Невеста напрокат, или Дарованная судьбой (СИ) - Шторм Мира

— Презираешь меня? — вдруг глухо спросила она.

— Нет.

— Вижу, — невесело усмехнулась Высшая, разглядывая блики от хрустального бокала. Сложно было представить, что эта грустная красивая женщина — в некотором смысле бабушка Тангавора. Она выглядела едва ли старше меня. Маритта поднялась, принесла бутылку с ликером и снова наполнила наши бокалы. Две женщины в темноте библиотеки при лунном свете. Мы видимся с ней в первый и, скорее всего, последний раз. Я тихонько слушала и незаметно напивалась. А пантера делилась своей жизнью. Она так и не простила себе тот глупый тщеславный страх, толкнувший ее на порог к ведьме. Ее дважды выдавали замуж за безразличных ей мужчин. Богатых и влиятельных, как водится. Но вскоре мужья возвращали ее домой с клеймом «пустая». Родители были так разочарованы, что вычеркнули ее из своей жизни. Она превратилась в живой призрак самой себя. Пока не приехал старший брат и не забрал Маритту с собой. Он единственный заботился о ней.

Мой стресс расплавился в душистом ликере, тревоги и стеснительность рассеялись в неожиданной откровенности. Я искренне сочувствовала Маритте — мне знакомо чувство, когда тебя отвергают из-за «ущербности». Я делала маленькие глоточки и вспоминала свой второй карнавал Джунай. Я и Роман. Мой бывший жених организовал для нас поездку в столицу. Я думала, что боги смилостивились надо мной и снова подарили мне любовь посреди праздника. Неделя пролетела как сон, а в последнюю маскарадную ночь Роман сделал мне предложение. Я была невероятно счастлива. А уже через несколько недель он ударил меня и выгнал, потому что я тоже «пустая».

Невесело про себя усмехнулась. И в третий раз я умудрилась влюбиться неправильно.

— Расскажи мне о своей первой любви, — вдруг попросила Маритта, разрывая повисшую между нами тишину.

Я со смущением посмотрела на женщину. Остро понимала, что рассказывать про Романа не могу и врать не получится. Мне очень хотелось отплатить за ее откровенность. С трудом подбирая слова и отсеивая ненужные подробности, я рассказала о ночи на первом карнавале. Максимально абстрактно, лишь намеками и образами, без упоминания места и времени, замалчивая многие обстоятельства. О незнакомце в маске, о первом волнующем поцелуе. О том, как таяло сердце от его горячих губ, шептавших восхитительные слова. Как невозможно уютно было в его руках. Впервые в жизни я позволила облечь в слова свои запрятанные воспоминания. Даже подругам не смогла рассказать. Из-за чувства вины. Кто знает, может, если бы я их тогда не потеряла, то они бы не оказались в том ужасном переулке. Как я могла рассказать о своем счастье им? А остальным и тем более не осмеливалась. Боялась лишних вопросов, уточняющих место и время. А от Маритты не боялась. Высшая, лишь на секунду заглянувшая в наш мир, действительно не стала выпытывать подробности. Крутила опустевший бокал в тонких пальцах и задумчиво улыбалась.

Не знаю, сколько мы еще просидели в уютных креслах за неспешными разговорами. Может, час, а может, всю ночь. Время словно перестало существовать.

Тангавор был раздраженным и уставшим. Он опирался руками на стол и исподлобья взирал на подчиненных. Разве могут вырасти нормальные бойцы в кастрированном мире? Разве можно срываться на людей, которые всю жизнь росли в блаженном покое и не знают, что такое настоящая опасность? Аттар ненавидел, когда приходилось полностью полагаться на других, но такова роль руководителя. Он долгие годы учился доверять своим подопечным, а теперь снова убедился, что первые люди, сонные мухи Мертвых миров, так и не смогли «вырасти».

Сразу после окончания приема Тангавор устроил разнос абсолютно всем своим подчиненным, невзирая на ночь и тщательно скрываемые зевки. Повезло лишь тем, кто нес караул во дворце и охранял Варвару. Аттар едва сдерживался, чтобы не перейти на крик. Но понимал, что вспышка ярости перед лицом людей, которых он же и «воспитывал», ничем не поможет. Во многом виноват сам. Узнав месяц назад, что Алия успокоилась в чужих объятиях, он побрезговал узнать имя ее нового любовника. Лишь с особым рвением подчищал воспоминания всех жителей дворца, чтобы образ его недавней пассии стерся до едва различимого. Словно Алия была очень давно. Тангавору хотелось сбежать в спортивный зал и отметелить грушу до струек песка, вытекающих из порванной мешковины. Беспомощная злость вызывала нестерпимый зуд в кулаках.

Коварная девчонка провела всех. Один идиот повелся на ее прелести и потащил на прием, невзирая на запрет. Два других не разглядели опасность в Алие и счастливо распихали по карманам взятки. В ней они видели лишь старую знакомую, когда-то жившую во дворце. «Она ведь не опасна». А третий тупица — он сам. Не предусмотрел. А все потому, что размяк, обленился, расслабился. После коварного и подлого Аккалона новое место работы казалось раем. Ни политики, ни войн, ни революций. Даже преступность была невероятно низкой. Он был богом здесь, на которого все поголовно смотрели снизу вверх. В полной безопасности и абсолютном покое он потерял хватку и теперь, похоже, жестоко поплатится.

Мир, полный сонных мух. Люди работают спустя рукава, даже лучшие из лучших. По-настоящему живых, активных — единицы. Он с таким презрением смотрел на опекаемых первых людей в первые годы. Обещал себе не позволить местной лени и апатии испортить и его. Куда же испарилась решимость сохранять острый ум за это время? Тангавор стиснул кулаки так, что побелели суставы. Сам хорош. Он ведь даже свою Шаари-на искал вполсилы. Надо было... Ох, много чего «надо было». Позор ему и всей его системе безопасности, если даже Алия смогла так легко проникнуть на прием! В глазах темнело от бешенства.

После того как кабинет покинул основной состав службы безопасности, Сотар и Дрей хмуро ждали, когда стиснувший челюсти аттар велит продолжать. Начальник охраны не мог припомнить, чтобы Тангавор Скай-Дарао был в таком гневе. Впрочем, странно, что не уволил на месте. Его подчиненные, взяточники-разгильдяи, нарушили приказ и пропустили незамужнюю девушку. Дрей вздохнул: пора попрощаться с должностью. Даже если не уволят, самому нужно по совести уйти.

— Докладывай, — наконец смог выдавить аттар.

— Варвара покинула библиотеку и вернулась в свои покои.

— О чем говорили с Мариттой, удалось услышать?

Дрей замялся. Приказ не спускать глаз со всех членов делегации его изначально смутил своей двусмысленностью. В чем задача — оберегать гостей или беречься их? В итоге он решил делать все по максимуму, и его люди получили четкое распоряжение отслеживать даже разговоры.

— В основном сияра Гильронд рассказывала о своей юности. Слышно было плохо, но ничего, кроме воспоминаний, они не обсуждали. Немного выпили и разошлись, судя по докладу, довольные беседой.

— Хорошо. Где Бранд?

— Все это время был в комнатах Маритты. Но вы же понимаете...

Тангавор все понимал. Если у всей делегации уровень силы был недостаточен, чтобы пользоваться крохами сил хаоса, то мощь Гильронда, по последним данным, была второй ступени, а значит, он мог легко отвести глаза. Его дядя мог творить что угодно, и обычные люди перед ним беззащитны. Нелепо ставить овцу охранять волка. Но и подставлять своих подчиненных айянеров с Аккалона Тангавор не хотел.