Навечно (ЛП) - Ли Женева

― Но ты же спарился с королевой, если слухи правдивы.

Я молчал. Она провоцировала меня, и пока я не понял, что ей нужно, я отказывался что-либо сообщать.

Мэгги поставила перед ней бокал с вином и достала бутылку Шираза.

― О чем ты хочешь поговорить? ― спросил я.

― Это не первые наши люди, которых ты убил. ― Это был не совсем вопрос, поскольку она уже знала ответ.

― Хочешь, чтобы я извинился?

Ее ноздри дрогнули, когда она поднесла бокал с вином к губам.

― Я хочу, чтобы ты перестал нас убивать.

― Сначала ты, ― сказал я с издевкой.

Она сделала шумный глоток.

― Легче сказать, чем сделать. Твой род разозлил многих вампиров.

― Мой род? Что это значит?

Челюсть Берит на мгновение напряглась, и я понял, что то, что последует дальше, станет ключом к пониманию не только ее требования, но и самого Мордикума.

― Думаю, ты знаешь, но на случай, если ты настолько глуп, насколько ведешь себя, я расскажу тебе. Чистокровные и их элитные семьи, Совет, даже королевы.

― И что делает их моим родом? ― настаивал я.

― Ты родился в одном из старейших чистых родов в истории вампиров. Ты один из них, даже если не хочешь этого признавать. И ты защищаешь их. Их враги ― твои враги, а поскольку они видят в нас угрозу, полагаю, это означает, что мы тоже враги. Но я бы хотела это изменить.

Все шло не так, как я ожидал. Я взглянул на Лисандра и увидел, что его лицо скрыто тенью, но глаза смотрят настороженно. Наш первый прямой контакт с Мордикумом оказался не таким, каким мы оба его себе представляли, но мы не собирались терять бдительность.

― Думаю, это справедливо, ― сказал я. ― Но почему тебя волнует, за кого я сражаюсь?

Берит улыбнулась, ее белые зубы стали красными из-за вина.

― Потому что, если мы хотим что-то изменить, нам нужно больше союзников и меньше врагов.

― Может, тебе стоит убивать меньше вампиров, ― предположил я. Я на это не куплюсь. Я была там, в опере, в тот вечер. Я видел, что именно Мордикум хотел сделать с такими семьями вампиров, как моя.

― Сначала ты. ― Она ухмыльнулась и сделала глоток вина.

― Меня не так легко купить, как некоторых. ― Я старался говорить непринужденно, но Мэгги замерла за стойкой. Она ничего не сказала, но я знал, что колкость достигла цели.

― А что, если я скажу, что мы хотим одного и того же? ― спросила Берит.

― Сомневаюсь. ― Я выхватил бутылку из рук Лисандра.

― Эй! Возьми свою собственную.

Я проигнорировал брата.

― Кажется, ты хочешь убивать невинных людей.

― А ты не хочешь, il flagello?

― Я сказал не-вин-ных.

― Вот тут ты ошибаешься, ― сказала она мне. ― Мы не заинтересованы в убийстве невинных вампиров.

― Вампиры в опере…

― Не были невинными, ― оборвала она меня.

― А фамильяры, которых вы убили?

― Сопутствующие потери. Такое случается на войне.

― Мы на войне? ― медленно спросил я.

― Скоро будем, ― сказала она, прищурив глаза.

― Это угроза? ― пробормотал я.

― Это предупреждение, и я надеюсь, что ты прислушаешься к нему, пока не стало слишком поздно.

― Вот это точно звучит как угроза, ― вмешался Лисандр. ― Почему мы должны верить всему, что ты говоришь?

Я прислонился к барной стойке и ждал ее ответа. Мой брат сделал то же самое, но Берит молчала.

― Мы все вампиры, ― пробормотала она, глядя в пол и подыскивая слова, необходимые для объяснения. ― Мордикум всего лишь хочет, чтобы ко всем вампирам относились одинаково.

― Одинаково? ― повторил я. ― Удачи. ― Не в характере вампиров беспокоиться о подобных вещах. Это было особенно верно, чем старше становился вампир.

― Все должно измениться, ― прошипела она, отставляя бокал с вином и наклоняясь ближе. ― Особенно теперь, когда магия пробудилась.

― Я не понимаю, как это тебя касается.

― Почему, потому что я ― отродье? ― холодно спросила она.

Я пожал плечом.

― Нравится тебе это или нет, но магия ослабевает из поколения в поколение, особенно если ты был обращен.

― И это твоя проблема. ― Она вскочила на ноги, ее плечи слегка тряслись, словно ярость могла поглотить ее целиком. ― Ты хочешь указывать нам, что делать, как жить, но, с точки зрения чистокровных, мы даже не настоящие вампиры.

― Я никогда этого не говорил.

― С таким же успехом ты мог бы это сделать, ― прошипела она. ― Сейчас, как никогда, вампиры должны быть едины.

― Это то, что вы пытаетесь сделать? ― спросил я.

― Возможно, вам стоит пересмотреть свою тактику, ― добавил Лисандр.

― У нас не было выбора. Совет игнорирует нас. Королевы спрятались. А нас оставили умирать.

Я сел, уставившись на нее.

― Умирать? Что ты имеешь в виду?

― Как будто тебе есть до этого дело, ― прошипела в ответ Берит. Ее глаза острые, как осколки голубого стекла, пронзили меня насквозь.

Я стиснул зубы. Мои руки сжались в кулаки, впиваясь в ладони до крови.

― Скажи мне.

― Кто-то охотится на нас. Кто-то еще хуже, чем ты. ― Она подняла на меня остекленевший взгляд, и под его холодной голубизной я увидел бушующую внутри бурю.

― Кто? ― спросил я. ― Откуда ты это знаешь?

― Из-за количества убитых, ― мрачно сказала она.

― Вампиры умирают, ― напомнил я ей.

― Не так, ― сказала она осторожным тоном. ― Кто бы ни убивал нас, это монстр.

― Я ничего об этом не слышал. ― Я повернулся к брату и увидел на его лице такое же недоумение. Он покачал головой.

― Совет знает, ― сказала мне Берит. ― Спроси Мэгги.

Мы оба посмотрели на нее, и она глубоко вздохнула.

― Это правда. Улицы небезопасны для отродья. ― Мэгги бросила извиняющийся взгляд на Берит. ― Без обид.

― Мне все равно, как вы называете наших людей, ― сказала она. ― Мне важно, что нас убивают и никто ничего не делает.

― И что ты хочешь, чтобы мы сделали?

Мэгги тяжело вздохнула, и звук эхом отдался в моих ушах. Речь шла вовсе не о взятке. Она сочувствовала им, но мог ли я доверять словам Берит?

Лицо Берит исказилось от отвращения, но она ответила мне.

― Выслушай нас. Присоединись к нам, пока не стало слишком поздно.

― Если бы существовала угроза… ― начал Лисандр.

― Она есть, ― перебила его Берит, ― и когда это чудовище покончит с нами, оно придет за вами.

― Ты не можешь этого знать, ― сказал я.

― Оно придет за ним. ― Она кивнула в сторону моего брата. ― И за всеми обращенными вампирами, а когда покончит с нами, то придет и за остальными. Монстр ненасытен, и теперь, когда магия пробудилась…

Я ждал, уже зная, что она собирается сказать.

― Ни одно существо не находится в безопасности. ― Ее губы искривились в насмешливой ухмылке. ― Даже твоя прекрасная пара.

Я сглотнул, но не поддался страху, который нахлынул на меня при этой угрозе.

― И что ты хочешь, чтобы я сделал?

― То, что у вас получается лучше всего. ― Она смотрела прямо на меня, ее пронзительный взгляд был холодным и непреклонным. ― Найди этого монстра и убей его.

ГЛАВА 26

Жаклин

Улыбка Сабины была алой полосой на белом снегу, такой же смертоносной, как прикосновение ножа к коже. В моих ушах нарастал громкий гул, мир вокруг меня померк, пока я обдумывал то, что она сказала — что она сделала.

Она выбрала меня.

― Нет, ― голос Камиллы прорвался сквозь туман в моей голове.

― Ты не имеешь права решать, кого выберет твоя мать. ― Села прищелкнула языком, словно стыдила маленького ребенка. И я поняла, что именно так они ее и воспринимали. Потому что Сабина опекала и ограничивала ее. Даже сейчас, когда она стояла перед Советом, требуя возмездия, они видели в ней только дочь Сабины.

Я видела Камиллу.

Я видела ее правду и ее заблуждения. Я видела ее гнев, ярость, ранимость и безумие. Почему они не могли? Я видела, как она расправила плечи, но не для того, чтобы бросить вызов, а чтобы выдержать тяжесть своего прошлого. Я видела миллион вопросов, когда смотрела на нее. Я видела незнакомку, которую когда-то знала. И я видела ответ на все вопросы, которые когда-либо задавала себе.