Последняя Битва (СИ) - Стадольник Венера

План об участии Лестара пришел ко мне еще в усадьбе Флавия и Лар, когда она сказала, что Сарн не мог поступить так с детьми: украсть их и поставить клеймо. Однако, у Безымянного есть кровный сын, которого оставил в темнице замка, невиновный, брошенный своим отцом. Что стало его роковой ошибкой, ведь Лестар, поможет нам победить своего отца.

Воплощать идею без проверки было опасно. И мы предварительно испытали возможность воздействия на существо через кровную связь на Ателарде и Диамитрие.

План был рисковый, ибо Безымянный слишком силен и хитер, поэтому уверенности в его результате у меня не было, но попробовать стоило.

Но когда Иоханн кинул мне пузырек с кровью Лестара, Безымянный уже запустил свое оружие против меня. Но стоило только осознать, что Иоханн справился с его частью в плане, время вокруг меня замерло.

И тогда: время, сила и жизнь Безымянного были в моей власти. Проникнув в жизненные потоки сил его сына, сквозь их родовую связь, я воздействовала на Линии Судьбы — некогда Сарна Акаи, а ныне Безымянного Повелителя Времени.

Я видела всю его жизнь: семью, дом, друзей, академию, первую любовь, боль от потери Лар. Я чувствовала его злость, ненависть к драконам, обиду на сородичей, за отказ в помощи в создании новой способности.

Ухватившись за день, когда он почувствовал первые отголоски непонимания со стороны Повелителей Времени — изменила его апатичность на стремление идти вперед.

Обида, злость — заменялись на воспоминания о неких трудностях, преодолимых со временем. Я добавляла ощущение большей поддержки со стороны родных и друзей. Делала ярче осознание помощи Криста в поисках и создании новой способности.

Я глушила ненависть к драконам — притупляя чувства к Лар.

Мне было больно и тягостно осуществлять последний этап. Но иначе его сознание так и будет стремится отомстить, уничтожить драконов, нарушить естественный ход вещей, разжигать войны — за то, что у него отняли его любовь.

Я учила его любить заново: больше теплоты и заботы к сыну, к той, кто его родила, но все меньше и меньше к Лар. Мне пришлось потушить некогда горевшую между ними страсть.

Изменение личности самая страшная, но в тоже время прекрасная сила, которой можно обладать. Ты уничтожаешь прошлую жизнь человека, его чувства, мысли, желания, время, ощущения, вкусы — все, и создаешь нечто новое, даешь второй шанс на жизнь.

Я помнила о силе, что запустил в меня Безымянный Повелитель Времени, но исправить ее появление, я уже не могла. Шар стремительно приближался ко мне.

Я отпустила Линии Судьбы Сарна, его поток времени. Теперь перед нами стоял абсолютно иной Повелитель Времени.

Смотря на меня, он вспомнил, как обучал некоторым секретным приемам, новым способностям, что я могла бы получить, учась в Академии. И видел то, как в мою сторону летит сокрушающая энергия. Сарн пытался остановить время вокруг этой силы, но энергия поглощала любые способности. Он пытался влезть в потоки сил и перенаправить, остановить, рассеять — все, что угодно — но результата нет.

Я помню как ко мне стремительным рывком бросается Диамитрий, но он не успевает добраться до меня, оттолкнуть или притянуть к себе. И как из его рук вырывается поток воздуха, который мощным рывком отбрасывает меня с места. Я падаю в чьи-то руки, однако шар успевает слегка задеть мое плечо, и я проваливаюсь во временную петлю, смешанную со временной ловушкой.

И мой сегодняшний день стал мчаться по кругу, заканчиваясь смертью Диамитрия.

Я внимательно изучаю лицо своего мужчины и не могу поверить, что проживала его смерть вновь и вновь.

Он в ответ нежно целует меня в губы, щеки, нос, лоб, крепко обнимает и помогает встать на ноги.

— Я боялся не успеть, — шепчет он, переплетая наши пальцы и прижимаясь губами к моему лбу.

По залу прошла ударная волна, я слегка пошатнулась, однако Диам крепко прижал меня к себе.

Волна прошла по всему замку, сквозь стены, преграды, проникая в сознание каждого существа.

Я почувствовала, как Великий оповещает о прекращении войны.

В тронном зале Сарн, Катерина, Николас и Хамон были закованы в цепи, блокирующие их способности и возможность перевоплощаться в дракона. При этом Хамон не переставал смеяться и обещал вновь захватить этот трон.

Катерина сидела на полу и обреченно смотрела в дальнюю стену. Николас выглядел злым, раздраженным, но в его глазах не было ни капли раскаяния.

— Бывшего правителя Красных драконов в темницу для сумашедших. Я видимо повредил ему и до того шаткий рассудок, — дал распоряжения своим войскам Великий. — Катерину и Николаса в темницу на допросы. А его, — он указал на Сарна, — казнить.

На лице Сарна проявилось не шуточное удивление.

— Стойте, — я обратилась к Великому. — Он другой, теперь. Я применила Линии Судьбы.

— И что предлагаешь мне его просто отпустить? — иронично уточнил Великий.

— Но не убивать. Он не вспомнит ничего из того, что проделывал.

— Его в комнаты легкого режима, — кивнул на бывшего Безымянного Эрнальд. — Решим чуть позже.

— Но простите, я не понимаю, что произошло? — все так же удивленно произнес Сарн.

Но ответа так и не последовало.

Эрнальд подошел к старшему сыну и крепко его обнял.

— Я должен извиниться перед тобой, за то, что не уберег, за то, что ты рос вне стен своего родного дома, — произнес он.

— Хуже от этого я не стал, — усмехнулся Ателард. — Думаю нам многое нужно будет обсудить.

Кивнув, Эрнальд разжал объятия и взглянул на сына, с чувством переполняющей его гордости.

Переведя взгляд на нас, он произнес:

— Все-таки связь?

Диамитрий кивнул, продолжая придерживать меня.

— Я должен извинится и перед вами, — Эрнальд подошел к нам. — Я чуть не лишил сына избранной, а страшнее участи для дракона трудно найти.

— Ну виноват ты конечно во многом, — иронично начал Диам. — Но извинения мы все же примем.

— Как великодушно, — закатил глаза Эрнальд. — Пора разбирать последствия войны, — произнес он тяжело вздохнув. — Чувствую нас ждет долгий и трудный день.

Диамитрий настрого запретил мне участвовать в урегулировании государственных дел. Со словами, что там и без меня хватает существ, для таких случаев. Я не стала настаивать на обратном, после использования Линий Судьбы, я еле держалась на ногах.

Он проводил меня в мою комнату, подождал, когда я приму ванну, лег рядом на кровати, крепко обнял и поцеловал.

— Я должен быть рядом с отцом. Когда все закончится, я приду к тебе, — он еще раз нежно поцеловал меня. — Я люблю тебя, — прошептал он, прижавшись своим лбом к моему.

Я знала его чувства, я ощущала их и знала, что он любит меня, но, когда он произнес эти слова, дыхание все же приостановилось, а сердце стало стучать чаще.

Эпилог

— Милая, ты выглядишь бесподобно! — восторженно произнесла мама. — Покрутись, я рассмотрю тебя получше. — Великолепно.

— Тебе очень идет, — поддерживает маму отец.

— Я переживаю, — тихо произношу я. С самого утра меня бьет мелкая дрожь и хочется, чтобы сегодняшний вечер быстрее закончился.

— Всегда так, ты делаешь серьезный шаг, — ответила мама.

Я шумно выдыхаю и поворачиваюсь к зеркалу во весь рост.

Родители прибыли в этот мир еще несколько дней назад, вернулись в наш дом, вновь как семья.

Великий, Диамитрий и Ателард еще неделю устраняли последние очаги восстаний и митингов, требующих казнить виновников войны, восстанавливали ущерб, нанесенный битвой.

В тот день многие лишились своих родных и друзей. Потери были огромными и существа всегда будут помнить войну за существование всего вида драконов.

Замок пострадал меньше, чем ожидал Диамитрий, но на его реконструкцию можно было построить три поместья.

Хамон совсем лишился рассудка и был помещен в специализированное крыло, предназначенное для таких случаев.

Катерина и Николас отправились в темницу строгого наблюдения, но лишь благодаря Кире их условия заточения были смягчены. Они не имеют права поддерживать контакты ни с одним существом, исключая стражников. Однако в их распоряжении было целых три комнаты и все необходимое, чтобы тоже не сойти с ума, как бывший глава Красных драконов. С Кирой и ее будущим ребенком им тоже было запрещено видеться, до пересмотра их дела. И если у Николаса еще были шансы покинуть эти комнаты, то у Катерины вряд ли. Как выяснилось, именно она несколько лет травила маму Диамитрия.