. Штаден покосился, но подходить не стал. Наверное, подумал, что охранять сможет и издалека.

– Я хотела тебя спросить…

– Да, – ответил он.

– Я знал твою сестру.

– И это все, что ты хочешь сказать? – Фридерика, тебе нужно уехать. Не вздумай заниматься расследованием.

– Почему? – Потому что это опасно. Для тебя опасно.

– То есть Марту все-таки убили? – Я уверен, она покончила с собой, – неожиданно ответил Кристиан.

– Из-за несчастной любви? – ядовито спросила я.

– Что-то никто здесь не знает о ее романе.

– И тем не менее он был. Фридерика, я тебя умоляю, не лезь, – Кристиан говорил необыкновенно серьезно, что так не было похоже на него обычного.

– Не дай Богиня, кто- нибудь узнает, что ты сестра инориты Рильке. Нельзя ли как-нибудь досрочно завершить твою практику? Мне кажется, это даже в интересах гарнизона.

Глава 25

Гюнтер

Фальк и Фридерика были уверены, что их никто не слышит. Наивные. Нужный артефакт я активировал сразу и теперь наслаждался каждым звуком. Заметил я и то, на что инорита не обратила ни малейшего внимания, — Фальк испугался. К сожалению, я не силен в психологии, поэтому не мог сказать точно, испугался ли он за девушку или за себя. — И кто же тот загадочный поклонник сестры? – Зачем тебе это знать? — Я хочу взглянуть ему в глаза.

– Фридерика, Марту не вернуть. Не надо ворошить прошлое, ни к чему хорошему это не приведет. — То есть никого не было? Выразительное молчание в ответ. Тяжелое, гнетущее. Игра в «кто кого переглядит». — Кристиан, а тот рисунок на руке Марты…

– начала Фридерика. — Какой рисунок? – фальшиво удивился он.

– Дорогая, я не понимаю, о чем ты. Тишина за спиной была настораживающей. На месте Кристиана я бы уже задумывался об отходе. Захотелось увидеть выражение лица Фридерики. Наверняка сейчас ее глаза мечут молнии в незадачливого враля, и до того, как ее уверенные ручки начнут метать что-то посущественней, осталось совсем немного. Громкий «ах» прозвучал слишком неожиданно, но относился не к Фальку, а к Кремеру, который прямо на глазах начал обрастать густой зеленой шерстью. Брун сделал пару шагов назад, видно, раздумывал, не заразно ли это, и если заразно, успел ли он подцепить или пора удирать. Сам же Артур в ужасе расставил руки в разные стороны, словно это могло помешать обрастанию. — Кристиан, что это такое? Наконец я с полным правом обернулся и взглянул на эту парочку. Фридерика ухватилась за лацкан фальковского пиджака с таким видом, что будь она мужчиной, никто бы не усомнился, что этого типа вскоре начнут бить. Пожалуй, я бы поучаствовал.

– А я тут при чем? — возмутился он. — Меня даже рядом не было. Они там стояли втроем. И сейчас, можно сказать, ты пытаешься меня приплести к внутрикапитанскому делу. Мало ли, за что они так этого зеленого.

– Фредерика неуверенно оглянулась и отпустила поклонника, а Фальк сразу приободрился и заявил: – Наверняка это тот, с усами. Он стоял ближе. Можно сказать, все возможности были. Дыхнул – и вот результат. -- Позвольте! – возмутился Брун.

– С чего бы от моего дыхания кому-то обрастать? Что за гнусный поклеп? Я бы еще понял, если бы он свалился в обморок.

– Капитаны в обмороки не падают, – заметил Фальк.

– Это недостойно. На шум выглянул Вайнер и тут же определил виноватого.

– Инор Фальк, я просил, и неоднократно, – возмутился он.

– оставлять ваше нездоровое чувство юмора перед проходной.

– Томас, да при чем тут я? Я стоял здесь с Рикой, а они там втроем, когда это все началось. Может, и капитан сам маскировочное зелье принял, а оно оказалось с дефектом. Засунь его в кусты – не найдешь. В последней фразе невольно проскочила гордость за свою работу, поэтому Фридерика опять посмотрела на него с подозрением. Но Кремер выглядел столь забавно, что она уже не злилась, а прикусывала губку, чтобы не расхохотаться. Рост шерсти наконец прекратился, остановившись примерно на пяти пальцах, и Кремер стоял весь лохматый и ярко-зеленый, на фоне серого коридора сразу бросающийся в глаза, но наверняка будет совсем незаметным на фоне летней зелени, если, конечно, снять с него офицерскую форму.