Ловушка разума (СИ) - Печурина Мария

Полнейшая мгла. Мои руки связаны за спиной. Рот заклеен скотчем. И я, судя по тому, как подскакивает мое тело, нахожусь в багажнике машины. Тишина. Ужас. «Я что оглохла?» Верчу головой, сглатываю, но эффекта никакого. Слезы бегут по щекам. Тишина давит. Я дрожу, не зная, чего ожидать дальше. Что произошло? Как я оказалась здесь? Кто за рулем? Бетани?

Чувствую, как что-то теплое и липкое течет на шею, неприятно щекоча кожу. Кровь? Я стараюсь дышать ровно, но воздуха не хватает. Залепленный рот не дает нормально вдохнуть. Боль возвращается. Медленными щупальцами она сковывает всю мою голову и, честное слово, с каждой секундой становится сильней. Сердце ускоряет ритм. Я ощущаю, как оно ударяется о ребра. Мне так страшно. Я всхлипываю и тут же жалею об этом, когда не могу нормально вдохнуть.

Боль охватывает сильней. Теперь мне кажется, что любое движение тела, отзывается в моей голове миллиардом острых иголок. Судороги. Я кой-как переворачиваюсь на спину. Секунда, две, я начинаю бить ногами куда попало. Машина подскакивает в очередной раз, и я стискиваю зубы. Боль по всему телу. Нет ничего вокруг кроме нее и тишины. Слезы льются из глаз. Могла бы, кричала. А может, я просто не слышу.

Сколько это продолжается? Время от времени сквозь щелку в багажнике мелькает свет. Все еще ночь. «Пожалуйста! Пожалуйста, пусть это закончится!» Мне ничего больше не хочется, как снова провалиться в забытье, но будто в насмешку этого не происходит.

Теперь у меня ничего не болит. Или я действительно не чувствую свое тело. Странно, что я еще могу думать, сквозь вспышки огня в моей голове.

Меня бросает из стороны в сторону, когда машину ведет по дороге. «Что происходит?» Я ударяюсь о что-то металлическое и отключаюсь.

Вокруг так много людей. «Почему мне так холодно?» Боль возвращается мгновенно. Я чувствую, как мой рот открыт, но я не слышу ни звука. Глаза жжет. Снова теплые струйки из ушей. Мои руки развязаны, и теперь я зажимаю голову руками. Как же больно!

«Нет! Что вы делаете?! Нет!»

На меня наваливается со всех сторон тяжесть. Чьи-то руки хватают меня и прижимают к земле, но мое тело мне не подчиняется. Оно во власти боли, извивается ужом на мокрой холодной земле. Я кричу. Иначе не может быть. Мотаю головой из стороны в сторону, надеясь, что вытряхну боль.

И только когда прохладные пальцы обхватывают мои виски, наконец-то могу вдохнуть спокойно.

— Еще одного целителя, — слышу будто через вату. В поле зрения появляется лицо абсолютно незнакомого человека.

— Нужен телепат. Срочно! — больше по движению губ понимаю его слова.

— Шерри! — этот голос я узнаю даже на пороге смерти.

— Держите его!

Прохладные пальцы перебирают мои волосы на висках. Я плачу, но уже от облегчения. «Все будет хорошо.» Ночное небо кружится надо мной. Я цепляюсь взглядом за звездочку и держусь за нее. Не падать. Нельзя.

Надо мной снова возникает чье-то лицо. Мне что-то говорят. Ловят мой взгляд, но я не дамся. Не снова. Кто-то давит на меня изнутри. Кто-то копается в моей голове. Пальцы исчезают. Снова агония боли. Я слышу свой крик, переходящий в хрип. Теперь жжет везде — глаза, уши, горло. Снова холодные пальцы берут в плен мою голову. Большего я не могу выдержать. Звездочка исчезает с моего небосвода.

Глава 13

Не отпускай меня

Вдох, еще один. Я прислушиваюсь к окружению. Приглушенные голоса, звуки шагов. Открыть глаза страшно. Чувствую, что лежу на кровати, укрытая одеялом. Кто так позаботился обо мне? Бетани? С трудом верится. Вспоминаю машину, полоску света в багажнике, а потом незнакомых людей и невыносимую боль. Было или не было?

Приоткрываю глаза, но вокруг абсолютная темнота, моргаю, ощущаю повязку. Дыхание перехватывает. Все-таки никто меня не спас. Медленно перемещаю руку. Нужно сорвать ткань пока никто не видит и оглядеться вокруг. Меня не останавливают, значит, в комнате я одна. Поднимаю руку и тянусь к глазам.

— Шерри, — раздается знакомый голос и теплые пальцы сжимают мое запястье. Кто бы думал, что я буду рада его слышать.

— Рей? — не могу сдержать слез.

— Тише, детка, — прогибается матрас, и горячие губы касаются моей ладони. — Все хорошо, милая.

Я мотаю головой и снова тянусь рукой к глазам.

— Я не вижу… Почему… почему я ничего не вижу? — захлебываюсь в рыданиях. Не замечаю, как оказываюсь на коленях мужа, зажатая в тиски его рук.

— Это временно, любимая, — шепчет он, целуя мои волосы. — Временно. Твои глазки должны отдохнуть.

— Почему-у-у? — вою я, цепляясь за рубашку мужа. — Я хочу видеть. Ты лжешь мне. Лжешь! Я ослепла, да?

— Шер, все в порядке. Ты будешь в порядке.

— Ослепла… я ослепла! — твержу без конца, мотая головой. Горячая ладонь ложится мне на затылок. Рейган прижимает меня к своей груди.

— Я не лгу. Целители восстановили тебе зрение. Полопались сосуды в глазах. Но теперь все хорошо. Хорошо, милая.

Я сжимаю в руках ткань его рубашки и продолжаю рыдать. Мне хочется верить ему. Очень хочется. Но слезы не остановить. Я задыхаюсь, плачу, кашляю и так снова и снова. Рей держит меня на руках и качает словно ребенка.

— Мне так страшно, — шепчу между рваными вдохами. — Мне так страшно, Рей.

И снова поток слез. Снова воспоминания о боли.

— Я… стреляла… не хотела… Ро-о-ой…

— Ш-ш-ш, тише, — целует меня в лоб. — Ты была под внушением.

— Я… убила… его!

— Нет, милая, нет. Рой жив, слышишь, жив.

— Жив? — рваный вдох. — Жив?!

— Конечно жив, — шепчет, поглаживая меня по спине. — Ты даже в него не попала.

Не знаю, от чего теперь я плачу, но рыдания становятся еще сильней.

— А… она?… Где Бет? — боль сжимает легкие, когда я пытаюсь вдохнуть. — Она… найдет… меня.

— Не найдет, — выплевывает Рейган. — Она мертва, Шер.

— Мер…тва?

— Да.

— К…как? — всхлипываю.

— Устранили на месте, — шепчет.

— К…кто?

— Я.

Всхлип. Кашель. Рваный вдох. И снова рыдания. Голова становится тяжелой.

— Шерри… — шепчет Рейган снова и снова, а я уже не рыдаю, а поскуливаю в его объятьях, время от времени ловя воздух ртом.

— Проснулась? — слышу женский голос. Сама не замечаю, как сжимаюсь на конях мужа. Теперь я всю оставшуюся жизнь буду бояться незнакомых дамочек. Только вот Кристи… Вспоминаю подругу и снова начинаю плакать. — Сделаем укол.

— Н-нет! — хныкаю.

— Шерри, у тебя истерика, — целует мои волосы Рей. — Ты можешь навредить себе.

— Н- нет! — не слушаю я его. — Не надо, п… прошу!

— Милая, — шепчет, — тебе надо успокоиться. Один укол. Я буду рядом.

— Н…нет… — мотаю головой. Не хочу, чтобы меня кто-то касался. Не хочу.

Я прижимаюсь к Рейгану сильней, хотя, казалось бы, ближе быть невозможно. Он проводит рукой по моей спине, талии, потом кладет ладонь на мое колено и скользит вверх, собирая ткань моей больничной рубашки. Я замираю, даже прекратив всхлипывать. «Что он творит?» В воздухе повисает запах спирта. И тут кожу на бедре кто-то ловко смазывает. Рей не позволяет мне и дернуться. Мимолетная боль от укола.

— Вот и все, — говорит женщина.

— Спасибо, — отвечает ей Рей. — Видишь, ничего страшного, — это, видимо, мне.

— П…предатель, — выдыхаю и снова плачу, уткнувшись ему в плечо.

Рейган натягивает одеяло на мои ноги. Еще раз целует в висок. Мои всхлипы затихают. Лишь время от времени я делаю рваный вдох. Такое чувство, что не дышала уже давно. Воздух прохладный и освежающий. Рей вытирает слезы в моей щеки и молчит. Как же приятно находится в его объятьях. Чувствую себя в безопасности.

— Поцелуй меня, — шепчу. «Что я творю?»

— Думаю, тебе нужно поспать, милая.

— Поцелуй… — губы дрожат. Никакое лекарство не может меня сейчас успокоить.

— Шерри, — он целует в щечку. Один раз, другой. Скольжу пальчиками по его шее, колючей скуле. «Сколько он уже здесь?» Не выдерживаю. Так и хочется касаться мужа. Тянусь к его губам. Не вижу, но чувствую. Горячее дыхание плавит меня. Не хочу его отпускать. Он мне нужен. Безумно, дико. Вот такой небритый, уставший и безгранично ласковый. Рей отстраняется первым, дышит тяжело. Теперь его очередь пальцами ласкать мою кожу. Не могу сдержать улыбки.