Мой любимый Киборг (СИ) - Кривенко Анна

Нас привели к нему незамедлительно и заставили встать на колени. Двое мускулистых охранников стали позади, уперев в наши спины дула бластеров.

Похоже, перед нами был главарь. Мужчина лет тридцати на вид чем-то напоминал ректора Мортолла: такой же крупный, широкоплечий, немного высокомерный и строгий. Его темные длинные по пояс волосы были заплетены в косу и болтались сзади, а одежда, состоящая из штанов и куртки серого невзрачного цвета, больше всего напоминала робу какого-то преступника. Но это было обманчивое впечатление. На самом деле этот человек был верхушкой местного управления.

И он был на нас дико зол.

Он не представился и не спрашивал наших имен. Начал сразу же с ненависти и угроз.

— Сколько вас прибыло на планету? Где ваш шаттл? Отвечайте, если не желаете дыру в спину!

— Это просто дети, — спокойно начал Дэйн Мортолл, — кадеты военной Академии. Я их наставник. Мы прибыли провести учения. Наш шаттл был поврежден, поэтому связь с другими была потеряна…

Мужчина скептически ухмыльнулся.

— Дети? И это они-то??? — его лицо вдруг приобрело жесткое выражение. — Хватит меня водить за нос! Не ответите добровольно, в ход пойдут пытки!!!

Главарь сделал нервный знак рукой, и я почувствовала, как меня резко подтянули за локти и толкнули вперед. Не успела я ничего сообразить, как главарь схватил меня за руку и занес над ней острый клинок.

А потом случилось невероятное…

Неожиданная находка в "Могучей Заре"…

Руэль

Я выжидал. Ждал возможности спокойно узнать информацию от главаря, но спокойно не получилось. Когда Исиду подхватили под руки и толкнули к этому высокомерному зиграмцу, а он с жестоким прищуром глаз выхватил нож, я… вышел. Из тела. Неосознанно, но вылетел пулей и мгновенно захватил руками это лукавое ухмыляющееся лицо. Как мне удалось прикоснуться к нему, я не знаю, но в тот момент не думал об этом, потому что в моей душе клокотала ярость.

— Ты подчиняешься мне, — прошипел я, заставляя его посмотреть на меня и увидеть.

Зиграмец пораженно замер и уставился на меня глазами с расширившимися зрачками.

— Ты считаешь нас друзьями и принимаешь с почестями. Все двери для нас открыты. Все подозрения сняты. Полная свобода действий… — я диктовал ему свою порабощающую волю.

Потом я медленно проник в его разум и одним рывком считал его память. Сделал это неосознанно, словно по привычке. Видимо, я умел это делать в прошлом, когда еще был самим собой…

Мужчина моргнул, закрепляя установку, а я едва сдержался, чтобы не расплавить прямо на месте этот отвратный выпавший из его пальцев нож…

Но я сдержался. Обернулся. Мое тело киборга было неестественно обездвиженным, но продолжало стоять на коленях с окаменело-мертвым выражением на лице. Ректор, Макс и Моника были исполнены тревоги, а Исида на несколько мгновений задержала дыхание, глядя в застывшую маску смятения на лице главаря.

Никто не мог видеть меня, и она тоже, но я тут же потянулся к ней, прильнул, по крайней мере, попытался и на мгновение ощутил, что мне это удалось, потому что Исида вздрогнула и почти сразу же расслабилась.

— Не бойся, любимая, — прошептал я ей в ухо, пытаясь провести пальцами по ее коротким, немного растрепанным волосам. — Уже никто не причинит тебе вреда…

Моя рука проваливалась, проходя сквозь нее, но, когда я попытался снова, на мгновение мне удалось почувствовать пальцами шелк ее волос и пригладить сбившиеся пряди.

Это все заняло не больше пятнадцати секунд, но охранники, видя своего главаря растерянным и странным, начали беспокоиться. Я оторвался от Исиды, щелкнул пальцами, окончательно активируя новую установку порабощенного противника, и быстро возвратился в тело киборга, а зиграмец в этот момент сделал глубокий вдох и, придя в себя, жестом велел вернуть Исиду на место. Более того, он позволил нам подняться с колен.

— Присаживайтесь! — произнес он, делая изумленным охранникам жест подать нам грубо сколоченные стулья. Уже через несколько мгновений мы сидели на них, наблюдая, как добреет и смягчается некогда суровое лицо.

— Простите, что заставил вас понервничать, — главарь вдруг расплылся в некотором подобии улыбки. — Но нам нужно было проверить вас. Меня зовут Бэйзер, Ниш Бэйзер.

Мои спутники по-прежнему оставались настороженными, поэтому я взял инициативу на себя.

— Принимаем ваши извинения. Но нам нужно возвратиться. Когда вы нас отправите на поверхность?

Наверное, мои слова звучали нагло и безрассудно, потому что я остро почувствовал на себе взгляды: осуждающий Макса Беллена, недоуменный Моники, хмурый и настороженный — ректора Мортолла, и лишь Исида источала полное доверие и надежду на меня…

Ниш Бэйзер, удивляя окружающих, заверил:

— Очень скоро! А пока, прошу, будьте моими почетными гостями!

Отдав распоряжение охранникам отвести нас в соседний дом для гостей, Ниш еще шире улыбнулся и сказал:

— Надеюсь, вы не откажитесь отобедать со мной и поделиться тем, как же сейчас поживает неугомонный Ишир…

***

Исида

Дом, в который нас поселили, оказался не очень большим по меркам Ишира. Но по местным, наверное, был шикарным. Мебель казалась грубой, но добротной, а самое главное — исключительно деревянной! Пластиком тут и не пахло.

Произошедшее на допросе у главаря все не выходило у меня из головы. Это было весьма странно! Можно было подумать, что нас просто водили за нос, используя знаменитый из глубокой древности метод «кнута и пряника»: мол, кнутом разочек припугнули, а потом и пряника чуток всунули, чтобы сговорчивость усилилась в разы и была почти добровольной. Но что-то мне подсказывало, что на самом деле в действиях Ниша Бэйзера не было никакой фальши. Он был словно… загипнотизирован. И пахло все это дело… Руэлем!

Я покосилась на своего возлюбленного, который невозмутимо оглядывал дом, выискивая среди мебели, полок и занавесок опасные приборы или предметы. В тот момент, когда главарь замер, я остро почувствовала… дыхание Руэля. А еще ощущение его нежных рук, обнявших меня, словно ласковым ветром. И слова в глубине разума: «Не бойся, любимая! Уже никто не причинит тебе вреда!». И столько в этих словах было нежности, что прямо там я расслабилась и успокоилась, при этом все еще нависая над столом главаря.

Этот человек и сам резко изменился в лице. Стал нести полную, но искреннюю чушь, что мы, типа, его гости!

Руэль! Я чувствую, что это твоя работа! Но… как??? Кто ты, Руэль???

Мои чувства к нему так всколыхнулись, что, кажется, вырвались в ментальное пространство и растеклись в стороны. Из-за этого ко мне обернулся не только сам объект воздыханий, наверняка почувствовав этот всплеск, но и Моника, удивленно заглядывая в мое лицо. Я смутилась. Все-таки неловко быть настолько ментально обнаженной, особенно когда ты до сих пор «парень» и влюблен в собственного киборга… Впрочем, даже если всем станет известен мой настоящий пол, дикость наших отношений с Руэлем от этого не уменьшится. А значит, хватит беспокоиться о том, что думают окружающие!

Это вылезла моя затаенная слабость, но я бодро затолкала ее обратно, а потом победно улыбнулась Руэлю и дружелюбно подмигнула Монике, которая немного напряглась (она все еще злилась на меня), но потом все-таки смягчилась и слегка улыбнулась мне в ответ…

Вскоре, меньше чем через четверть Иширского часа, нас позвали на трапезу к Нишу Бэйзеру. Охранник, пришедший за нами, провёл нас в соседний дом, тщательно пряча свои эмоции под маской непроницаемости. Но я отчего-то остро чувствовала, что он полон недоумения и напряжения и вовсе не рад обращаться с нами, как с гостями. Это означало, что поведение главаря удивило не только нас.

Что же с ним сделал Руэль?

Стол был покрыт тарелками с немалым количеством блюд, но всем нам было сложно решиться на употребление пищи в подобном месте, хотя животы уже ощутимо скручивало от голода.

Руэль, наклонившись, сообщил, что пища не отравлена и пригодна для употребления, поэтому я начала смело есть. Руэль тоже попробовал на вкус мясо какой-то птицы, чем несказанно удивил наших спутников (иширские киборги совершенно не умели «есть»!).