Верить – не верить (СИ) - Елизарьева Дина

Я чуть под землю со стыда не провалилась. Щёки заполыхали. Я боялась поднять лицо, чтобы не увидеть со всех сторон осуждающие взгляды. Это их история, их великая война, да я бы в рожу плюнула тому, кто у меня осмелился попросить прабабки Татьяны косточку подержать!

- Только не сжимай, хрупкие. Разрушение структуры ведёт стирание информативного слоя, - с этими словами магистр перевернул мою ладошку и левитировал на неё фалангу пальца, - и отойдите подальше, Вальцан, здесь слишком взбаламучено.

Меня с раскрытой ладошкой транспортировали обратно под илею.

- Ну ты, мать, даёшь! – выдохнул Ёж на ухо. – Я уж боялся, что прибьют дурёху.

- Сама испугалась, - выдохнула я.

- Ты чего? – всполошился маг. – Мертвецов боишься? Так чего просила?

Я замотала головой, а Ёжик пояснил:

- Непереводимые культурные различия. Сейчас очухается.

- Всё, я нормально.

- Пробуй, не отвлекайся, - посоветовал Вальцан, - скоро уже закончат.

Я закрыла глаза, постаралась прочувствовать эту невесомую косточку на ладошке, представляя, что это волшебный клубочек Бабы Яги, путеводный клубочек, бежит-бежит по дорожке.

Нет, это не клубочек, это я бегу из Прибрежного. Не бегу, скачу. Знакомый путь послушно ложится под копыта. Позади пылает село, расстояние отрезало истошные крики женщин. Я ранен, но это ничего, ничего. Хуже, что ранен Вихрь. Сколько он ещё проскачет? Надо продержаться хотя бы до Загорного. Десятник вручил сумку свою с посланием: "Лайеш, быстрее тебя никого нет, предупреди". Довезти. До Загорного…

Я прихожу в себя на лесной тропе вечером. Ещё успею, вряд ли сварги сегодня же рванутся вглубь. В Загорном Майка. Ползу, не оглядываясь, неважно, сколько осталось сзади, главное, сколько впереди. Надо успеть, предупредить.

Навстречу скачут. Ползу. Только бы не потерять сознание. Всадник кидается ко мне: "Лайеш!". Усаживает. Какое счастье, я его знаю! Сынок старосты, та ещё сволочь, но перед лицом врага какие счёты? Шепчу: "Трай, сварги, уводите женщин, сообщи…". Меня резко опрокидывают, не дослушав. Из растревоженной раны вновь идёт кровь. Топот удаляется. Пусть, лишь бы Майка успела спастись. Надо ползти…

Последний раз прихожу в себя ночью. Надеюсь, Трай успел, потому что с утра сварги поползут вглубь Велирии. Нельзя, чтобы нашли сумку. Знаю, что одно из последних прибежищ рядом. Я доползаю до корней. Прошу, прими. Обещаю разделить долю твою! Стану прибежищем, только сохрани до поры до времени. Меня поднимают жесткие корни, несут к стволу, гостеприимно распахнувшему нутро. Мне тепло и уютно, как у матушки на печке. Темно. Почти не больно. Я засыпаю и знаю, что не проснусь, здесь заканчивается моя дорога.

Нашедший! Схорони меня в земле, я стану последним шансом, зелёным прибежищем. Это мои ветви будут шелестеть на ветру, мои руки ласково обнимут преследуемого, спасут обессиленного, укроют отчаявшегося…

По моим щекам безудержно бегут слёзы. Я опасаюсь всхлипывать, боясь не дослушать последние слова Лайеша. Как жаль, что я не могу увидеть тебя, парень, вовсе не считавший себя героем!

- Ревёт и ревёт, да что это такое? – Ёжик вытирает мои щёки. – Даш, Даш?

Я открыла глаза, рядом сидели Вальцан, магистр, лорд Баркей и мои встревоженные охранники.

- Это Лайеш из Прибрежного. Напали сварги, видимо, как раз начало войны. Десятник вручил ему сумку и велел скакать, чтобы предупредить Загорное. Но к тому времени и сам Лайеш, и его лошадь были ранены. Он потерял сознание, и конь его сбросил. Он полз, к счастью, навстречу попался сын старосты Загорного. Этот сынок, не дослушав раненого, бросил Лайеша умирать. А парень вспомнил, что здесь есть последнее прибежище. Он так и называет это дерево, - я с трепетом посмотрела на кедр, по которому мы вчера так беспечно лазали. – Лайеш обещал разделить долю, тоже стать последним прибежищем, если оно сохранит его до нужного момента. Видимо, здесь давно никто не проходил, - и я снова залилась слезами, дрожащими руками протягивая маленькую косточку магистру, - его схоронить в земле, он… он… обещал.

Ёж вскочил и птицей взлетел по верёвкам, привязанным к ветвям могучего кедра, вскоре сверху донёсся его голос:

- Магистр, дупло закрылось!

- Дааа, - протянул магистр, левитируя косточку к остальным. – Он не сказал, где именно хочет стоять?

Я замотала головой:

- Только то, что надеется стать для кого-то спасением.

- Запиши эту историю, Даша, а мы позаботимся, чтобы обещание было исполнено, - серьёзно сказал магистр. – О последних прибежищах мы знаем слишком мало, лишь редкие упоминания в хрониках. Форьюс, наложите сохранение на останки паренька. Лорд Баркей, надо исследовать дерево-прибежище. Можно временно разделить команду.

Они отошли. Я оглянулась: Ёжик повис на ветке и, раскачавшись, спрыгнул. Сзади обнаружился Тошка.

"Ты чего прячешься?"

"Тебе плохо. Хотел успокоить, но ты тогда запретила"

В дракошиных словах звучал явный вопрос.

"Молодец, что подождал. Теперь можно, я всё сказала".

Спокойствие и умиротворённость обрушились на меня валом. Только что было печально, и отчаяние сжимало горло, и вдруг – всё чётко, всё в порядке.

"Ох, Тошка, так и спятить недолго. Давай в следующий раз потихоньку, хорошо? Человеческий организм не приспособлен для таких резких встрясок"

В ответ пришло виноватое согласие.

"Всё хорошо. Нам с тобой надо учиться, вот и будем учиться, верно?"

К стоянке мы вернулись во второй половине дня, и остаток наши руководители посвятили разделению команд. Вальцан, пропадавший весь день у дерева-прибежища, к вечеру появился и сидел, с удовольствием прихлёбывая за обед и ужин разом. Я, как всегда, выхлебала свою половинную порцию первой и еле дождалась, пока у мага опустеет тарелка.

- Валь, а что установили маги, ты знаешь?

Рыжик обвёл взглядом любопытствующие лица всей команды и обстоятельно стал рассказывать:

- Сначала по поводу снаряжения. Действительно, оно соответствует датировке, создано примерно лет за пять – десять до начала трёхлетней войны. Также соответствуют место создания – город Льерна, обеспечивавший в те годы доспехами половину Велирии, и назначение – доспехи и вооружение конного стражника.

- А почему у него наконечник копья был с собой? – вспомнила я.

- Даш, это дротик, - прошипел Ёж.

- Далее по поводу сумки. Нередкий артефакт как тогда, так и в наше время, поэтому удалось только примерно определить время создания – около двухсот пятидесяти лет назад. В письме десятник села Прибрежного кратко уведомляет о внезапном нападении сваргов, указывая точную дату. Возможности скрыться или отступить у них не оставалось, поэтому им принято решение отправить стража Лайеша Уорна предупредить ближайшие поселения. На момент отправки село погибало, спастись было невозможно. Как парню удалось вырваться из окружения, - сильно повезло.

Все прожевали эту мысль. Не сказать, чтобы она вдохновила. Хотя да, повезло. Пусть умирая, смог исполнить последнее задание и спасти людей. И теперь навсегда станет спасителем. Интересно, деревья-прибежища долго живут?

- По останкам. Точно установлено, что мужчина умер от большой потери крови. Были смертельные раны, но умер именно от кровопотери в возрасте девятнадцати лет. Поскольку Дашины слова и указания десятника сходятся, решено считать, что останки принадлежат Лайешу Уорну, уроженцу села Рябинки графства Глун. Личных вещей у парня не оказалось, даже одежда истлела, так что Ёж остаётся без премии. А остальное – доспехи, оружие, сумка, пергамент, - отходят к государству. Впрочем, постараются найти родственников того десятника, возможно, у них будет подтверждение, что сумка – родовая вещь.

Вальцан ещё раз оглядел посерьёзневших ребят:

- А теперь вопрос на засыпку: кто знает, где находится село Прибрежное? Или хотя бы Загорное? Учитывая, что от ближайшего морского берега больше десяти пеших?