Капкан для саламандры (СИ) - Гришаева Маргарита Александровна

- Пощадите, госпожа магичка, - завыли вперемешку местные жители, падая на колени. - Детей то по что, да баб, невиновны же они. А твари эти всех задерут, никого не пожалеют!

- Молчать! - рявкнула, вспыхивая пламенем и тут же разлилась испуганная тишина. - Раз вы осознаете, что вас ждет, слушайте дальше. Сейчас вы идете по домам, поднимаете родных, собираете вещи и просто уезжаете из этих мест. Мне плевать как и есть ли вам куда податься. Бросайте все, что может вас задержать - от скорости зависят ваши жизни. А вас будет фора в двое суток, чтобы убраться так далеко, как только возможно. Раз уж вы повадились в оборотничьи леса за добычей, значит травка отбивающая у них нюх у вас имеется, - усмехнулась я, по их лицам поняв, что права в своих суждениях. - Все в ваших руках. И запомните крепко накрепко, и детям вбейте в голову - никогда не угрожайте магу и оборотню. Будьте крайне уважительны, а лучше никогда не связывайтесь. И если я хоть раз еще услышу о вас что-то, или вы посмеете распространяться о произошедшем здесь… - угрожающе прошипела, нагнетая пламя вокруг себя до предела. - Вы все поняли?

Ответом мне послужила тишина, прерываемая лишь тихими постанываниями старосты, лелеющего свой когда-то болтливый язык.

- Вот и прекрасно, - кивнула, мгновенно гася все языки пламени вокруг. Я, конечно, старалась выглядеть уверенной, но сил это сожрало прорву. Опять буду трястись от холода всю ночь.

Пару мгновений мужики ошарашенно оглядывались вокруг. А потом, как то разом подскочили и рванули подальше.

- Старосту своего не забудьте, - напомнила про валяющегося на траве, а сама развернулась к дому.

Дальнейшая их судьба меня не волновала. Я и так была непомерно добра - за рабство в империи наказание одно - смертная казнь, для всех кто оказался сопричастен. А у них шанс выжить есть, причем очень хороший. Заодно запомнят на всю жизнь, кому не стоит переходить дорогу.

Мальчишка послушно ждал меня у порога, с моим походным рюкзаком в руках и еще небольшой котомкой, видимо едой удалось все же разжиться. Вид у него был перепуганный донельзя - видел, как перепуганные мужики ломанулись по домам. А может и разговор мой слышал - все же оборотень, хоть и полукровка, да и ослабленный.

- Идем, - кивнула ему, забирая свой рюкзак и закидывая на спину.

- Они нас отпускают? - прошептал он, почти не веря. Значит, все же не слышал. Плохо. У ребенка явно дикое истощение. Откармливать его не меньше года. Но это уже будет не моя забота.

- Зайчик мой, - усмехнулась я и потрепала его по перепачканной щеке, - поверь мне, вопрос здесь был отпущу ли их я.

Удивительно, но малец поверил мне мгновенно и безоговорочно. Что ж, немного уверенности в собственной безопасности - это именно то, что ему нужно.

А вот я, конечно, засветилась по полной. Но видя робко улыбающуюся чумазую мордаху ребенка, довольно бодро топающего рядом со мной на выход из срочно собирающейся деревни, решила - а и черт с ним!

Первые полчаса дорого мы преодолели молча и в быстром темпе. Всю ночь идти я не планировала, время было уже позднее - но нужно было успеть уйти как можно дальше от деревни. Я понимала, что мальчишка скорее всего устал и вообще в дорогу не собран, но сейчас времени для жалости не было. От жителей его бывшей деревни ожидать можно было любой гадости, так что уйти подальше было и в наших интересах.

Волчонок не жаловался. Прижимал к себе котомку с едой и тихо пыхтел следом, по началу даже немного спотыкаясь — отвык видимо на двух ногах-то бегать. Внутрь сумки даже заглянуть не пытался, хотя я уверена, лишнего куска ему не доставалось. В общем, типично зашуганный и запуганный ребенок. Но я надеялась, что у оборотней он оклемается. Понятно, что сироте, особенно пока мелкий, сытно житься не будет, но что будет лучше, это точно.

К полуночи зарядил мелкий дождик, и я решила командовать привал. Стянув с плеч плащ и накинув его на голову ребенку, прикрывая его потрепанные лохмотья, скомандовала искать густую ель для отдыха.

В лесу с оборотнем, конечно, хорошо. Не прошло и пары минут, как мальчишка высмотрел в этой тьме даже целый ельник. Верхние игольчатые лапы близко расположенных деревьев практически сплелись друг с другом, создавая прекрасное укрытие от дождя, а нижних можно было оборвать, чтобы подложить под одеяло и не лежать на влажной земле.

Отправив мелкого обрывать нижние ветки, я занялась костром и обустройством небольшого лагеря, предполагая, что здесь придется задержаться. Не то чтобы я собиралась обеспечить дровосекам фору побольше, просто понимала, что ребенку нужно хоть немного отдохнуть и выспаться, чтобы мне не пришлось его потом на себе тащить.

Поэтому буквально через десяток минут на огне уже грелся небольшой котелок, в ожидании укрепляющего сбора трав, который мне сунула с собой Касс в числе прочих лекарств, а мы с мальчонкой сидели на устроенной лежанке и с удовольствием уплетали изъятые в деревне хлеб и нарезанный окорок.

Мальчишка поначалу опасался много еды брать, но после того как я собственноручно вручила ему криво нарезанный, но буквально огромный бутерброд, набросился на еду как настоящий зверь, чуть ли не с урчанием. Правда, умяв тот в пару минут, застеснялся и бросил на меня виноватый взгляд.

- Вы не думайте, госпожа магичка, что я вас просто так объедаю! Я хороший охотник и свежевать тоже наученный. Просто... устал сегодня на охоте. Но я завтра, как проснусь, обязательно вам зверя какого поймаю и все верну! — горячо заверили меня, бросая голодный взгляд на остальную еду.

- Успокойся, ребенок, - вздохнула, протягивая ему еще порцию, понимая, что сам может и не взять. — То, что ты охотиться можешь, это, конечно, хорошо. Но я и сама прекрасно с этим справляюсь, пусть и без удовольствия. Едой я тебя попрекать не буду — бери сколько хочешь, у меня еще запасы есть. И зови меня просто Флорой или Лорой.

- Хорошо, госпожа Флора, - улыбнулся он, впиваясь крепкими зубами в следующий бутерброд, а потом внезапно переполошился. - И плащ заберите, госпожа! Я-то не мерзну - кровь горячая, звериная, а вы совсем промокли, - и потянулся стягивать плотную шерстяную ткань, в которую был завернут как в кокон,

- Да не надо, - немного раздраженно отмахнулась, не давая ему развернуться, - у меня еще есть, - и подозревая, что в ином случае ребенок не успокоиться, полезла в сумку и выудила второй, тот что потеплее был, на меху. Я его заготовила для северных земель, но с моей мерзлявостью и сейчас вполне комфортно будет. Спать, конечно, я ребенка в нем уложу, а сейчас ему только мешаться будет - больно большой. - И без госпожи давай, на ты, просто по имени. Договорились, Нир? - серьезно посмотрела ему в глаза.

Тот кивнул с набитым ртом, лишь счастливо посверкивая глазами. Через несколько минут разлив ароматный травяной отвар по кружкам, приступила к допросу.

- Рассказывай, Нир, как же вы до жизни такой докатились, - вздохнула, закутывая руки в полы плаща. — Сколько тебе лет? Как ты к дровосекам этим прибился? И почему сразу к оборотням не пошел?

- Мне одиннадцать, - пробурчал парнишка, пряча взгляд в кружке и делая шумный глоток. — Мы с дедом в чаще неподалеку от деревни жили. Он лесником, да знахарем был - следил, чтобы зверя лишнего не побили, в травах разбирался, собирал и деревенским продавал сборы, от простуды, да от лихорадки, от болей каких. Меня тоже в травах разбираться научил, так что я много знаю, я обузой не буду, - вновь заверяли меня в своей полезности, а я помахала рукой призывая его продолжать. — А прошлым летом, под конец, дед в капкан ногой попал, - прошептал парнишка. — Он старый уже был, зрение подводило, поэтому со мной в основном по лесу ходил. Я-то, что не вижу, почуять могу. А тут... полнолуние было... лихорадило меня. Из деревни сбор для ребенка заболевшего попросили, он и пошел один собирать и наткнулся.

- В оборотничьих лесах запрещены капканы, - хмуро заметила.

- Запрещены, - грустно кивнул мальчишка, шмыгнув носом, - но в деревне законов оборотней не считались. Дед из капкана выбрался, даже не сильно ногу ему поранило, но нехороший тот был — ржавый, старый. Уж мы всякие и примочки делали и мази, а все равно кровь заболела у него. За три дня в лихорадке сгорел, - проскрипел волчонок пряча блестящие глаза в полы плаща.