Далия. Проклятая мечтой (СИ) - Гром Александра

— Ваша светлость, я не хотела… простите.

— Считай, что в моих комнатах ты сегодня уже убралась, — голос Эмиля лишен каких-либо эмоций.

Я методично складываю вещи, большая честь из которых только что столь удачно сыграла роль половых тряпок, в корзину с грязным бельем. На четвертом по счету предмете одежды слышу, как Эмиль остановился на пороге гардеробной. Не оборачиваясь, задаю ему вопрос:

— Ты не можешь ее уволить? Без скандала, даже с хорошими рекомендациями, или как у вас принято… Я довольно терпеливая, но это уже невыносимо. С ней постоянно что-то происходит, и она постоянно попадается мне на глаза!

Я поворачиваюсь к эльфу. Он опирается на косяк и, улыбаясь, смотрит на меня. Я чувствую, как теплеют щеки, поэтому спешу вернуться к прерванному занятию.

— Впрочем, я все равно скоро перееду отсюда, так что разбирайся со своей прислугой сам.

Весь мой запал схлынул, и сейчас мне отчаянно стыдно за нелепую и неуместную вспышку.

— Раньше я не замечал за Элини подобного поведения. Возможно, все дело в тебе.

— Во мне?! — возмущаюсь, застыв с протянутой над корзиной рукой.

— Да. Ты пугаешь бедную девушку до дрожи, — замечает Эмиль.

Удивительно, но всего несколько часов назад я обвиняла Велу в том же самом.

— С чего бы это? — фыркаю насмешливо и продолжаю свое занимательное дело.

— Не знаю, но это факт.

Все. Пакеты опустели.

— Думаю, я смогу с этим жить, — я оборачиваюсь к мужчине. Он улыбается. — Что тебя веселит?

— Это не веселье, а радость, — уточняет Эмиль.

— И в чем же причина?

— Каждый раз, стоило мне к тебе прикоснуться, я ощущал себя маньяком из-за твоей реакции.

— Видимо, ты заставал меня врасплох — пытаюсь как-то объяснить свое поведение.

Эмиль поднимает брови. Да, маленькую сценку, разыгранную только что для Элини, я тоже не могла предвидеть, но дергаться не стала.

— Или я просто привыкла.

— Выходит, теоретически ты не против?

Я хихикаю:

— Боязнь прикосновений является одной из фобий, а мельвы ими не страдают.

Эмиль кивает головой, принимая мои слова к сведению.

С вещами я закончила и хочу покинуть гардеробную, но Эмиль не двигается с места, продолжая загораживать проход.

— Тебя что-то тревожит на протяжении всего вечера. И тому несколько причин. Может быть, поделишься со мной?

Я стою очень близко от Эмиля, и мне приходится запрокидывать голову. Не люблю это. В таком положении мне действительно хочется поведать ему обо всех своих переживаниях и тревогах, а также о планах, мечтах, мыслях…в общем, обо всем. И что-то мне подсказывает, он знает про этот эффект. Всякий раз, когда намечается серьезный разговор, он или сам подбирается ближе, или я, поистине волшебным образом, оказываюсь на таком вот расстоянии как сейчас.

— Далия, — зовет Эмиль негромко, заставляя мои мысли вернуться в нужное ему русло.

Про обещанное моему брату знакомство с родителями я говорить не стану. Лучше поделюсь опасениями на счет самого братца.

— Меня тревожат Вела и Давид.

— Почему? Мне показалось, у них все хорошо.

— Ты не знаешь моего брата. Он очень ответственный, а когда дело касается важных вещей — гиперответственный.

— Это ты сейчас намекаешь на его нежелание принимать членство в совете Ямеля.

— Именно так. Давид, которого я знала, согласился бы, не раздумывая.

— Ты уверена? — Мужчина задумчиво трет подбородок.

— Абсолютно, — горячо заверяю я. — Если что-нибудь не сложилось бы в дальнейшем, ему просто нашли бы замену, а так… Складывается ощущение, будто у него нет времени, и весь его остаток он хочет провести рядом с Велой.

Эмиль удивленно приподнимает брови:

— Какие странные у тебя фантазии.

— Ты хочешь сказать, мои переживания совершенно беспочвенны?

— Абсолютно, — Эмиль передразнивает мой недавний тон и даже мимику. В его исполнении это выглядит очень забавно, вызывает улыбку. — Иди ко мне.

Он раскрывает объятья.

— Ты ведь сказала, что уже привыкла.

Я делаю два последних шага ему навстречу и утыкаюсь носом в рубашку. Запахи гвоздики и дождя щекочут обоняние. Сильные руки крепко обнимают и дарят тепло, и желания ускользнуть от него отсутствует совершенно.

— Все будет хорошо, — шепчет Эмиль. — Скоро ты избавишься от своего проклятья, и все будет хорошо.

Как же мне хочется, чтобы это было правдой, чтобы все вновь стало, как прежде. Только, какой бы наивной я ни была, мне ясно — к прежней жизни нет возврата. Родители вполне счастливы вдвоем, и вновь обременять их своим присутствием неправильно. У Давида появилась Вела, и этим все сказано. А я…у меня, скорее всего, пройдет эта патологическая тяга к хранилищам, и не будет даже книг.

Глазам становятся горячо, я их крепко зажмуриваю, но поздно — слезы текут по щекам.

— Ну вот… — раздается над головой протяжный вздох.

Мгновение спустя, Эмиль подхватывает меня на руки и выносит из гардеробной. Он идет к кушетке. Я помню, плакать, сидя у него на коленях, очень удобно.

Вечером Эмиль организовывает приятный сюрприз. Он встречает меня при выходе из библиотеки и приглашает на ужин в ресторан. По прошествии двух часов, сытая и довольная сижу напротив эльфа, с удовольствием слушая захватывающий рассказ о встрече с тем самым графом, любителем экранирующих амулетов. Я улыбаюсь и изучаю великолепный вид на Королевскую библиотеку. Интересно, откуда взялось такое название?

— Почему библиотека называется Королевской, если в Эль империя? — стремлюсь удовлетворить свое любопытство сразу же после того, как Эмиль заканчивает историю.

Он бросает короткий взгляд на здание и объясняет:

— Это сокращение от старого названия — библиотека Короля Северных гор. До того, как император объединил все земли, наши территории были поделены на отдельные королевства. Кстати, эти названия остались в титулах. Каждый уважающий себя правитель имел собственную библиотеку, да и знатные эльфы собирали коллекции книг. Поскольку между собой владения большую часть времени воевали, все эти собрания повергались риску быть уничтоженными. С некоторыми именно так и случилось. Ты не представляешь, сколько редких фолиантов на сей день безвозвратно утрачено. Когда Остас Лирей пришел к власти, он специальным указом назначил главной библиотеку своего королевства, как самую обширную и хорошо защищенную. Этот же указ обязал предоставлять туда копии всех выпускаемых изданий. Ну а, если по каким бы то ни было причинам, количество особо ценных книг в империи сокращается до трех, одну из них изымают. Исключения не делаются даже для частных библиотек. Владельцу предоставляют копию и компенсацию. Порой находятся добровольцы, жертвующие книги безвозмездно.

С трудом представляю, как можно расстаться с редким изданием еще и безвозмездно.

— Как же выбирают этих счастливчиков? Неужели жребий бросают?

— Именно так, — соглашаясь, кивает Эмиль, — чтобы не было обидно.

Как-то сомнительно полагать, будто никто ни разу не обиделся.

— Еще есть вопросы, способствующие ликвидации пробелов в твоих знаниях?

— Это сарказм? — уточняю я.

— Нет. Мне приятен твой интерес к истории моего народа. И вдвойне приятен тот факт, что я могу этот интерес удовлетворить.

— В таком случае, у меня есть вопрос.

Эмиль делает неопределенный жесть рукой, словно говорит: "Я тебя слушаю". Я не заставляю себя долго упрашивать:

— На последнем осеннем балу в Ямеле я встретила эльфа, который представился, как посол от двора Владыки Северных гор. Почему он не сказал, что является послом императора?

Мужчина откидывается на спинку стула. Насколько я успела уже изучить, это означает длинную и захватывающую лекцию.

— Ты представляешь размеры нашего государства? — начинает он явно издалека, вызывая своим вопросом из глубин моей памяти призраки давних уроков.