Проклятый ректор (СИ) - Летняя Лена

- Так ты отца тут ищешь?

- Это Блэк был твоим дедом, что ли? - второй вопрос задала Сара Моргенштерн.

Я снова едва удержалась от того, чтобы застонать. Момент для внезапной откровенности был выбран мной из рук вон плохо.

Обе девушки спустились вниз и присели на корточки передо мной. На их лицах читались искреннее любопытство и, как ни странно, желание помочь. Это удивляло и настораживало.

- Может, расскажешь, что за беда? - предложила Сара. - У меня вся семья в Легионе. Отец - судья, старший брат - обвинитель, муж сестры - государственный защитник. Уж кто-нибудь из них наверняка поможет. Кого там надо найти?

- У меня в Легионе никого нет, но помочь тоже готова, - серьезно заметила Реджина.

Алек только ободряюще улыбнулся. Я удивленно смотрела на них. Одно дело взять меня в компанию на чаепитие с вином, совсем другое - помогать. С Алеком мне все было понятно: он из природного благородства жаждал спасти девушку в беде, но зачем это Реджине и Саре?

Последний вопрос вырвался у меня вслух, потому что Сара вдруг усмехнулась и заявила:

- Я в прошлом году Фарлагу снадобья сдала с третьего раза. Во всех триместрах. И это был не предел. Те, кто попали к нему, когда он был в плохом настроении, сдавали по пять раз. А он, должна сказать, неприлично часто бывает в плохом настроении. Так что ты сэкономила нам кучу времени. Я могу немного потратить его на тебя, чтобы не оставаться в долгу.

Реджина промолчала, но после нашего разговора, когда она ревела в своей комнате, ее отношение ко мне и так заметно изменилось.

Я еще раз обвела их настороженным взглядом, остановила его на Алеке. Как минимум ему я могла доверять. Он, в отличие от ректора, еще ни разу не заставил меня пожалеть о том, что я ему все рассказала и приняла помощь.

- В кабинете Блэка, в верхнем ящике стола, остался конверт. Он был при нем в момент смерти. Я зачем-то убрала его, а теперь понимаю, что он мне нужен.

- Так в чем проблема? - удивилась Сара. - Пойди да забери. Там же сейчас наверняка никаких чар нет. Смерть была естественной, наследников у Блэка нет, так что его имущество оберегать не для кого. Да и пропажу какого-то конверта никто не заметит, если там не пачки крон, конечно.

- За мной профессор Арт следит, - объяснила я. - Чем-то его мои поиски раздражают, поэтому он ждет любого повода, чтобы меня исключить отсюда.

- Исключить тебя, судя по всему, ректор не даст, - протянула Реджина.

- И все же будет лучше, если она туда не полезет, - заметил Алек. - Я сам схожу.

- Я с тобой, - тут же вызвалась Реджина. - Вдруг понадобится помощь или отвлекающий маневр.

- Тогда я провожу Тару в ваши апартаменты, - предложила Сара и насмешливо пояснила: - Кажется, ее ноги не держат.

Она действительно проводила меня и, как ни странно, осталась ждать в гостиной возвращения Алека и Реджины.

- Мне же интересно, что в том конверте, - объяснила она, заметив мой удивленный взгляд.

Я обреченно поняла, что отныне моя тайна - уже не тайна. Слишком много человек оказались в нее посвящены. Это заставляло меня нервничать, но я убедила себя, что это может быть и к лучшему. Ведь всего несколько минут назад я была в отчаянии из-за того, что одной не получается справиться с задачей.

Я успела выпить еще одну порцию противопростудного снадобья, чтобы избавиться от озноба, когда в гостиной появились и Алек с Реджиной. Алек держал в руках тот самый конверт. Он положил его на обеденный стол передо мной, а Реджина тут же села на второй стул и нетерпеливо велела:

- Давай, открывай!

Алек тоже остался стоять рядом, хотя на его лице была написана готовность удалиться по первой моей просьбе. Зато выражение лица Сары давало понять, что ее я отсюда точно не выгоню.

Я решила просто смириться с этим. Перевела взгляд на конверт и сразу поняла, что именно могло заставить меня так странно с ним поступить. И почему сегодня я вдруг решила, что он мне нужен. На лицевой стороне сохранилась уже заметно поблекшая надпись, сделанная обычной ручкой: «Аманда и Делла». У меня задрожали руки.

Все содержимое я вытащила на стол скопом. В основном в конверте лежали какие-то документы, смысл которых я поняла не сразу. Зато Сара вникла почти мгновенно:

- Это отчеты о поисках. Но не из Легиона. Скорее, их писала какая-то частная контора.

- О поисках кого? - не поняла Реджина.

- Аманды и Деллы Блэк, - удивленно выдохнула я, вчитываясь в текст одного из отчетов.

- То есть профессор Блэк считал, что его жена и дочь не погибли в пожаре? - Алек нахмурился, забирая из рук Реджины документ, который она только что взяла.

- Как минимум, Делла точно не погибла, - заметила я. - Она меня родила и вырастила. А имени Аманды Блэк нет даже на могильном камне.

Пару минут мы молча разбирали отчеты, перемежавшиеся какими-то чеками, счетами, расписками.

- Судя по всему, профессор Блэк искал свою семью лет семь или восемь после пожара, а потом... потерял надежду? - констатировала Сара. - Здесь самому свежему отчету двенадцать лет. А это кто?

Между двумя листами отчетов она обнаружила портрет. На нем были изображены две светловолосые девушки. Обе стояли где-то среди деревьев. Одна улыбалась и покровительственно обнимала вторую за плечи. Другая девушка стояла, сцепив руки в замок, безучастно глядя перед собой. Она казалась очень бледной, какой-то болезненной. Глаза ее были такими светлыми, что выглядели прозрачными. Возможно, это автор мгновенного портрета не доработал, но у цветной радужки ее глаза словно вообще не было цвета. Я никогда раньше такого не видела.

В первой девушке я теперь уже без труда узнала свою мать в молодости. Она выглядела почти так же, как на том обгоревшем портрете. Странно, а ведь профессор Блэк, глядя на него, воскликнул: «Я начал забывать, какой красивой она выросла. Думал, ни одного такого портрета не сохранилось». Но как он мог так думать, если у него самого все-таки сохранился портрет дочери в том же возрасте?

- Это моя мама, дочка профессора Блэка, - вслух объяснила я остальным. - А вот вторую девушку я не знаю.

- Тут еще какой-то обрывок рецепта снадобья, - сообщила Реджина, перебиравшая пачку чеков. - К чему бы это?

Я моментально забыла про портрет и выхватила у нее оборванный листок. Одного взгляда на него мне хватило, чтобы понять: это вторая половинка рецепта, который имелся у меня. Я тут же вскочила, побежала в свою спальню и в считанные секунды вернулась из нее с жестяной коробкой, в которой хранилось нехитрое мамино «наследство».

Два обрывка идеально сошлись друг с другом, и, применив заклятие восстановления, я соединила их в один лист, тут же жадно вчитываясь в рецепт. Однако с наскока узнать его не удалось: слишком много я перечитала. Смущал один из ингредиентов: русалочьи слезы. Он относился к навсегда утерянным, поскольку русалки не отправились вместе с магами за Занавесь, в отличие от тех же фей. В нашем мире их не было, а в мире по ту сторону Занавеси, как считалось, они давно вымерли. Я не помнила, чтобы хоть когда-нибудь встречала этот ингредиент в каком-либо рецепте. Что же это за снадобье? И почему его обрывки бережно хранили мама и профессор Блэк?

- Каждый раз, когда мне кажется, что я близка к разгадке, жизнь просто подкидывает мне еще одну загадку, - я плюхнулась на стул, огорченно хмурясь и потирая лоб. - Опять тупик. Только вопросов прибавилось: что это за девушка, что за снадобье, кого профессор Блэк похоронил в могиле своей дочери и зачем, почему искал жену и дочь, а потом бросил и стал всем говорить, что они обе погибли в пожаре? Кажется, я от всего этого уже схожу с ума.

- Почему это? - удивился Алек.

Я немного помялась, но потом все же призналась, что видела Блэка у сгоревшего коттеджа сегодня.

- Ты хочешь сказать, что он теперь тоже Развоплощенный? - ахнула Реджина.

- Что он тебе сказал? - поинтересовалась более практичная Сара.

- Голоса я не слышала. Он только показывал на что-то за моей спиной. Губы шевелились, но беззвучно.