Капкан для лисички (СИ) - Синеокова Лисавета

— Зачем ты пришел?

— Предложить помощь с Егором, — ответил рысь, разглядывая женщину.

Растрепанная, в измятой одежде, с красными от поцелуев губами. Женственная. Манящая. Опасная. Ему следовало держаться от нее подальше. Всегда.

— Чудесно! И очень кстати. Но все же, как ты узнал?

Рысь нахмурился.

— Мы с Ростиславом Красноярцевым давние друзья.

— Я не чувствую себя виноватой, Алекс.

— Ярослав, — поправил он.

— Ярослав… — повторила она, успешно скрыв горечь усмешкой. Никакой он не Александр. Не Алекс, пусть она и звала его так. — Даже если бы у меня были твои контакты, я бы тебе не сказала. У тебя своя жизнь. Семья, дочь, возможно, уже и не одна…

— Одна.

— Не суть. У меня к тебе никаких претензий, — короткая пауза, после которой тон Людмилы немного смягчился. — Извини за пощечины. Нервы.

— Я тебя ни в чем не виню.

Рысь пожал плечами, снял пальто, положил на кровать и сел рядом.

— Значит, ты не против пойти со мной в клинику и поделиться образцами для анализов? — ловко перевела тему Людмила.

— Зачем? — Ярослав ощутимо напрягся.

— У Егора диагностировали, — она делала выдох и переступила с ноги на ногу, — уремический гипотиреоз. У него могут отказать почки. Им нужны образцы от отца.

— Почему от отца?

— Потому что мы несовместимы. Я не могу быть его донором! — вскинулась Людмила, а потом обессиленно опустилась в кресло и прикрыла ладонью глаза.

— Возможно, бояться нечего и лечение будет успешным, но если вдруг… Это может спасти Егору жизнь.

— Но ведь пока острой необходимости в пересадке нет, верно? И она может так и не возникнуть.

Людмила сощурилась.

— В чем проблема, Ал… Ярослав? Тебе сложно сдать пару анализов для своего биологического ребенка? Я же не требую тебя брать его к себе по выходным и знакомить с семьей! — обманчиво расслабленным движением она положила руки на подлокотники.

— Я не отказываюсь, Мила, — успокаивающим тоном ответил рысь.

— Но и не соглашаешься! — вспылила женщина.

Третьяк потер ладонью подбородок, бросил взгляд на часы и произнес:

— Я не против. Но не здесь.

— В каком смысле? — не поняла Людмила.

— Если здесь узнают о моем внебрачном ребенке, у меня будут неприятности. В той сфере, где я работаю, важнее всего доверие и незапятнанная репутация. Скандальный бракоразводный процесс, как ты понимаешь, ей не способствует

Мать Егора слушала с нечитаемым лицом, а Ярослав продолжал:

— Я готов пройти обследование в любой заграничной клинике. На твой выбор. Я оплачу лечение Егора, если понадобится, и ваше там пребывание.

— У меня здесь бизнес.

— Оставь управляющего. Я могу подыскать надежного человека, если нужно, — парировал мужчина.

— Я не могу ручаться за твою надежность, что говорить о рекомендованных тобой людях? — Людмила саркастично изогнула бровь.

— Это мое условие, Мила, — припечатал Третьяк. — Я готов взять все расходы на себя и оказывать любое содействие. Я даже не против отдать свою почку, но за границей. Не здесь. Здесь у меня работа и семья. А управление бизнесом — дело решаемое.

Работа. Семья. Репутация. Карьера.

Его.

А у нее сын. Сын, которому поставили страшный диагноз. И прямо сейчас она готова была хорошенько потоптаться по его работе-семье-репутации-карьере своими туфлями на самом высоком каблуке. Высокомерная сволочь!

Людмила медленно выдохнула, успокаиваясь. Сейчас нужно слушать мозг, а не нервы. А мозг говорит, что нужно принимать условия Ярослава. Ведь иначе он может и не согласиться помочь ее сыну. Все же почка не пара туфель.

— Я должна подумать, — произнесла она, выдержав паузу. — Надеюсь, скоро ситуация улучшится, и Егора смогут перевести на амбулаторное лечение. Тогда мы с ним благополучно уедем обратно. А ты — поедешь к своей семье и будешь жить, как жил. Так и быть, привет от меня супруге не передавай.

Людмила криво усмехнулась и прошлась пальцами по обивке кресла.

Ее пальцы, длинные, тонкие, мягкие, с аккуратными ноготками, выкрашенными в темно-бордовый цвет… Ярослав сглотнул и перевел взгляд на картину на стене.

— Если же нет — ритм жизни изменится. Наверняка Егору придется пропадать по больницам. — Она вздохнула. — Ладно. Не в первый раз. Переживем.

— Пятнадцать лет назад ты была покладистей, — заметил рысь.

— Пятнадцать лет назад у меня не было ребенка, необходимости его обеспечивать и уж тем более — искать ему донора органов, — припечатала Людмила, нарочито оценивая свой идеальный маникюр.

Ярослав не ответил. Он рассматривал женщину, сидящую перед ним. Она изменилась. Во многом. Почти во всем. Хотя, как он вообще может судить о каких либо изменениях, кроме внешних. Три дня знакомства — все, что у них было. Стройная, худенькая девушка с большими мечтательными глазами превратилась в хищную кошку. В уголках глаз наметились морщинки, а тело стало более женственным, мягким. Ярослав отвел взгляд от самых женственных зон этого тела. Он чувствовал желание. Время как будто закольцевалось. Ярослав помнил: пятнадцать лет назад он точно так же хотел эту женщину все то время, что провел рядом с ней. Она была наваждением. Безумные мысли, которые он похоронил давным-давно, норовили воскреснуть. Пора было уходить.

Рысь встал с кровати, достал из нагрудного кармана пиджака визитку и положил на стол.

— Позвони, как решишь.

Людмила кивнула.

— И еще: я хочу быть в курсе ситуации со здоровьем Егора.

— Ал… Ярослав…

Он не дал ей сказать.

— Мила, я помню, ты со всем можешь справиться сама. Но если мне придется участвовать, то я хочу быть в курсе, — Третьяк с силой сжал зубы и добавил:

— Пожалуйста.

Людмила кивнула.

Мужчина поднял пальто. Приглушенный звук ботинок по ковровой дорожке. Щелканье замка. Тихий щелчок язычка закрытой двери. Ушел.

Людмила усмехнулась. Конечно, ушел. Она ведь никогда и не думала, что он может остаться. Ни тогда, пятнадцать лет назад, ни уж тем более сейчас

Вздохнув, она встала с кресла и вернулась к столу, чтобы собрать раскиданные бумаги. Среди них мелькнул прямоугольник черного картона.

Игнат. Номер телефона. Людмила поднялась с пола, посмотрела на журнальный столик с визиткой Ярослава, золотистой, и снова перевела взгляд на ту, что была в руках.

'Что же делать?'

Глава десятая, в которой снова происходит инцидент

Голос сестры, пробивавшийся сквозь сон, раздражал почище писка комара. Хотя любой звук, выдергивающий уставшую студентку из царства грез, был автоматически причисляем к несказанно раздражающим, даже если это переборы струн небесной арфы.

— Тома. Том…

Я дернула ногой и поглубже зарылась в одеяло. Что за зверство — будить родню в такую рань?

— Тома, — голос совушки прозвучал над самым ухом. — Полина звонила. В клинике был взрыв.

Сон унесся со скоростью урагана, оставив вместо себя леденящее чувство страха. Я вскинулась, чуть не ударив подбородок Тони своей макушкой, и откинула одеяло:

— Егор?

Голос осип от волнения.

— Вроде с ним все в порядке. Никто не пострадал.

Вроде? 'Вроде' меня не устраивает! Если кто-то обидел моего рысенка — загрызу!

Со второй попытки вытащив смартфон из-под кровати, отыскала нужный номер. Каждый гудок резал нервы бездушным механическим звуком, словно тупым ножом.

— Привет, — раздался голос парнишки. — Ты чего так рано звонишь?

— Мне Тоня сказала, взрыв был. Ты как? — ответила я, перекидывая за плечо волосы, чтобы не мешали.

— Да нормально, — я прямо видела, как Егор пожимает плечами. — Он же не у меня в палате был.

Я шумно выдохнула. Облегчение-то какое. Да, Тоня сразу сказала, что с рысенком вроде все в порядке, но в таких ситуациях ключевое слово именно 'вроде'.

— А где? — я навострила ушки.

Теперь, когда за Егора можно было не переживать, место волнения заняло любопытство.